Айрис Джоансен - Ты у меня одна
– Что ж, такой знак отличия я приму с удовольствием, – она попыталась было приколоть его к волосам, но он остановил ее.
– Нет, не здесь. Это мешает короне.
Сэнди почувствовала, как что-то замирает в низу живота, и ей стало трудно дышать:
– Но тогда где же?
Какое-то мгновение он молчал, глядя ей в лицо, а потом медленно улыбнулся.
– Джор… – ее сердце снова гулко забилось.
Одним движением он распахнул ее халат, раскинув в стороны его полы:
– Неужто мы не сможем найти, где расположить эти королевские цветы? – Слегка откинув голову, он осмотрел обнаженное тело. – Интересно, как они будут смотреться здесь?.. Наверное, лучше всего… – не закончив предложения, он мягко уложил ее на пол, на расстеленное покрывало, и положил одну из маргариток на левый сосок:
– Ну как? Что скажешь? На мой взгляд – неотразимо. Здесь будет царить май… – он рассыпал часть букета по ее телу. – Потрясающе красиво…
Ее грудь и живот, покрытые разноцветными маргаритками, вздрагивали при каждом вдохе. На щеках вспыхнул румянец. Огонь растекся по телу.
– Прелестная Сэнди! – пробормотал Джордан.
– Когда же начнется турнир?
– Скоро. – Джордан медленно наклонил голову, и она ощутила соском его дыхание. – Вот закончу несколько разбойничьих нападений… – и он нежно сжал губами сосок.
Из горла Сэнди снова вырвался непроизвольный низкий не то стон, не то крик, и она попыталась прижаться к нему. Подняв голову, Джордан улыбнулся, взял ее руки в свои и заставил ее снова лечь, вытянув вдоль тела руки.
– Нет, нет, просто лежи. Я хочу полюбоваться своей королевой.
– Полюбоваться? – возмутилась Сэнди: она вся горела. Всякий раз, как его губы и язык прикасались к груди, по ее телу проходила дрожь. Но терпеть эту муку, лежа неподвижно?..
Нет, это было невозможно выдержать. Грудь Джордана вздымалась так тяжело, словно он бежал марафон. Щеки пылали от возбуждения. Он тихо повторял и повторял ее имя, словно заклинание, словно молитву.
И вдруг скользнул у нее меж ног.
Губы Сэнди приоткрылись в беззвучном крике, а пальцы впились в его плечи. Он негромко засмеялся:
– Майская королева любит украшать майское дерево. Скажи, оно тебе нравится?
Ее сотрясала дрожь, настолько сильным было состояние необычайной приподнятости: словно она оказалась на весенней цветущей лужайке…
– Да, очень!
– В таком случае – турнир начинается.
Все происходило как во время бури – неистово, яростно. Она и представить себе не могла такого. Жар, замирание сердца, снова жар сменяли друг друга, каждый раз поднимая ее все выше и выше… А когда она достигла самой вершины, – они оба поняли, что выиграли этот турнир.
Сэнди была не в силах шевельнуться. Каждая ее клеточка таяла. Рядом, вздрагивая всем телом, лежал Джордан с гулко бьющимся сердцем. Время от времени он успокаивающе проводил ладонью по ее спине с трогательной нежностью, столь не похожей на ту первобытную страстность, которую он себе только что позволил.
– Сэнди?
Ей не хватило сил на то, чтобы ответить ему.
– Идем в постель, любовь моя, – он помог ей приподняться, а потом встать на ноги. И маргаритки начали осыпаться с нее на пол.
– О-оп! – он подхватил ее на руки и понес в спальню. – Состязания отнимают так много сил, не правда ли?
– Я бы и сама дошла, – запротестовала было Сэнди, но голос ее звучал слабо и неуверенно.
– Побереги силы, – усмехнулся Джордан. – Ты несколько утратила форму. Отвыкла. А тебе надо приготовиться к следующему выступлению.
– Это, случаем, не критика в мой адрес?
Нескрываемая нежность прозвучала в его голосе, когда он возразил:
– Что ты! Я до смерти рад, что ты вела такую целомудренную жизнь. Иначе мне пришлось бы надевать латы и бросаться вперед: как я мог допустить, чтобы перед тобой красовался другой мужчина. По счастью, ты вела весьма уединенный образ жизни после того, как от меня уехала. Это не столько похвала или комплимент, сколько… – вдруг он как-то сразу посерьезнел. – У меня за это время не было ни одной женщины, Сэнди. Я хочу, чтобы ты это знала.
Она посмотрела на него с недоверием и недоумением. Сэнди прекрасно знала, каким страстным, каким пылким и чувственным был Джордан. Тем не менее она понимала, что он говорит чистую правду.
– Да… вижу… – все слова почему-то вылетели из головы, и она никак не могла собраться с мыслями, придумать, что еще можно сказать. Ее переполняла радость. – Теперь ясно, почему ты действовал с таким энтузиазмом.
Джордан уложил ее на кровать:
– Вот уж в чем я совсем не уверен.
– А королевские цветы? Ты не разбросал их, как обещал.
Джордан лег рядом и головой облокотился на локоть, чтобы удобнее было смотреть на нее. Его губы изогнулись в поддразнивающей улыбке:
– Я приберег две штучки напоследок. Поскольку знал заранее, куда следует их положить.
– Да ну? И куда же?
Он начал медленно склоняться над ней, пока она кожей не ощутила горячего дыхания:
– Сейчас увидишь.
Сэнди шевельнулась, пытаясь выпутаться из густого облака сна. Что-то было не так. Не то чтобы не так, а просто… иначе. Она открыла глаза и, вглядываясь в темноту, позвала:
– Джордан?
– Я здесь, – он быстро придвинулся к ней и приподнялся на локте, чтобы взглянуть на нее. – Я все время был здесь, рядом с тобой.
В полумраке невозможно было разглядеть его лица, но тем ощутимее было тепло, исходящее от него.
– Ты не мог заснуть?
– Даже и не пытался, – с невероятной нежностью он погладил ее волосы у виска. – Хотел как можно больше насладиться этими минутами. Прошло так много времени с тех пор, как мы в последний раз были близки. Вот и хотелось продлить наслаждение.
В его голосе прозвучали едва уловимые нотки печали. И эти нотки эхом отозвались в ее сердце, заставив Сэнди окончательно проснуться:
– Что-то не так. Что…
С мягкой нежностью его губы закрыли ее рот, не давая договорить, а потом он снова поднял голову:
– Разве что-то может быть «не так», если мы с тобой обрели самое главное? Раз мы вместе, значит, все так хорошо, что лучше не бывает. – И он, снова поцеловав ее, с мягкой настойчивостью переспросил: – Ты согласна? И теперь ты позволишь мне остаться рядом с тобой?
Тщательно скрываемое отчаяние, прорвавшееся в его словах, вновь вызвало неясную тревогу:
– О чем ты говоришь? Не понимаю, что ты имеешь…
Джордан снова поцеловал ее, и на этот раз с меньшей нежностью, но с большим жаром, более чувственно и призывно.
– Тс-с, не имеет значения, – пробормотал он. Его язык пощекотал ей уголки губ, заставил ее раскрыть губы, а руки начали ласкать ее тело. – Не беспокойся ни о чем. Не думай ни о чем, кроме…
