Юлия Колесникова - Первый холодный день (СИ)
— Рэнд? Правильно? А вы как, встречаетесь с Блэр? Мы как-то раньше не слышали от нее о новом парне. Был Кевин, да он уехал.
Рэнд должен теперь понять, почему я в подобном тоне раньше говорила с Карен, время от времени она любила показать свое настоящее лицо.
— Мы друзья, но мое сердце все еще надеться, что Блэр передумает, — Рэнд улыбнулся Карен широкой улыбкой, а потом подмигнул мне. Это понравилось отцу.
— Я помню, как ты стриг у нас газоны, а вот ты уже такой огромный парень. Ты чем-то занимаешься? Каким спортом?
— Футбол, сэр. Занимался.
— Травма? Я тоже играл в школе, не знаю, рассказывал ли тебе когда-то.
Тут разговор закрутился вокруг спорта. Мне тут же стало скучно. Я не любила спорт, и дело было не в моем больном сердце, а в том смысле, что американцы вкладывали в спорт, чуть ли не как в национальную религию.
— Я слышала вы идете на игру с Блэр, а кто играет? Титаны?
Карен, наконец вмешалась в разговор отца и Рэнда, и я еще никогда не была так ей благодарна, так как она меня ужасно напрягала, а говорить с ней о чем-то мне не хотелось.
— Блэр еще не сказала, что идет со мной, — поправил ее Рэнд, и добавил, — а билеты у меня на Бронкос против Ремс. Отцу кто-то на работе дал, а так как он у меня не любитель спорта, то отдал мне.
— Почему же вы, как и остальные ваши друзья не поехали кататься в горы. Я понимаю, что это интересная игра, и все же?
— Долг дружбы, дорогая, — папа уже начал сердиться. Я посмотрела как его и без того темные глаза потемнели, и он уставился на Карен, не совсем понимая куда она ведет. Карен же словно опомнилась, что здесь есть отец, и ее улыбку тут же стала сладенькой, как мед. Честно, иногда она бывала почти нормальной, но сегодня ставала похожей на мачеху из Белоснежки. Какой-то такой злобной, что даже я удивлялась. Внезапно меня поразила странная мысль. А что если у них что-то не ладиться? Я, конечно же, ждала, что ей все вернется, что она натворила в нашей семье, только я не думала, что правосудие может быть таким быстрым. При этом я почему-то не ощутила радости.
— Да, точно, это долг дружбы, — разрядил обстановку Рэнд, — особенно после того, как она меня чуть не сбила своим трактором.
— Я и забыл о машине! — воскликнул отец, и поставив мое фото, одно из детских, добавил. — Пойдемте ужинать, так как я везу машину в мастерскую. Сегодня вечером, боюсь, вы будете отдыхать без меня.
— Может, мы посмотрим фильм, я взяла несколько в прокате, — Карен быстро вернулась к тому тону, когда она старалась подлизаться ко мне.
— Ага, — я как могла, постаралась улыбнуться, чтобы отец видел мою улыбку. Это заметил Рэнд, и между его бровей залегла складка. — Мы будем не против фильмов.
Карен даже удивилась, заметив мою сговорчивость. Я как оказалось, уже слишком устала, чтобы препираться. На что-то подобное я и надеялась, когда думала, что буду ехать сюда. Я знала, что у отца не будет времени, а Карен будет себя вести, словно ревнует меня к нему. Внезапно мне расхотелось пакостить Карен, говорить с кем-либо и даже видеть понимание Рэнда. Наверное, завтра я все же пойду с Рэндом на матч, так я смогу сократить пребывание здесь, до минимума. А в воскресение, мы все пойдем на службу, поедим, после чего я со спокойной душой, поеду домой на новых колесах. Ну и с Рэндом, и дорога назад будет такой же, как и сюда. Жаль, что такая поездка уже не повториться. Я так же сомневалась, что приглашение на Новый год останется в силе, хотя может, и нет. Рэнд привык говорить то, что думает. И делать то, что обещал. Иногда он напоминал мне лейтенанта Данбера из Танцующего с волками, но книги, а не фильма с Кевином Костнером. Именно таким я когда-то представляла себе настоящего мужчину. Как странно, что отец, который был поклонником этой книги, сам не стал таковым. Впрочем, иногда я себя ощущала этим самым Данбером, когда смотрела на вечно улыбающегося Рэнда, как лейтенант смотрел на такого же индейского мальчика.
Ужин проходил на удивление в благодушной атмосфере, отец расспрашивал нас обоих о школе, а так же о том, куда собирается поступать Рэнд, ведь он в этом году заканчивает школу.
— Скорее всего в Боулдер, или в Денвер, пока до конца не решил. Даже толком не знаю, стоит ли идти на врача, как хочет отец. — у Рэнда с этим не было проблем. Он не знал, как поступит. И учитывал при этом, как себя поведут родители, но явно собирался делать, как решит это сам.
— А ты Блэр? Уже начала думать куда поступишь? — Карен кормила Джонни. И даже не смотрела на меня, когда спрашивала это, и в ее голосе не было лицемерства, видимо ей действительно хотелось знать. Скорее всего, по той причине, что она не хотела бы видеть меня слишком часто, если я поступлю в Денвер.
— Психология или психиатрия, и точно куда-нибудь на Аляску, или даже в Новый Орлеан. — пожала плечами я, не смотря на них всех. Я не сразу же поняла, что остальные перестали есть и смотрят на меня. Даже Рэнд.
— Впервые слышу о таких твоих планах, — глухо сказал папа, видимо тешущий себя мыслью, что я могу жить в Денвере. Но он просто не знал, что тогда бы сбылся худший кошмар Карен, да и мамы тоже.
— О том, что я хочу изучать психологию, или о том, что я хочу уехать подальше от того, что меня делят на части каждую среду?
Я продолжала есть, не обращая внимание на остальных. Постепенно этот момент сгладился, и был единственным не очень веселым, потом пошло легче. Мы двое с Рэндом убирали со стола. И его сноровка в этом деле натолкнула меня на мысль, что видимо правдивы были те слухи, что он подрабатывал в одном кафе за пределами города. А потом Карен поцеловала папу после ужина, и забрав Джонни и Рэнда в гостиную, начала готовить всякие закуски и дала выбирать Рэнду фильм который мы будем смотреть. Я же пошла, проводить папу к машине. Чувствовалась некая неловкость после того что я сказала.
Накинув только куртку, я очень быстро пожалела, что не надела шапку — на улице стало морозно и свежо. Снег кристаллизовался, искрясь в свете фонарей и гирлянд.
Между нами не было неловкого молчания, так как я виделась с ним регулярно, но теперь он молчал, потому что в его голове явно засели мои слова. Что он и озвучил, когда садился за руль. Карен видимо настолько мои слова обрадовали, что она дала нам возможность об этом поговорить наедине.
— Ты правда так хочешь уехать отсюда? — спросил отец, перед тем как закрыть дверцу. Я прислонилась к машине, ощутив при этом, холод метала, на котором уже намерзал выпавший снег.
— Да. Я так устала от вашего развода, — честно созналась я, понимая, что вскоре мама тоже все это будет знать.
— Но мы давно развелись. — возразил отец. — Я думал, ты уже с этим смирилась.
