Лора Бекитт - Девадаси
— Но сперва ты женишься…
— Мне придется, — с горестным вздохом подтвердил Киран. — Иначе отец разгневается и лишит меня наследства.
Он говорил правду, ибо не хотел ей лгать, и все-таки девушка надеялась услышать нечто другое. Он мог бы сказать, что его не интересует наследство, что он не желает жениться без любви, что он увезет ее с собой прямо сейчас и они никогда не расстанутся.
— Почему ты не спрашиваешь, согласна ли я покинуть храм? — с легким упреком спросила Амрита.
— Если ты любишь меня, то согласишься, — просто ответил Киран.
— А вдруг ты меня разлюбишь?
— Я никогда не смогу разлюбить тебя! — пылко воскликнул молодой человек.
— Возможно, ты полюбишь свою жену…
— Я не представляю, как можно любить кого-то, кроме тебя.
Зато Амрита хорошо представляла, кого бы смогла полюбить, кроме этого юноши. Ей вдруг захотелось родить, родить ребенка от Кирана. Тогда, даже если он уедет и никогда не вернется, она не будет чувствовать себя одинокой и несчастной.
Назад возвращались молча, переполненные чувствами, усталые и счастливые. Тропинка петляла меж выжженных солнцем густых зарослей колючего кустарника, которые тонули в сиреневой мгле сумерек. Зеленовато-голубая полоса неба на востоке сияла серебристыми звездами, тогда как западная была красной, как кровь.
— Я приду завтра, — прошептал Киран.
— Я буду ждать.
— Я люблю тебя.
— А я тебя.
Задуманное нельзя было откладывать, и, несмотря на поздний час, Амрита отправилась к Хемнолини.
Женщина сидела в своей каморке и тихо молилась. Лампа коптила, колеблемый ветром огонек метался из стороны в сторону. Вокруг пламени вились какие-то мелкие насекомые.
Увидев юную девадаси, Хемнолини умолкла и внимательно посмотрела на нее. Эта пожилая женщина, немало повидавшая на своем веку, сразу насторожилась.
— Что случилось, Амрита?
— Я пришла поговорить.
— О чем?
Девушка присела на корточки и, ничуть не стесняясь, задала вопрос:
— Что будет, если я забеременею?
Хемнолини улыбнулась.
— Родишь.
— Я имею в виду, что будет с моим ребенком? Он останется в храме? Со мной?
— Возможно. Девочка может стать девадаси, мальчик — музыкантом, танцовщиком или служителем храма. Почему ты спрашиваешь? Ты в положении?
— Пока нет. Но я хочу ребенка. От мужчины, которого полюбила. Ты учила нас, как избежать беременности, а теперь я хочу узнать, как сделать так, чтобы наверняка зачать? Дело в том, что у меня осталось немного времени… — Амрита на мгновение замолчала, а потом осведомилась: — Наверное, мои вопросы кажутся тебе странными, Хемнолини?
— Вовсе нет. Женщины не были бы женщинами, если бы не влюблялись и не рожали детей.
— Расскажи мне о судьбе других девадаси, — попросила девушка. — Что происходит с ними после того, как истекает срок их службы богу?
— Срока не существует, Амрита, и ты это знаешь, — строго сказала Хемнолини.
— Достигнув определенного возраста, девадаси уже не могут танцевать и принимать паломников, — возразила девушка.
— Судьбы разные, — задумчиво промолвила Хемнолини. — Кто-то живет в храме до глубокой старости и кормится милостью паломников и жрецов, другие становятся наложницами богатых людей, третьи покидают храм еще в молодости и зарабатывают чем придется: танцами, а иногда и проституцией. Некоторые рожают, иные остаются бездетными. Кому как повезет.
— Этот мужчина говорит, что вернется за мной и увезет меня в Калькутту, — призналась Амрита.
Хемнолини покачала головой.
— Ты красива, умна и талантлива, твое искусство еще долго не утратит своей силы! Здесь ты находишься в безопасности, под защитой Шивы. Мир за стенами храма коварен, опасен и обманчив. Не стоит полагаться на мужчин — их сердца переменчивы и неверны. Тебе придется быть игрушкой в чужих руках, мириться с положением содержанки, потому что ни один мужчина не женится на девадаси. Здесь к тебе относятся как к богине, там же станут смотреть как на обычную проститутку.
Поблагодарив Хемнолини, Амрита вернулась к себе и поведала Таре о разговоре с пожилой девадаси.
— Зачем тебе ребенок? — с изумлением воскликнула подруга.
— Разве тебе не хотелось родить ребенка от Камала?
— Конечно, нет. Что бы я стала с ним делать? Да и Камал пришел бы в ужас, если бы это случилось, — ответила Тара. Потом призналась: — Я решила убежать с англичанином.
Амрита прижала ладони к горящим щекам.
— Только не это! Ты погибнешь!
— Пусть погибнет тот, кто останется здесь, — мрачно произнесла Тара и добавила: — Ты знаешь, о ком я.
Амрита покачала головой.
— Я бы не стала желать зла тому, кого люблю. Не важно, что он совершил.
— Просто тебе не приходилось так сильно страдать, — сказала Тара.
— Куда он тебя увезет? Ты знаешь?
— В Калькутту, в крепость, где живут военные.
— Тебе придется жить среди мужчин?! — Амрита была поражена.
— В крепости много офицерских семей. И… пусть кто-то попробует меня обидеть! — заявила Тара.
— Как ты будешь объясняться с англичанином?
— Он немного знает хинди, а я постараюсь научиться понимать его язык.
— Тебе с ним… хорошо? — прошептала Амрита.
Тара равнодушно пожала плечами.
— Ему хорошо со мной! — Она сделала ударение на первом слове.
— Он тебя любит?
Девушка усмехнулась.
— Разумеется, нет. Просто я знаю, что ему нужно от меня, и постараюсь получить от него то, что нужно мне. Джеральд — настоящий мужчина, а не избалованный ребенок, как Камал. Он способен защитить женщину, которая дарит ему радость. — Она сняла с себя тали, знак «жены бога», который носила четыре года, покрутила в руках и небрежно бросила на пол. — Вот и все! Прости, Шива, ты не оправдал моих ожиданий! Отныне я не твоя жена!
У Амриты мелькнула мысль, что дерзкая выходка подруги смахивает на святотатство, но она промолчала.
— Неужели мы никогда не увидимся? — с грустью произнесла она.
— Думаю, нам доведется встретиться. Я знаю, где тебя найти. — Тара улыбнулась. — К тому же Джеральд и Киран знакомы.
— Киран… — Амрита вдохнула. — Он скоро уедет.
— Тебе не кажется, что он предает тебя так же, как меня предал Камал? — спросила Тара, глядя на подругу безжалостными глазами. — Если он любит тебя, зачем ему жениться на другой?
— Я никогда не потребую от него такой жертвы: отказаться от своего мира, бросить все ради меня! К тому же я девадаси, мне нельзя выходить замуж.
— Мне тоже запрещено покидать храм, а я возьму и убегу! — Тара засмеялась.
