Дениз Робинс - Не покидай меня, любовь
И только когда Кристину вывозили из клиники, Винс заметил, как изменилась его жена. Она стала намного худее и бледнее, чем была до их свадьбы. Как же много она перенесла! Он организовывал отъезд, прощался с главным врачом и медсестрами, расточал улыбки налево и направо. Наконец он сел рядом с Кристиной. Они закурили. Машина медленно и плавно выехала на дорогу. С ними ехала медсестра, которая будет ухаживать за ней. Это была приятная женщина с огненными волосами. На ней был одет темно-синий плащ.
– Мама выбрала тебе рыжую медсестру, – сказал Винс своей жене еще в клинике. – Она вся в веснушках, но, кажется, знает свою работу.
Кристина улыбнулась. Ох уж этот Винс. Не пропустит ни одной симпатичной женщины. Но Кристину это не волновало. Она была так счастлива, что уезжает из клиники и сможет опять жить с ним вместе. Она едва успела рассмотреть медсестру, которая назвала себя «сестра Доусен». Мисс Доусен, удостоверившись, что ее пациентка удобно устроилась, села рядом с водителем, оставив их наедине.
Кристина взяла Винсента за руку.
Он поцеловал ее.
– Ты уверена, дорогая, что тебе нетрудно будет перенести такое долгое путешествие?
Она не хотела рассказывать ему, скольких усилий ей стоили одевание и транспортировка в машину, как сильно болело все ее тело. Возвращение к жизни парализованных ног для нее означало постоянные боли, и несмотря на то, что машина была очень комфортабельная, каждый поворот, каждое торможение отзывались резкой болью в позвоночнике. Доктора предупреждали ее, что так и должно быть. И чем больше она сейчас будет двигаться, тем лучше для нее. Боль означала, что нервные окончания становятся опять чувствительными, а кровообращение восстанавливается.
Она весело ответила Винсенту:
– Со мной все в порядке. Я очень хорошо себя чувствую.
– Мама ждет нас в Рэкхэме. Тина, когда мы приедем, поблагодари ее, пожалуйста. Она так старалась, обставляя твою спальню и готовя все к твоему приезду. Она подготовила тебе большую угловую комнату окнами на запад. В ясный день ты сможешь прямо из окна видеть море. Я думаю, что прошлой ночью был шторм. Как жаль, что погода испортилась. Типичный август.
– Мне все равно. Главное – быть с тобою. Он внимательно посмотрел на нее.
– А когда ты сможешь встать?
– Врачи не говорят, но считают, что я смогу танцевать с тобой на Рождество.
– Потрясающе, – сказал он.
Эта чертова авария! Теперь летят все его планы на лето. А он так хотел поехать в круиз с Тиной!… Какая скука, она не сможет играть с ним даже в теннис! Для него это просто ужасно. Конечно, ей сейчас тяжелее, но мама правильно говорит, что это испытание и для него тоже. Да, а как же быть с приглашением в Коутс-Прайори? Сможет ли он пойти на вечеринку, которую устраивает Гейл? Удобно будет оставить Тину одну?
Он собирался в пятницу пообедать с Тайфуном (конечно, он не будет никому говорить об этом). Немного неудобно будет возвращаться каждый вечер в Рэкхэм, но ему придется это делать, раз Тина будет жить там.
Вдруг он подумал, что поспешил, пригласив Гейл на обед. Сейчас он не хотел никакого флирта, а тем более сплетен, если кто-нибудь из друзей увидит их. Но не может же он сидеть у постели больной жены с утра и до вечера! Тина сама этого не хочет. Она всегда говорит ему об этом.
– Расскажи мне о работе. Вы ладите с Пэт? – спросила Кристина.
Он стал рассказывать ей все сплетни, пересыпая их анекдотами.
И вот они приехали в Рэкхэм.
Кристине, которая хорошо знала это место, особенно понравился сад этим дождливым днем. Дождь к их приезду уже закончился. Над деревьями висел туман. Когда носилки вывезли из машины, Крис осмотрелась. Все клумбы утопали в цветах. Она посмотрела на пруд, который был перед домом, на двух лебедей, величественно плавающих по водной глади. Раньше, когда Винс привозил ее сюда на выходные, она кормила их и сейчас с болью в сердце вспомнила, как весело и легко бегала по берегу пруда. Когда же она сможет проститься со ставшей уже привычной болью и начнет ходить? Она так боится стать обузой своему обожаемому мужу.
Когда ее вносили в дом, у Кристины на глазах появились слезы. В большом камине был разведен огонь, везде стояли цветы. С распростертыми объятиями к ней навстречу шла Роза Гейлэнд.
– Добро пожаловать, мое дорогое дитя! Какое счастье для нас всех…
У Кристины высохли слезы. Она улыбнулась свекрови и произнесла слова, которые хотел услышать Винс:
– Вы так добры ко мне… и большое спасибо за то, что приютили меня в Рэкхэме. Надеюсь, я не доставлю вам слишком много хлопот.
И тут она увидела незнакомую женщину, стоящую за леди Гейлэнд. Она сразу догадалась кто это. Маленькая изящная фигурка, огромные глаза… Светло-желтое шерстяное платье, золотые браслеты на загорелых руках. Должно быть, это знаменитая мисс Бишоп. Кристина была удивлена и возмущена одновременно. Что она здесь делает?
Глава восьмая
На этот вопрос Кристине ответила свекровь.
– Крис, дорогая, познакомься с Гейл. Она только недавно приехала из Кейптауна. Я уговорила ее заехать в Рэкхэм, чтобы повидать тебя.
Кристина, лежа на носилках, протянула руку.
– Здравствуйте, мисс Бишоп.
Она с трудом сдержала улыбку, вспомнив как Алан описывал Гейл: «глаза-блюдца навыкате».
«Алан явно недолюбливает мисс Бишоп, – подумала Кристина. – У нее очень красивые глаза с огромными черными ресницами».
Но когда тонкие коричневые пальцы Гейл коснулись ее руки, у Кристины, как и прежде у Алана, появилось чувство, что она дотронулась до чего-то гладкого и скользкого, похожего на змею.
Позвякивая золотыми браслетами, Гейл пожала ей руку и начала бодро говорить:
– Очень рада познакомиться с вами. Какое тяжелое время вы пережили! Ужасная авария. Конечно, я слышала о ней. А как тяжело это было для бедного Винса!
Кристина прикусила язык. «Бедный Винс…» Как легко и с каким сочувствием сорвалось это имя с коралловых губ Гейл. Нет, мисс Бишоп ей явно не нравится. Она хотела быть беспристрастной, но не могла. Гейл смотрела, как мужчины осторожно поднимают носилки с Кристиной вверх по лестнице.
«Я не ожидала, что она такая красивая… Великолепная кожа, чудесные волосы… – подумала Гейл, – … но слишком мягка и романтична для Винсента. Она ему скоро надоест. Ему нужен кто-то более энергичный, более приближенный к жизни. Мне кажется, что я подхожу ему больше».
Леди Гейлэнд и медсестра Доусен тоже поднялись наверх. Две таксы Розы бледно-золотистого цвета (по кличке Норвегия и Швеция) с лаем кинулись за своей хозяйкой. Экономка, миссис Кру, которая жила в доме уже пятнадцать лет (единственная из слуг, которая смогла продержаться так долго), вышла поприветствовать миссис Винсент. Рядом с ней стояли молодой дворецкий и горничная-австрийка, пухленькая блондинка с большим чувственным ртом. Винсент прошел в гостиную и зажег сигару. Он предпочитал курить сигары, они очень шли ему. Он курил назло матери: леди Гейлэнд постоянно говорила Винсу, что он очень много курит и это вредно для его здоровья. А Винсенту всегда нравилось делать именно те вещи, которые были вредны или непозволительны. Он в этом видел какую-то прелесть.
