Ольга Горовая - Интуиция
— Ты из-за этого расстроился? — Лина удивилась. Действительно, это было неожиданное открытие, но… — Я понимаю, что ты врач и тебя беспокоит мое здоровье. Однако, — девушка набрала воздуха в легкие, пытаясь найти слова, чтобы объяснить как-то, что это не самое страшное в ее жизни. Но слова не приходили, и Лина судорожно выдохнула, так и не сумев отгородиться от тепла, которое растекалось по ее руке от его нежных касаний.
— Да какое, чертовое значение, имеет то, что я врач?! — Дима старался подавить свои чувства, но у него не очень выходило. Стоять вот так, всего лишь в нескольких сантиметрах от нее — оказалось неожиданно серьезным испытанием. И это было тяжело, не поддаваться искушению. Настолько тяжело, что он, пожалуй, и не выдержит. Пальцы его второй руки, отпустили руку девушки, которая, все так же, мало понимая его слова и поведение, с недоумением смотрела Диме в глаза.
— Ты серьезно считаешь, что вот это, — он вновь погладил кисть Лины, заставляя ее глубоко дышать. — Что это расстроило меня по тому, что я врач? — Голос Димы перешел почти в шепот. Он так пристально смотрел в голубые глаза, что вполне мог не заметить, загорись рядом с ними дерево.
— А почему тогда? — Так же, переходя на шепот, выдохнула Лина, совсем потерявшись в его карих глазах и в том, что читала в их глубине.
Дима скривил губы, с трудом собираясь с мыслями. Как ей сказать? Что объяснить? Да и стоит ли? Мужчина хмыкнул, понимая, что уже забывает обо всем, что казалось важным и значимым. О каких-то там принципах и нормах.
Он так и не смог удержаться, позволяя своим пальцам коснуться щеки Лины, в скользящей, нежной ласке.
Мужчина молчал, но касания говорили не хуже любых слов. И по ее глазам, по губе, которую девушка закусила, Дима видел, что Лина понимает то, о чем он так выразительно не говорил. Пальцы пробежались по ее скуле, и Дмитрий не удержался от соблазна, притягиваемый ее губами. Коснулся, обводя контур, понукая Лину перестать мучить их.
Девушка не имела сил отступить. И хотела бы, да ноги не слушались, а в голове было совсем пусто. Даже вечный страх и опасения ушли. Ничего не осталось, только желание, чтобы этот миг никогда не заканчивался. Только вот… это все было настолько неправильно.
— Дима. — Лина попыталась остановить его, но пальцы мужчины накрыли ее губы, не давая продолжить.
— Черт! — Почти с иронией выдохнул он, приближая свое лицо к ее. — Кажется, мне сейчас, опять, надо будет извиняться.
И Дмитрий накрыл губы Лины своими, заменяя прикосновение пальцев.
Он едва касался ее в, настолько нежной ласке, что Лине даже не верилось в вероятность такого касания. Дима не удерживал ее, давая возможность отстраниться, но девушке не хотелось этого. И, словно ощутив ее чувства, мужчина отпустил руку Лины, с тихим вздохом удовольствия, щекочущим ее полураскрытые губы, погружая свои пальцы в распущенные волосы девушки.
Это было нереально. Не могла она такого чувствовать. Невозможна была такая ласка, такая нежность. Не в этом мире. Не в этой жизни… не в ее жизни. Не по отношению к Лине. И все же… это было.
Лина несмело ответила на его касание, понимая, что не будет ей теперь покоя. Не сможет она жить так, как жила до этого мгновения, до ощущения его губ на своих. Ее ноги дрожали, отказываясь держать девушку, вынуждая искать опору. Но, единственным, на кого она могла сейчас опереться — был Дмитрий.
С легким, едва слышным всхлипом, Лина прижалась к его груди, ощущая, как его руки гладят затылок, перебирая длинные локоны. И, все равно, практически не замечая ничего, кроме нежных, мягких, но таких уверенных движений губ Димы. Ее руки несмело коснулись его кожи, поднимаясь по шее, ощущая его тепло, чувствуя как бешено стучит пульс мужчины.
Зачем?
Зачем он это сделал? Зачем она позволяет ему?
Лина хотела ощутить его поцелуй, не так ли? Только вчера думала об этом. А теперь… теперь она жалела о том, что ее желание сбылось… и, в то же время, знала, что это стоило всего, что было в ее жизни.
Только, Господи, как же ей теперь жить дальше?
Дима продолжал целовать ее, так, словно пытаясь запомнить каждую черточку, каждый изгиб губ Лины своими губами. Его руки так и остались потерянными в ее волосах, рождая дрожь желания в теле. Она никогда бы не поверила в это, но… в чем уж тут сомневаться?
Наверное, прошло только несколько мгновений, но Лине казалось, что весь мир встал с ног на голову, а может быть, наоборот… возможно, это ее мир, наконец-то, принял верное положение?
И это осознание, заставило Лину, пусть и против самой своей сущности, попытаться отодвинуться от Димы.
Мужчина не удерживал. Он отпустил губы девушки, но прижался своим лбом к ее, с трудом дыша.
— Наверное, мне уже пора просить прощения, да? — Хрипло пробормотал Дмитрий с легкой усмешкой. — Только, я совсем не сожалею о том, что сделал.
Глубоко вздохнув, он нашел в себе силы выпустить Лину, заставил свои руки упасть. Пусть они и сжимались теперь, ощущая опустошительное чувство нехватки чего-то важного.
Лина молчала, с таким же трудом, как и он, восстанавливая дыхание.
— Что же мы делаем, Дима? — Как-то растерянно спросила она, прижимая свои пальцы к губам, словно и ей не хватало его касания. Эта мысль чуть не заставила мужчину опять поцеловать Лину. Но Дмитрий сдержался, пусть и с огромным трудом, пусть и сжимая руки в кулаки до ломоты, до боли.
— Я не знаю, Лина. — Он не препятствовал ей, когда девушка сделала шаг назад, натыкаясь на ствол дуба в поисках опоры. Хотя, теперь, было очень сложно не ощущать ее тело рядом. Хотелось убрать это расстояние.
Что с ним творится? Дима не знал. Он не думал, что хоть когда-нибудь в жизни испытает такое… огромное… желание к кому-то. Но дело было ведь не только в желании, и в этом была вся проблема. Дмитрий прекрасно понимал это. Надо было отойти. Надо было позволить Лине сделать шаг назад. Ему стоило подумать еще, понять, что он делает, и для чего. На что толкает себя и эту девушку. Чего он хочет?
И ей, стоило дать время подумать.
— Прости. — Все-таки, негромко произнес он. — Прости, Лина.
Но та только покачала головой, заставляя мужчину теряться в сомнениях. То ли и она не сожалела о том, что случилось только что, то ли не желала принимать его извинения.
Резко развернувшись, чтобы не поцеловать ее вновь, Дима пошел к своей машине, не оборачиваясь назад, серьезно ругаясь про себя.
Глава 7
Валентин глубоко вздохнул и повернул ключ. Он не знал, что ждет его дома, но был уверен на сто процентов, что хорошего не предвидится ничего. Лина позвонила мужчине в четыре и сказала, что сама доедет домой, чтобы он мог спокойно поработать.
