Джулия Ортолон - Сведи меня с ума
Он невесело засмеялся.
— Как насчет того, чтобы сделать вид, что сегодняшнего дня тоже не было?
Она почувствовала приступ боли, догадавшись, что его возвращение домой было ему неприятно и что именно она уговорила его приехать в Бисон-Ферри.
— Прости, — сказала она. — Прости за… за все.
— Нет, Лора, не надо, — резко выдохнул Брент. — Правда, не все было так плохо.
Она нашла в себе силы посмотреть на него, пытаясь понять, о чем именно он сожалел.
Едва заметная улыбка возникла в уголке рта Брента, та самая улыбка, которую она знала с давних времен, когда они были еще детьми. Его тайная дружеская улыбка.
— Даже если бы не произошло ничего другого, я рад был увидеть тебя.
Лора покраснела больше от смущения, чем от удовольствия, поскольку он уж точно увидел ее.
— Спасибо.
— Пожалуйста. — Теперь своей улыбкой он намеренно дразнил ее. Только она не хотела, чтобы ее дразнили, никогда не хотела этого. Обычно они иронически подшучивали друг над другом, но сейчас она чувствовала себя слишком утомленной для таких игр.
— Тогда, я полагаю, мы и дальше останемся друзьями? — спросила она.
— Конечно. — Он протянул ей пиджак.
В тяжелым сердцем она взяла пиджак с увядшей хризантемой.
— Я увижу тебя завтра перед отъездом?
— Нет, я… — Брент пристально посмотрел в другую сторону, на шоссе.
— Я уеду рано утром.
— О, хорошо. Тогда я должна сейчас с тобой попрощаться.
— Да.
Она повернулась к двери, но ее рука задержалась на ручке. В ее мечтах ее свидания с Брентом заканчивались точно так же, здесь, на ступеньках… Он берет ее руки в свои и нежно целует… Улыбается, глядя на нее сверху вниз, и говорит:
— Приятных снов, моя любимая.
Она вспыхивает от удовольствия и отвечает:
— Они всегда приятные, когда я вижу тебя во сне.
— Значит, до завтра, — говорит он ей. — Увидимся у тебя во сне…
Но теперь, во взрослом реальном мире, желанного завтра не будет. Она не увидит Брента снова. Ни-ко-гда. Лора с трудом проглотила комок в горле и заставила себя улыбнуться.
— Спокойной ночи, Брент. Береги себя.
— И ты тоже.
Она поспешила войти в дом прежде, чем слезы потекут из глаз. Секунду, не больше, Лора стояла, прижавшись спиной к двери, прикусив губу и слушая его удаляющиеся шаги. Наконец он дошел до машины, хлопнул дверцей и уехал.
Раньше она говорила, что каждой женщине нужна одна ночь в жизни, чтобы было о чем сожалеть. И все же, несмотря на боль внутри и слезы, которые теперь неудержимо катились по щекам, Лора знала, что она никогда не будет сожалеть о своей единственной ночи с Брентом.
Глава 9
Звонок все-таки разбудил Брента. Полусонный, он пошарил рукой на тумбочке, собираясь выключить будильник. Но вместо часов его рука ухватилась за телефон. Он поднес трубку к уху.
— Алло? — пробормотал он.
— Брент?
— М-м?
— Иисусе, Майклз, уже десять утра. Вытаскивай свою задницу из кровати, быстро.
— Конни? — Он поморгал, прогоняя сон и пробуя по привычке сосредоточиться на цифровых радиочасах. Только никакого приемника не было на ночном столике, там, где он должен быть. И вообще ничего из того, что должно быть.
Голос режиссера в ухе скрежетал, словно грузовик по гравию, а Брент оглядел комнату. Рюшки на занавесках и странные, непривычные деревенские штучки вернули его к реальности.
Он в Бисон-Ферри. Вчера вечером он возил Лору Бет Морган в «Снэйк пул пэлас», напоил ее «Джонни Уокером» с красной этикеткой, потом пытался овладеть ею на переднем сиденье машины.
Брент со стоном закрыл лицо руками. Эротические видения будоражили память: ах, как ее тело откликнулось на его ласки! Брент опустил руку. Ничто на свете не заставит забыть ее слова, которые она сказала ему на прощание. «Возможно, нам лучше всего сделать вид, что сегодняшнего вечера никогда не было».
Он не обвинял ее ни в чем. Он вел себя будто подросток, подчиняющийся только чувствам, как человек, который забыл, что такое сдержанность, уважение. То, как он себя вел, было довольно оскорбительно для женщин. То, что он вел себя так с Лорой, другом детства, просто немыслимо.
— Майклз, ты меня слушаешь? — ворвался голос режиссера.
— Нет. — Он перекатился на спину и закрыл рукой глаза. — Конни, разве я не могу выехать из города на один паршивый уик-энд без того, чтобы ты меня не выследила?
— Не можешь, особенно когда твой выезд из города размазывают еще чьи-то передачи новостей.
— Что? — Сна как не бывало. Кто-то разнюхал о том, что он участвовал в уличной гонке?
— На самом-то деле та станция не упоминала твое имя, слава Богу. Их ведущий бросил с некоторым пренебрежением: «Местный хьюстонец пожертвовал себя в качестве приза в шоу „Свидание“ с целью сбора средств в фонд маленького городка». Если их оператор не поймал тебя и не снял на городской площади с победившей претенденткой, то даже я не догадаюсь, что это был ты.
— А, это. — Брент с облегчением вздохнул. По крайней мере он не ославил Лору в глазах жителей этого городка.
— Что ты имеешь в виду — «это»? — повысила голос Конни. — Уже зрители звонили и спрашивали, не ушел ли ты с нашего канала. И редактор новостей канала, о котором я тебе рассказываю, невинным голосом спросил меня: почему мой самый известный ведущий участвовал в рекламном трюке, который мы даже не осветили?
— Погоди, Конни. — Он сел, спустил ноги с кровати, потом натянул покрывало на колени. Говорить с режиссером, сидя голышом в постели, не самое лучшее начало дня. — То, что я подарил личное время благотворительному фонду для сбора средств, едва ли заслуживает освещения на телевидении Хьюстона.
— Кончай, Майклз. — Он услышал щелчок зажигалки, а потом глубокий вдох — Конни затянулась сигаретой. — Все эти твои штучки ради «поддержания духа сообщества», жесты доброй воли — прекрасная вещь для канала. Кроме того, я слышала, что из Хьюстона приехало много туристов на этот праздник, а ты и словом не обмолвился об этом. Господи, ты свой, местный парень в этой команде, а ты делаешь из меня шмука[1] .
— Янки, Конни. Мы говорим: глупый янки, а не шмук.
— Не важно. Ты достал меня, парень. Сам знаешь.
— Прекрасно. Тогда перемотай на пару минут назад.
— Держу пари, это тебе стоит перемотать обратно. А сейчас дай мне быстро сегодняшнее расписание событий.
— Черт, я не знаю. — Он засунул пятерню в волосы, пытаясь подумать. — Если они станут придерживаться традиций, то должны устроить сожжение Бисон-Ферри, а в городском парке — барбекю.
— Превосходно. — Она выдохнула в трубку, и Брент поклялся, что почувствовал запах табачного дыма, прилетевшего с другого конца провода. — Ты можешь дать это в шестичасовых новостях.
