Патриция Хилсбург - Изгнание из Эдема Книга 1
— Дрянь! Невежда! Поползень вонючий! — приговаривала она, срывая с вешалки его плащ и шляпу и с остервенением выбрасывая их туда, где было слышно падение грузного тела.
Прошла длинная минута, прежде чем, расхаживая по кофейне, Стэфани услышала жалобное: «Помогите! Помогите!»
— Я тебе помогу, падаль несчастная, довести меня до такой ярости! Не проходи даже мимо меня, я тебе так помогу!
— Помогите! — слышится еще более слабый голос Эндрюса Блэкфорда.
Но Стэфани и не думает выходить во двор. Она, отбросив с грохотом в дальний угол два стула, энергично усаживается на третий. Хорошо, что это не поддельный Чипендейл — этот даже под ней не скрипнул.
— Вот так! — громко произнесла она вслух и положила сжатые кулаки себе на колени.
Глава 4
Но побыть одной и обдумать происшедший инцидент Стэфани не пришлось.
Видимо, привлеченный грохотом упавших стульев, а может быть еще чем-нибудь, в кофейню стремительно входит джентльмен египетского или еще какого-нибудь происхождения в этом роде. Голос его был воспитанным и властным, а речь очень правильной, чтобы быть местной. Он был средних лет, в поношенном, но очень опрятном костюме и феске.
— Что случилось? Что здесь происходит? — спросил он и уставился требовательно на Стэфани.
Она медленно повернулась в его сторону и не отвечая, успокаиваясь, смотрела на него.
Требовательный взгляд и решительный вид незнакомца, явно иностранного происхождения, заставил все же Стэфани заговорить:
— Кто вы такой, черт побери? — вопросом на вопрос ответила Стэфани.
От удивления, что женщина такого утонченного вида может так резко и грубо ответить, лицо его приняло еще более решительный вид, но ответил он очень вежливо:
— Я врач из Египта.
— И что?
— Я услышал шум. Он мне показался подозрительным. Я поспешил сюда.
— Для чего?
— Чтобы выяснить, в чем дело.
— Для чего это вам?
— Я же сказал, я врач. Может быть кому-нибудь нужна моя помощь.
— Я умираю, — вдруг заунывным голосом сказала Стэфани. — Помогите!
Врач внимательно и профессионально смотрел на Стэфани, сделав еще один короткий шаг в ее сторону. Но ответил твердо:
— Глупости.
— Моя жизнь вам глупости?
— Да, очевидно, у вас был припадок, но сейчас вы в состоянии ругаться. Припадок прошел.
— Откуда вы знаете про припадок?
— Вижу по вас.
— Это заметно?
— Я же сказал — я врач.
Мгновенная перемена промелькнула в глазах Стэфани, азарт удачливого игрока взыграл в ней.
— Осмотрите меня, мне дурно.
Доктор подошел к ней, попросил сесть прямо, взял за руку, немножко подержал в том месте, где прощупывается пульс и осторожно положил руку на колени.
— Вы совершенно здоровы. До свидания!
Он решительно направился к двери, с достоинством незаслуженно обиженного человека.
— Постойте, сэр! Мне действительно плохо. Мне нужен врач. Я уплачу, я богата! Пусть вас это не беспокоит, я умею быть благодарной за услуги.
— В таком случае вы без труда найдете себе местного врача. Есть тут еще кто-нибудь, кому нужна моя помощь?
— Мне.
— Вам нет.
— А кому вы ее хотите оказать?
— Я был наверху. Я слышал, как кто-то упал с лестницы. У пострадавшего возможен перелом.
Доктор сказал все это уже возле двери, торопясь покинуть кофейню, не желая тратить время на здоровую женщину, которая стремилась его задержать.
Но от Стэфани не просто было отделаться, если она этого не желала. Устремившись за доктором, она артистично поставленным голосом взывала о внимании к своей особе:
— Бросьте его, даже если у него переломаны все кости, так ему и надо. Он это заслужил. Сейчас же вернитесь — вы мне нужны! Вернитесь! Вернитесь!
Она продолжала взывать к врачебной помощи до тех пор, пока не открылась дверь, и доктор не появился с озабоченным видом опять в кофейне.
— Я знала, что вы вернетесь.
— Я вернулся сказать…
— Это я вам скажу!
Но доктор, не обращая внимания на слова Стэфани, продолжал свое сообщение:
— Хозяин повез джентльмена в местную больницу на вашей машине.
— На моей?
— Да.
— Не разрешаю! Пусть вызывает «скорую помощь».
— Но машина уже ушла.
— Без моего разрешения?
— Вам надо бы радоваться, что вы были полезны человеку пострадавшему.
Понимая необратимость случившегося, Стэфани быстро сменила тему, опять пошла в атаку на доктора. Такое уж у нее атакующее настроение было сегодня:
— Ваше дело лечить меня, а не читать ваши дурацкие, бесплодные нотации.
— Что такое дурацкие?
— Простите.
— Прощаю и ухожу.
Но отделаться от этой дамы было так же не просто, как не просто попасть к ней на прием, если это было не нужно ей.
— Врач не может так уйти от больного человека.
— Больного увезли. А я не ваш домашний врач — я не занимаюсь частной практикой.
— А чем же вы занимаетесь?
— Я содержу клинику для неимущих эммигрантов-магометан, а также служу в больнице. Я не могу взять на себя ваше лечение.
— Нет, можете.
— Не могу.
— Должны.
— Ничего я вам не должен.
— Или вы намерены оставить меня здесь умирать? Какой же вы доктор?
— Вы не умираете!
— Мне лучше знать!
— Во всяком случае, пока что, — смягчился доктор и стал опять заинтересованно рассматривать эту воинственную женщину, которая требовала внимания к себе.
— Потом будет поздно.
— У вас еще много времени, чтобы обратиться к своему домашнему врачу.
— Моим домашним врачом будете вы. Во всяком случае с сегодняшнего дня.
— Я этого не хочу.
— Напрасно. Я повторяю — я богатая женщина. Расходы на врача для меня не имеют значения — вы получите большой гонорар. Но вы обязаны заняться мною.
— И не подумаю.
— Займетесь!
— Будьте здоровы!
— Стойте, вы, отвратительный грубиян, холодный и вредный, но как врач вы внушаете мне доверие. Это самое главное в отношениях пациента и врача. Вы не находите?
Выиграть битву, если ей это было нужно, у Стэфани хватало не только авантюрного азарта, но и дипломатической аргументации, логики.
Доктор, это было видно по лицу, хотя это и было лицо сфинкса, на котором поблескивали живые глаза, был польщен:
— Если я начну лечить всех подряд, кому внушаю доверие, то меня не надолго хватит. Я должен беречь себя, свое время для людей бедных, трудолюбивых и полезных. Они забирают у меня все время и нуждаются постоянно в моей помощи.
