Натали Фокс - Под небом Сицилии
Быть так близко к желанной цели — и все потерять из-за любви к Лоренцо!
— Чертова дура! — обозвала себя она.
Ей надо было с самого начала рассказать Лоренцо правду, но… она не знала, что влюбится в него. А теперь любовь все осложнила. Она действительно дура, если решила, что выйдет сухой из воды.
— Я должна сейчас же сказать ему правду, всю правду, и ничего кроме правды!
Нина встала и вынула из шкафа одежду: тонкую блузку и старую желтую юбку. Жаль, что у нее нет вещей получше. В мозгу проносились тяжелые мысли: почему, черт возьми, она обрекла себя на такие мучения, вместо того чтобы с самого начала сказать правду? Можно было попросить Лоренцо не выдавать ее секрета и ничего не говорить отцу до свадьбы, а сказать потом. А может, Лоренцо посчитал бы разумным вообще про это забыть? Нет, этого она не вынесла бы.
Нина смотрела на свою незатейливую одежду и сожалела о том, что ей не удастся выглядеть элегантной для Лоренцо.
Неуверенной рукой она сняла вешалку с голубым платьем, которое он предложил ей надеть. Она его, конечно, не наденет, ведь оно принадлежит… но кому, она не знала, так как старалась не думать о том, что у Лоренцо есть любовница.
Нина смотрела на платье и завидовала его владелице, которая, кем бы ни была, вероятно, связана с Лоренцо.
— Тебе следовало побольше разузнать о нем, прежде чем влюбляться, — прошептала она и в сердцах захлопнула дверцу шкафа.
Нина оделась и старательно причесалась. Волосы тяжелыми прядями ниспадали на спину. Она твердо решила, что сегодня обязательно будет счастлива.
— Подумай хорошенько, — сказала она своему отражению в зеркале, — после такого чудесного утра тебе нечего бояться.
А когда она решит сказать ему правду о себе, то он, конечно, поймет, потому что любит ее.
Нина спустилась вниз по лестнице, и тут в холле зазвонил телефон. Массивные дубовые двери были распахнуты, пропуская солнечный свет. Нина улыбнулась, вспомнив, как впервые вошла сюда, ожидая увидеть множество слуг и домочадцев. Слава Богу, что их не оказалось и никто не помешал ей сблизиться с Лоренцо!
Она стояла на нижней ступеньке, когда Лоренцо прошел мимо нее к телефону.
— Там жарится бекон. Посмотри, дорогая, чтобы он не сгорел.
Нина улыбнулась и пошла по коридору на кухню, но вдруг остановилась: в голосе Лоренцо, говорившего по телефону, она уловила тревожные нотки.
— Нет, Джо, определенно нет! — резко произнес он по-английски и затем быстро перешел на итальянский.
Нина застыла на месте. Она не понимала ни слова, но догадывалась, что Лоренцо рассержен.
Он разговаривал с ее отцом, и Нину охватило странное чувство. Хотя Лоренцо, очевидно, частенько беседовал с ним по телефону, пока она находилась в доме, но… сейчас все было почему-то по-другому.
Она выключила гриль и оглядела стол, соображая, чего еще не хватает для завтрака. Нина подошла к холодильнику, чтобы достать оттуда яйца, и… замерла. Доска с записями висела около холодильника, и она много раз смотрела на нее, но сегодня увидела то, чего не замечала раньше.
Голова у нее пошла кругом. Нина повнимательнее вгляделась в знакомую фотографию — на ее сестре было то самое голубое шелковое платье, которое Нина доставала из шкафа сегодня утром.
К тому моменту, когда Лоренцо вернулся на кухню, она успела убедить себя, что это не имеет никакого значения. Даже лучше, что оно не принадлежит кому-нибудь другому. Джо и его дочь часто здесь бывают и, вероятно, остаются на уик-энд. И это вовсе не означает, что у Лоренцо с ее сестрой связь!
У Нины внезапно так затряслись руки, что яйца упали на пол и разбились. Она уставилась на них, потом повернулась к Лоренцо и хотела было извиниться, пошутить, чтобы загладить свою неловкость, но он ничего не заметил.
Нина сжалась в комок. Лоренцо стоял в дверях кухни и молчал. Взгляд его был устремлен куда-то вдаль, на нее он не смотрел, словно она не существовала.
Нина, тоже молча, вытерла пол. Она была так взволнована, что не могла говорить. Что-то произошло во время телефонного разговора. Лоренцо стал совсем другим, и она вдруг засомневалась в его любви.
— Принеси кофе на террасу, — бросил он, и Нина вздрогнула от его неожиданно холодного тона.
Он прошел мимо, не глядя на нее. У Нины было такое ощущение, что ее поставили на место, место прислуги, и она больше не та женщина, с которой он занимался любовью.
Лоренцо стоял на террасе, по-прежнему не замечая Нину. Она не видела его лица и не могла понять, в чем дело. Да и маловероятно, что она смогла бы разгадать его, поскольку раньше ей это не удавалось.
Нина поставила поднос с кофе на стол, все еще мокрый после ливня, и пошла было на кухню за тряпкой, но тут он заговорил.
— Я должен кое-что сказать тебе, — серьезно произнес он. — Мне следовало сделать это с самого начала, но необходимости не было. Теперь же, когда наши отношения изменились…
Он так и не взглянул на нее, и у Нины упало сердце. Наверняка Лоренцо собирается с духом, чтобы извиниться за то, что дал волю страсти.
— Все… в порядке, — поспешила сказать она и стала разливать кофе, держа кофейник двумя руками, чтобы не уронить от волнения. — Я ожидала этого. Моя вина в происшедшем тоже есть. Я первая начала… поцеловав вас, когда вы еще спали. — Она сделала глубокий вдох для храбрости. — Сама навязалась и теперь сожалею, так как это все осложнило. Вы правы — я наивная и не подумала о последствиях, — она нервно засмеялась. — Я даже не знаю ее имени. Моей… вашей… дочери Джо — вашей возлюбленной. Стоит взглянуть на фотографию, как все становится ясно: она вас обожает. Я подозревала это, но гнала от себя подобные мысли. Так что вины вашей нет… и я хочу, чтобы вы не чувствовали себя виновным в происшедшем между нами.
Нина осторожно поставила кофейник на стол, опасаясь, что уронит его так же, как и яйца. Подняв голову, она посмотрела на Лоренцо. Он так свирепо сверкал глазами, что у Нины чуть не остановилось сердце. Но замолчать она уже не могла и продолжала тараторить, пытаясь скрыть свою муку и показать ему, что ее чувства не задеты.
— Подобные вещи часто случаются между мужчинами и женщинами, — ей удалось беспечно пожать плечами. — Я имею в виду… секс. Все было очень мило, но…
— Мило!
Нина едва не подскочила от его гневного возгласа. Он мгновенно очутился около нее и больно схватил за плечи. Глаза его сделались совершенно черными. Он что-то говорил, но она от страха сразу не разобрала, что именно.
— Вы хотите сказать, что наша любовь всего лишь приятное времяпровождение? — закричал он.
Тут разозлилась Нина. Он собирается сообщить ей о своей любовнице и еще смеет негодовать на нее, когда она старается изо всех сил облегчить ему эту задачу!
