Елена Веснина - Большие перемены
— Что, проблемы с Катей?
— Не то слово. Она мне настоящий ультиматум предъявила! Ни с того ни с сего, — возмущенно ответил сын.
Самойлов понимающе кивнул:
— Да, таковы женщины. Готовься, после свадьбы будет еще хлеще.
— Если она вообще состоится! — Костя взял свой стакан и спросил: — А за что выпьем?
— За женщин! Им не нравится, что мы выпиваем, они обижаются, что мы не проявляем заботы, не думаем о них. Вот и выпьем, не забывая их ни на минуту! — предложил Самойлов.
Они чокнулись и залпом выпили.
— Ты говоришь, что свадьбы может не быть. Почему? — закусив, вернулся к беседе Борис.
Костя начал жаловаться:
— Я сказал Кате, что у меня сейчас нет денег, а она хочет пышную свадьбу! А когда она узнала, что я продал аптеку, настоящий скандал устроила.
— А ты бы напомнил ей, что вынужден был продать аптеку потому, что влез в долги, развлекая ее. Разве она не помнит, какие ты делал ей подарки? — возмутился отец.
Костя только махнул рукой. Он выпил еще и пояснил:
— А! Сейчас она об этом и не вспоминает!
— А ведь я ругал тебя за эту бессмысленную трату денег. Теперь-то ты понимаешь, что я был прав? — напомнил ему Борис.
Сын опустил голову:
— Да! Но я думал, что она поймет и оценит то, что я сделал ради нее.
Ладно, в конце концов, она дочь Буравина. А их семейка всегда стремилась к первенству. Если свадьба, то роскошная. Если подарок, то квартира. Правда, квартира эта досталась самому Буравину, — язвительно добавил Борис. — А Катя… Когда она собиралась за Алешу, то тоже хотела собрать гостей в самом дорогом ресторане. Костя кивнул:
— А знаешь, папа, я думаю, что именно поэтому она сейчас ко мне так требовательна. Она просто не может забыть брата. А на мне отыгрывается!
— Подожди, ты хочешь сказать, что Катя по-прежнему любит Алешу? — с удивлением взглянул на сына Самойлов.
Костя вскочил из-за стола и воскликнул:
— Да, я думаю, что Катя еще не совсем забыла Алешу.
Отец внимательно посмотрел на него:
— У тебя есть доказательства?
— А как еще прикажешь ее понимать? Она знает, что у меня нет денег, и при этом отказывает от дома. Говорит, что не хочет видеть, пока я не куплю ей свадебное платье за пять тысяч долларов! — распалялся все сильнее Костя.
— Так она тебя выгнала?! — наконец понял Самойлов.
Костя выкрикнул: —Да!
— Мой тебе совет, забудь Катю. Если пойдешь у нее на поводу, она скоро сядет тебе на шею, — предостерег Костю Борис.
— Нет, я добьюсь своего! Сейчас она видит свое преимущество и хочет покапризничать. Хорошо! Но после свадьбы все будет по-другому, — заверил отца Костя.
Самойлов грустно сказал:
— Знаешь, я тоже так думал, когда женился на твоей матери!
— А я заставлю Катю полюбить меня и сделаю так, что она забудет Алешу! — продолжал па повышенных тонах Костя.
Вот тут Самойлов нахмурился:
— А ну-ка, посмотри мне в глаза! — Костя, не понимая, в чем дело, поднял голову. Самойлов спросил, «сверля» его взглядом:
— Ты что, против Алешки что-то задумал? Говори!
— Пап, да при чем тут Алеша? Он со своей Машей на седьмом небе от счастья, — завистливо огрызнулся сын.
— Смотри, если я узнаю, что ты ему опять козни строишь, шею сверну. Понял? — угрожающе нагнулся к Косте Борис. Тот запальчиво бросил ему в лицо:
— Как не понять! Ты ведь однажды уже ударил меня, когда Катя объявила, что любит меня, а не Лешу.
— И правильно сделал! Я не потерплю от своих сыновей обмана и предательства. Эта Катя вам головы кружит: бегает от одного к другому. А ты ради нее против брата пошел! — стукнул по столу Борис.
Костя поспешил его успокоить:
— Пап, я же сказал, что Алеша ни при чем. Это касается только меня и Кати.
Самойлов постепенно остыл, разлил из бутылки остатки спиртного и поднял свой стакан:
— Ладно, давай на мировую. У меня ещё одна бутылочка есть: посидим, поговорим спокойно.
— Нет, извини. Мне завтра вставать рано. И, возможно, меня пару дней не будет дома, — предупредил Костя.
Самойлов иронично протянул:
— Что, на пышную свадьбу пойдешь зарабатывать? Ну-ну!
Костя молча вышел, и отец вдогонку крикнул:
— Ищи-ищи! А она тем временем себе другого подыщет! Это за ними водится, — добавил он уже про себя, выпил и хмуро уставился перед собой.
Зинаида сидела за столом, нервно барабаня пальцами по столешнице. Она угрюмо глянула на довольного Сан Саныча:
— Ну что, добился чего хотел? Заселил своего оболтуса?
Сан Саныч попытался выстроить мосты примирения:
— Зин, ну хватит тебе злиться! Ты бы видела, как они счастливы!
— Если так дальше пойдет, то недолгим будет это счастье. Ну да ничего, я твоему Алеше объясню, какие порядки в этом доме, — погрозила Зинаида невидимому Алексею.
Сан Саныч покачал головой:
— Постеснялась бы! Ведь это же смешно, в самом деле.
— Зинаида взвилась:
— Это он пусть стесняется, а мне нечего! Ишь, бесстыдник какой! Знает же, что я против того, чтобы он здесь жил. Так нет, все равно пришел!
— Ему же не с тобой жить, а с Машей, — осадил ее Сан Саныч.
Но Зинаида возмутилась:
— Саня, прошу, не заводи меня. А насчет того, где, с кем и когда жить, я твоему Алеше сама растолкую, как только он с чердака спустится, — она намеренно повысила голос, чтобы слышать ее мог не только Сан Саныч.
— Знаешь, Зин, при таком подходе я не удивлюсь, если они еще до свадьбы себе другое место для жилья подыщут. И будут правы! — И Сан Саныч, не дожидаясь ответа, вышел.
Зинаида в сердцах ударила кулаком по столу.
* * *Буравин ехал домой, он был сердит и хмур, прокручивая в голове который раз истеричную сцену, которую ему закатила Таисия. В приоткрытое окно машины ворвался прохладный вечерний ветер. Буравин вдохнул полной грудью и подумал, что сейчас больше всего на свете он хочет поговорить с Полиной.
А Полина дома пыталась распаковать сумку, которую передал ей с сыновьями Самойлов. Достав какие-то вещи, она долго смотрела на них, потом передумала и положила обратно в сумку. Неожиданно ей захотелось услышать голос Виктора: ей казалось, что это может придать ей решительности. Сняв трубку, она набрала номер.
— Витя! Я звонила тебе в офис, но там… Алло, Витя, алло! — начала она.
Таисия держала в руке трубку буравинского мобильника и коварно улыбалась.
Тишина в трубке насторожила Полину, и она взволнованно переспросила:
— Алло, Витя, ты меня слышишь?
Таисия поднесла трубку к лицу и ехидно протянула:
— Нет, подруга, это не Витя. Извини, но он сейчас не может подойти. Он принимает ванну.
— Ванну? Зачем? — изумилась Полина, ничего не понимая.
