Ребекка Кэмпбелл - Рабыня моды
— Ну, купи овощей или салат или еще что-нибудь. Мне все равно.
—Спасибо, ты мне очень помогла. Что купить выпить?
— К тушенной в пиве «Гиннесс» говядине? Только «Гиннесс»!
— Но ты ведь его терпеть не можешь!
— Сейчас это очень модно, — солгала я.
Гости в середине недели — это сумасшествие, особенно если они приходят к вам. Нет возможности нормально убрать дом. Нет времени одеться и привести себя в порядок. Все сводится к безумному метанию по дому с тряпкой. Должно быть, я была не в себе, приглашая гостей сразу после «Премьер-вижн». Слава Богу, Людо любит готовить! И делает это вполне неплохо, пока не выходит за рамки простой и здоровой пищи и не пытается соорудить что-то сложное или экзотическое. Я всегда говорю, что он готовит как каннибал: огромная кастрюля с каким-нибудь поверженным зверем, плохо умещающимся в нее, и огромная ложка, чтобы мешать варево. А Людо всегда говорит, что уборка для меня — как вид боевого искусства: пара пинков и бросков, и пространство повинуется.
Поскольку вечеринка была организована в середине недели, приглашены в основном были друзья «низшего разряда» — естественно, они все были приятелями Людо. На самом деле у Людо было всего два близких друга: ранее упоминавшийся Том, работающий учителем вместе с Людо, и Даниель — друг со школьной скамьи. Том был отъявленным хулиганом из какого-то промышленного города в центре Англии; Бирмингема, или Ноттингема, или еще какого-то, где есть заводы. Экономика там переживает спад. Том был вполне забавным, поскольку в нем грубость сочеталась со странным налетом сюрреализма. Все мои друзья боялись и ненавидели его, и время от времени я пользовалась этим.
Дани ель был более респектабельным. Он работал в аукционном доме, хотя и на очень низкой должности, н поэтому его потрепанно-светский вид был вполне допустим. Вот только оба они не были женаты: Том был слишком жаден, чтобы иметь подружку, а Даниель — слишком хорош.
По счастливой случайности или велению судьбы тот вечер проходил в легкой ирландской атмосфере. Помимо «Гиннесса», ее создавала приглашенная мной журналистка, чье имя прочитать было практически невозможно. Произносилось же оно просто — Блахна, и в дальнейшем я буду называть ее именно так. Она была полная и достаточно рассеянная, и у нее была сентиментальная до слез манера держаться, заставлявшая вспомнить эпоху зарождения кельтского искусства. Я никак не могла разобраться, было ли такое поведение уловкой или проявлением природной глупости. Она писала для довольно серьезной воскресной газеты, и вы наверняка подумали, что мы недолюбливали ее за это. Но складывалось впечатление, что она просто приспосабливалась к нам. Ей, конечно, так и не удалось стать одной из тех «клиторацци», чей интерес к нам заканчивался, когда разговор заходил о создании выкроек или о шитье на машинке. Я должна подчеркнуть, что, несмотря на свое имя, Блахна была не большей ирландкой, чем я: ее родители — вялые буржуа средней руки из города Стивенедж — выбрали для нее имя из «Оксфордской книги претенциозных имен, которыми ни один здравомыслящий человек не назовет своего ребенка».
Муж Блахны — адвокат по торговому праву по имени Люк, был сухим человеком. Его можно было даже назвать скучным, сравнить с пустыней Гоби или Намибией. У него была ужасная привычка смотреть сквозь людей, что всегда раздражало окружающих и непременно провоцировало заикание у собеседника. А еще он носил очки без оправы, что придавало ему сходство с врачом концентрационного лагеря. Как он уживался с Блахной — кельтским рассветом, я никогда не узнаю. Званый обед был организован в первую очередь для них, потому что мы были у них года два назад и с тех пор задолжали ответное приглашение.
Пришли Кукэ и Кливаж — просто потому, что они посещали все мероприятия. И если присутствие этих девушек казалось вам нежелательным, нужно было отыскать их и сообщить об этом, что было гораздо более проблематично, чем просто смириться с их присутствием. Кроме того, они могли рассказать какие-нибудь новые истории от Майло.
Ну и, наконец, к нам пришла всегда преданная мне Вероника — моя старинная подруга. Мы дружили с тех пор, как вместе ходили в детский сад в Ист-Гринстеде. Она боготворила меня: всегда копировала мои наряды, пыталась ходить и разговаривать так, как я. Нас часто принимали за близнецов, и вовсе не из-за нашего внешнего сходства — нет, Вероника, очевидно, внешне является моей полной противоположностью, то есть она некрасива. Просто она вела себя как актриса, изображающая меня, и иногда ее игра была просто великолепна.
Естественно, все опоздали. Даниель и Том все это время пили в единственном местном пабе, который не был преобразован в ресторан. Людо намеренно отнес бутылку вина назад в кухню, потому что не хотел, чтобы кто-нибудь начал «догонять» во время вечера. Парни притащили хозяйственные сумки, заполненные бутылками и банками с пивом. Девушки принесли цветы. Люк и Блахна не прихватили с собой ничего, и это было напрямую связано с их доходами.
Часть вечера, посвященная хрустящим чипсам и болтовне, прошла не очень удачно. Мне просто не хотелось всех развлекать. Скажу вам правду, эти люди меня нисколько не интересовали. Они не вписывались в мой жизненный план или в лучшем случае не имели к нему прямого отношения. Те из них, кто принадлежал к миру моды — Блахна, Кукэ и Кливаж, — не имели ни особого влияния, ни доступа к информации, остальные же были довольно скучны и никак не могли компенсировать свою незначительность.
Вероника — с ней все было по-другому: ничем не лучше, во многом даже гораздо хуже. Но все же не так, как со всеми. Видите ли, она была моей подругой. У меня есть теория о том, что дружба не имеет ничего общего с симпатией к человеку. Вас может окружать множество людей, которые вам нравятся, но вы не относите их к друзьям. И (признаю, это утверждение достаточно спорное) есть не особо симпатичные вам люди, которых приходится считать друзьями. Поэтому дружба строится на чем-то другом, и я считаю, что это (не вздумайте смеяться!) — судьба. Говоря о друзьях, я имею в виду людей, чья жизнь настолько тесно связана с вашей, что они постоянно будут рядом с вами. Такой и была Вероника.
Единственное, что интересовало меня в этом вечере, — как бы свести Даниеля с Кукэ, правда, я не очень хорошо обдумала план. Или Тома с Кливаж. Или наоборот. В любом случае это была сложная задача. Я говорю не о том, чтобы мальчики просто понравились девочкам. Что бы ни говорилось или замалчивалось о Кукэ я Кливаж, они обе очень привлекательные девушки, ведь не зря же занимаются пиаром. Я больше опасалась за то, как бы мне перестроить частоту К и К на частоту T и Д и смешать их. И конечно же, забыла о его величестве случае. А что он может собой представлять? Проблема в том, что теперь не существует большого количества парней, жадно ищущих себе пару среди небольшого количества свободных девушек. Произошли существенные изменения, и девушки мечутся в поисках нормальных парней в условиях резкого сокращения количества приличных мужчин.
