Кэтрин Джордж - Никаких мужчин!
— Это не правила, — запротестовала Эйвери. — Я просто хочу кое-что объяснить.
Она устроилась на диване, но вместо того, чтобы присесть рядом, Джонас предпочел место напротив.
— Расстреливай, — коротко сказал он.
Эйвери сделала глубокий вдох.
— Пока я тебя не встретила, я верила, что операция навсегда убила и мое желание, — откровенно начала она. — Но понадобился всего один твой поцелуй, чтобы оно воскресло. Я знаю, что эта сторона отношений очень важна…
— Но с этой минуты ты думаешь, что мне не следует тащить тебя в постель прямо с порога, — вставил Джонас.
— Будь серьезным!
— Я чертовски серьезен. В будущем, даже если разлука будет долгой, обещаю так не поступать. Но я все же нормальный парень, Эйвери, и я этого захочу.
Жалея, что она вообще подняла эту тему, Эйвери встала.
— Мне лучше уехать.
— Почему? — спросил Джонас, вскакивая на ноги. Тебя кто-то ждет?
— Нет, — неохотно призналась она.
— Тогда останься. Пожалуйста. Давай возьмем от жизни все, что она нам преподносит. Просто проведем время вместе — разгадаем кроссворд, сходим погулять, послушаем музыку…
Она спокойно посмотрела на Джонаса.
— Ты имеешь в виду — остаться на ночь?
— Да.
— Я не привезла никакой одежды.
— Возьми мою. — Его глаза, полные надежды, удерживали ее с такой убедительностью, что Эйвери не смогла бы сопротивляться, даже если бы хотела.
Она медленно кивнула.
— Хорошо. А у тебя есть еда?
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Возникшая было проблема с едой была решена очень просто — поздним обедом в радостной, дружеской атмосфере одного из деревенских пабов.
Джонасу, хорошо известному в округе, было предложено поиграть в дартс, и Эйвери бешено зааплодировала, когда он эффектным броском попал прямо в яблочко.
— Мне очень понравилось, — сказала она, когда они вышли на морозный воздух. — Я и не знала, что ты так хорошо обращаешься с метательным оружием.
Джонас усмехнулся:
— В следующий раз нужно будет втянуть в игру тебя. Ты веселилась на какой-нибудь вечеринке вчера ночью?
— Нет. А ты?
Он покачал головой.
— Я был здесь. Один.
— А я представляла тебя в Лондоне в тесном кругу друзей, — небрежно бросила Эйвери.
— Я мог бы там быть. — Он пристально посмотрел на нее. — Но настроения не было.
— Я вообще не люблю новогодние вечеринки, — призналась она. — По мне, есть что-то грустное в том, что уходит старый год.
Эйвери была очень задумчива, возвращаясь в дом Джонаса. Она попыталась отогнать тоскливые размышления, с любопытством наблюдая, как он вынимает из машины коробку.
— Что там?
— Я так торопился вернуться сюда, после того как отвез собак, что забыл о пироге, который дала мне миссис Холмс, — сообщил Джонас.
— Кто такая миссис Холмс?
— Экономка Чарли. Я знаю ее с тринадцати лет, поскольку приезжал сюда на каникулы.
Извлеченный из коробки пирог издавал такой дивный аромат, что просто слюнки текли.
— Какой чудесный запах! — воскликнула Эйвери. Ну, в таком случае проблем с ужином не будет.
— Сперва чай, — предупредил Джонас.
Два кусочка пирога и чай уже исчезли в их желудках, когда дело дошло до разговора.
— Что ты делала вчера ночью? — спросил Джонас, присаживаясь рядом с ней.
— Смотрела старые фильмы до тех пор, пока не начался новогодний фейерверк. Тогда я выпила бокал вина, помянула маму. Даже живя в Лондоне, я старалась провести праздники с ней.
— В этом году мы должны были встретить Новый год вместе, — сказал Джонас с неожиданной горечью.
— Если помнишь, ты ушел.
— Не без причины. — Он посмотрел на пламя. Твой отказ был сокрушительным ударом.
— Я отвергла твое предложение, Джонас, а не тебя, — призналась Эйвери. — Но ты привык иметь дело с людьми, которые беспрекословно выполняют все твои приказы.
Он повернулся и посмотрел на нее:
— Я не об этом. Тебе, наверное, трудно было бы покинуть родной город.
— В каком-то смысле ты прав. И если бы я продала дом и отказалась от бизнеса, то мне некуда было бы вернуться в будущем, когда…
— Когда я найду ту, что сможет родить мне этих мифических детей, — закончил за нее Джонас.
— Когда мы больше не сможем быть вместе, уточнила Эйвери.
— Этого не произойдет! — Джонас схватил ее за плечи. — Меня зовут Мерсер, а не Моррел. Я не знаю, как этот ублюдок смог уничтожить твою веру в людей, но пора оставить это в прошлом и научиться доверять хотя бы мне. Мы останемся вместе, женатые или нет. Я люблю тебя, Эйвери, и ничто не в силах это изменить. Клянусь!
— Но что произойдет, когда ты возьмешь на себя управление компанией?
— Проблем не возникнет. У меня есть пара молоденьких кузенов, которые готовы перехватить инициативу в любой момент. — Джонас отпустил Эйвери и поправил ее свитер, но в его глазах мелькнуло сожаление, когда он увидел следы, оставшиеся на ее коже. — Прости, дорогая.
Он прикоснулся губами к синякам и посмотрел на нее.
— Во имя той сдержанности, о которой ты просила, я еще не целовал тебя.
Она подняла лицо, как бы приглашая, и Джонас заключил женщину в объятия. Но вместо того, чтобы со страстью прижаться к ее губам, он потерся о ее щеку.
— С Новым годом, Эйвери. Теперь я говорю серьезно.
— С Новым годом, Джонас. — Она откинула голову и улыбнулась. — И теперь я тебе верю.
Он наконец поцеловал ее с нежностью, которая унесла весь гнев прошедших дней.
— Есть предложение. В будущем после всех споров, драк и расхождений во мнениях обязательно должно происходить примирение.
— И все-таки ушел ты.
— Ты когда-нибудь это забудешь?
— Скорее всего, нет. Я буду припоминать тебе, даже когда ты станешь седым и старым.
— Обещай, что останешься со мной, и можешь укорять меня сколько твоей душе угодно.
Эйвери протянула руку.
— В таком случае договорились!
Джонас торжественно пожал ее руку.
— Идет.
Этот день был совсем не похож на все предыдущие, которые они провели здесь. Джонас принял слишком близко к сердцу ее просьбу относительно сдержанности. Они разговаривали, читали газеты, слушали музыку, разгадывали кроссворд, и время от времени он дарил ей мимолетные поцелуи.
С одной стороны, Эйвери была этому рада, но, с другой, ощущала некоторое разочарование и в конце концов, желая ускорить события, попросила у него зубную щетку.
— Собираешься лечь спать? — спросил он, вскочив на ноги.
Она кивнула.
— Я в последнее время не высыпалась.
Зубной щетки не нашлось.
— Не возражаешь, если я воспользуюсь твоей? спросила Эйвери.
Джонас грациозно поклонился.
— Сочту за честь. Вы даже можете воспользоваться ею первой. В конце концов, джентльмен я или нет? Что еще пожелает мадам?
