Ноэль Гаррисон - Валентина. Тайные желания
– Добрый день, господин. – Она уважительно кланяется, когда русский клиент размашисто проходит в комнату.
– Здравствуй, Катя, – произносит он со строгим видом. – Почему ты так долго не открывала?
– Прошу прощения, господин, я открыла так скоро, как смогла.
– Но недостаточно быстро, Катя, – отвечает он, пронзая ее стальным взглядом, от которого ее сердце бьется сильнее. – Придется тебя наказать.
– Да, господин.
– Знаешь, за что?
– За то, что я не выполнила ваше приказание.
– Верно, Катя. В прошлый раз я велел тебе открывать дверь, как только постучу. Сегодня мне пришлось стучать дважды.
Русский вытягивает руки, ожидая, что она снимет с него пальто. Он пахнет табаком и сандалом. Опьяняющая смесь. Он вручает ей шляпу и перчатки, и она аккуратно кладет их на столик. В правой руке у него небольшая трость – стек, – которой он похлопывает по левой ладони. От вида русского внутри у Белль все сжимается.
Она идет в спальню. Клиент следует за ней, приподнимая стеком край ее платья, чтобы видеть ягодицы.
– Рад, что ты следуешь моим указаниям и обходишься без нижнего белья.
Белль замечает: он разговаривает с ней привычным для него формальным тоном. Она чувствует: он ведет кончиком стека по ее коже и легонько хлопает по ногам. Она вскрикивает от страха и возбуждения.
– Держи себя в руках, Катя. Наказание нужно переносить со смирением.
– Да, господин, – отвечает Белль и виновато опускает глаза.
Он садится на кровать и кладет стек рядом с собой. Потом манит ее пальцем к себе.
Теперь она стоит прямо перед ним. Она чувствует, что ее соски в предвкушении торчат сквозь дешевый искусственный шелк униформы горничной. Голос русского делается на октаву ниже.
– Итак, Катя, расскажи, кто ты.
– Я служанка и выполняю ваши указания.
– И что ты хочешь, чтобы я сделал?
– Я хочу, чтобы вы отшлепали меня. Прошу вас, господин.
Русский хватает ее за руку и с силой швыряет себе на колени. Дыхание Белль становится частым и неглубоким. Они это уже делали раньше, и все равно каждый раз ее охватывает трепет. Она не понимает почему. Когда ее бьет муж, это совершенно точно не доставляет ей удовольствия. Она испытывает только унижение и злость. Но вот когда ее шлепает русский, это ее странным образом возбуждает. Наверное, дело в том, что это происходит по ее воле. Она знает: ей достаточно остановить русского, и он послушается. В любое время она может прекратить их небольшой спектакль, но ей этого не хочется. Кожу покалывает от предвкушения. Она грудью ощущает его эрекцию.
Русский задирает ее платье, оголяя ягодицы. Мнет их руками. Пустит ли он в ход стек? Тонкая палочка с петлей на конце лежит рядом на кровати. Все ее чувства напряжены, и, когда его ладонь с громким хлопком опускается на ее обнаженную плоть, чувственная волна от шлепка пробегает по всему телу. Немного больно, но терпимо. Она знает, что это распаляет русского, а за наказанием последует нечто необычайно приятное. Он шлепает ее еще и еще, тело как будто загорается и оживает. Пять-шесть шлепков, и он останавливается. Она слышит, как тяжело он дышит, охваченный желанием, когда ставит ее ровно.
– Хорошая девочка, – говорит он, поглаживая ее между ног. – Что ты хочешь, чтобы я сделал теперь, Катя? – спрашивает он. Его короткая бородка щекочет ей подбородок, а лицо теперь кажется добродушным. Белль опускает руку и трогает его затвердевший пенис, который оттопыривает фланелевые брюки.
– Я хочу, чтобы вы показали, кто хозяин. – Она одаривает его своей самой милой улыбкой и невинно таращит глаза.
Белль стоит на четвереньках и смотрит на узор персидского ковра. Платье и фартук лежат рядом, но чулки и чепец все еще на ней. Русский толчком входит в нее с тихим стоном, берется за ее грудь и сразу же начинает бить бедрами с такой силой, что она чуть не падает на ковер. Она любит этот животный секс с русским. Эту разницу между его холодной аристократической внешностью и дикой страстью, которая охватывает его, когда он оказывается в ней. Взяв ее обеими руками за талию, он бьется об нее все сильнее и сильнее. Белль закрывает глаза и сливается с ним в этом диком неистовстве. Она – Катя, его маленькая русская служанка, рабыня, которая сделает для него всё, потому что он заботится о ней и будет заботиться всегда. Она любит эту фантазию, несмотря на то, что ненавидит узы, связывающие ее с мужем. Этому противоречию нет объяснения.
– Катя, милая моя! – кричит он по-русски, когда наконец кончает, и это ощущение настолько головокружительное, что она тоже испытывает оргазм. Они вместе валятся на персидский ковер, их тела блестят от пота, русский скатывается с ее спины и ложится рядом.
Белль поворачивается к нему. Теперь он совершенно другой человек. Слезы струятся по его щекам. На лице – полное опустошение.
– О, Игорь, дорогой, – говорит она, обнимая его.
Он прижимается мокрой щекой к ее обнаженной груди. Она гладит его по волосам и смотрит на покрытое шрамами тело, на спину в красных рубцах, оставшихся в память о сибирской каторге. Несмотря на аристократическую внешность, Игорь был революционером, товарищем Ленина. То, как этот непримиримый коммунист любил играть в хозяина и повелителя, могло бы показаться забавным, если бы Игорь не был столь трагической фигурой. Ему пришлось бежать из России после того, как Ленин умер и на смену ему пришел Сталин. Он пытался препятствовать приходу Сталина к власти, и теперь за ним охотились. Белль заставила себя жалеть его, и никогда не задавала вопросов о том, кем он был до революции, был ли он одним из тех русских солдат, которые огнем проложили себе дорогу в ее родную страну в тот год, когда она вышла замуж. Ведь это было так давно.
Она обнимает Игоря, пока он не перестает плакать. Такое бурное проявление чувств как будто очищает ее.
– Кто такая Катя? – осторожно спрашивает она.
Игорь вздыхает, поворачивается и смотрит на нее печальными покрасневшими глазами.
– Несмотря на мое революционное прошлое, Белль, я не из рабочих. Вырос в богатой буржуазной семье. У нас была служанка, и ее звали Катя.
Он тяжко вздыхает и встает. Она садится на ковер и смотрит на его узкую бледную спину. Он напоминает ей цаплю, одинокую фигуру, отрешенно наблюдающую за тем, как жизнь протекает мимо.
– Я любил Катю. – Он роняет голову на руки и сжимает кулаки.
– Что произошло, Игорь? – Русский явно страдает, но она чувствует, что ему нужно выговориться.
Он резко поворачивается к ней. В глазах его все еще стоят слезы, но страсть пламенеет в них голубыми языками огня.
– Она умерла. Из-за меня. Я должен был ее спасти. Она была такой преданной… такой невинной… Милой…
