Кэндис Адамс - Запоздавший листопад
Он посмотрел на нее исподлобья, словно раздумывая.
— Послушай, сейчас мне некогда, — наконец проговорил он с неохотой. — У меня назначена встреча, поговорим на эту тему вечером.
— Нет, сегодня мне не хочется, — она почувствовала, как краска заливает ее щеки.
Он молча на нее посмотрел, а затем горько рассмеялся:
— Так вот в чем дело? На этот вечер у тебя уже свои планы, поэтому я думаю, что мое мнение тебя не особенно беспокоит, — он отодвинул стул и поднялся. — Увидимся по дороге домой.
Позже, сидя за рабочим столом, Блис пыталась разобраться в своих чувствах. Она то сомневалась, то негодовала. Он не имел права предлагать ей сделать выбор. С другой стороны как бы она повела себя, сообщи он, что собирается встречаться с другой женщиной? Но в прошлом он же встречался с женщинами, он сам сказал. Разве она не имеет права на выбор? Она хочет выбраться из своей скорлупы и узнать жизнь с кем-нибудь еще, не рискуя снова угодить в клетку. И ни в чьем одобрении она больше не нуждается.
Когда Блис встретила Курта после работы, он был таким же непреклонным и удаленным, как днем. Она изредка осторожно посматривала на него, но он молчал, и это молчание действовало ей на нервы. Поездка, казалось, тянулась бесконечно. Блис подыскивала слова, чтобы разрядить обстановку.
Наконец, когда он остановился около ее дома, она сказала:
— Я думаю, нам надо поговорить. Почему бы тебе не заглянуть ко мне на пару минут?
— Тебе не потребуется много времени, чтобы привести мысли в порядок? — язвительно заметил он.
Она не отреагировала.
— Боюсь, я не совсем верно выразилась за обедом. Я хочу сказать, относительно Дрейка. Не то чтобы я предпочла его тебе, я просто хочу узнать его получше.
Он сердито прищурился, но голос его звучал спокойно.
— Да что с тобой случилось? Недавно мы вместе провели уик-энд, а теперь ты ведешь себя так, словно у нас было мимолетное знакомство:
— Это абсолютно не так, — спокойно возразила она. — Мне самой необходимо разобраться в некоторых вещах, а для этого требуется время.
Он прямо взорвался:
— Я с самого начала ошибся в тебе! Посчитал, что мы подходим друг другу. Но теперь-то я узнал тебя с другой стороны. Ты как ребенок в кондитерском магазине. Не хочешь выбрать кого-то одного. А просто хочешь порхать от одного к другому, как девчонка-школьница.
— Я рада, что тебе все ясно! — воскликнула она. — Но ты ошибаешься. Я вышла замуж, не успев как следует узнать мужчин. Почему я так и должна оставаться в неведении?
— И ты хочешь, чтобы я сидел сложа руки и ждал, пока ты крутишь шашни с другими?
— Меня не волнует, что ты собираешься делать, — фыркнул он.
— А вот Дрейк ничего не имеет против тебя, — упрекнула она Курта. — Он не такой непредубежденный, как ты. А ты даже не знаешь, что означает это слово.
— Прекрасно знаю, — парировал он. — У меня куча непредубежденности. Я храню ее на полке рядом с двусмысленностью.
— Как я понимаю, это твое понятие о шутке?
— Она так же хороша, как и твоя, предполагающая, что я буду сидеть, а ты будешь крутить хвостом сначала с одним, потом с другим.
Она громко вздохнула:
— Я так и предполагала, что ты не поймешь!
— Да, мне нужно было быть умнее и не принимать тебя за здравомыслящую, любящую женщину. В следующий раз меня не так-то просто будет провести.
— До свидания! — она выпорхнула из машины, нарочито осторожно прикрыла дверь и, не оглядываясь, пошла к дому.
Переодеваясь в спальне, она возмущенно вздыхала, вслух произнося то, что не высказала Курту. Он такой старомодный. Ну и пусть подыщет себе старую деву, которая будет соответствовать его образу жизни. Она не собирается подчиняться ничьим повелеваниям. Он хочет контролировать ее жизнь так же, как и жизнь Кэрри. Ничего не выйдет. Она взрослая, свободная женщина, способная принимать самостоятельные решения.
Она надела блузку из модного жатого хлопка бирюзового цвета и бирюзовую юбку с цветами. И села на диван дожидаться приезда Дрейка. Постепенно злость уступила место депрессии. Она вспомнила, какие цветы дарил ей Курт, какие приятные вечера они провели в уютных ресторанах. Подумала об отеле. Неужели она упускает свое счастье? Когда часом позже зазвонил звонок, она уже была почти готова не открывать двери. Не было ли ошибкой вводить в свою жизнь Дрейка? Вопросы, вопросы. И ни одного ответа. Пытаясь изобразить вежливую улыбку, она пошла открывать дверь.
Дрейк стоял, прислонившись к дверному проему и скрестив руки.
— Эге, это и все, на что мы способны? А ну-ка, улыбочку!
Она попыталась изобразить настоящую улыбку, но ничего не вышло.
— О, Дрейк! — она прижалась к его груди и вздохнула.
Он тихонько встряхнул ее.
— Чутье подсказывает мне, что ты не испытываешь счастья, видя меня. Хочешь поговорить?
Блис покачала головой:
— Нет. Я хочу поехать куда-нибудь и как следует повеселиться. И ни о чем серьезном не говорить.
Он осторожно взял ее за подбородок и приподнял.
— Ты правда не хочешь поговорить? Мне кажется, что ты готова расплакаться.
— Вовсе нет. Говорить я тоже не хочу, — в голосе ее чувствовалось раздражение, и она попыталась изобразить улыбку. — Если я и расплачусь, то обещаю не запачкать твою рубашку.
— Вот теперь я слышу больше воодушевления. Как насчет поцелуя?
Подняв лицо, она подставила губы, и он склонил к ней голову и поцеловал.
— Теперь лучше?
— Да, — она быстро кивнула и обняла его за талию. Как странно, с его приходом она почувствовала себя гораздо лучше: сомнения почти исчезли. — Я готова.
— Я подумал, что мы можем перекусить в одном местечке под открытым небом, которое я недавно обнаружил. Ты любишь чили? — когда она кивнула, он обнял ее и сказал: — Тогда вперед. Тебе это заведение понравится.
Ощущение тяжести его руки и беззаботная улыбка еще больше взбодрили ее. А когда он остановился около машины и поцеловал ее еще раз, уныние, которое Блис испытывала из-за ссоры с Куртом, как рукой сняло.
Они подъехали к небольшому и уютному торговому центру, зашли в здание с зелеными и белыми навесами и очутились в ресторане, сохранившем следы отделки шестидесятых годов. Здесь стоял большой игральный автомат, кабинки были отделаны темным деревом.
— Хорошо, что ты вчера позвонила, — сказал Дрейк, когда они устроились в одной из таких кабинок.
Она радостно засмеялась:
— Я думаю, что дама, поднявшая трубку, не была поражена.
— Не думай о ней. А если завидуешь, то могу сказать, что нет повода. Между нами ничего не было. Просто знакомая. Я не собирался завязывать с ней отношения, просто мне стало скучно.
