Пуанта (СИ) - Тес Ария

Поэтому я усмехаюсь.

— Думаешь, что меня это волнует?

— Лили очень изменилась, — вместо ответа произносит он, переведя взгляд на рысь, — Она стала мягкой, прекратила носиться туда-сюда. Знаешь…она, наконец, успокоилась.

— Разве ты не этого хотел?

— Когда это случилось, уже не этого, — смотрит на меня, а потом вдруг приближается и шепчет, — Кстати, да, я думаю, что тебя это волнует, как и Ксения.

— Я сказала…

— Можешь расслабиться на счет их знакомства с Августом, его не будет.

Распрямляется, довольно улыбается и снова не смотрит на меня — играет, провоцирует, подталкивает меня задавать ему вопросы, но я не против. Меня это действительно волнует, и я имею право знать, что будет, когда его жена увидит моего сына! Или было…

— В смысле?! Ты уже их познакомил?!

— Ты меня не слушала? — снисходительно приподнимает брови, выводя из себя.

— Не играй со мной в игры!

— Думал, что ты любишь поиграть.

— Макс, я сейчас не шучу. Ты их познакомил?!

— Что из сказанного мной минуту назад натолкнуло тебя на мысль, что я их познакомил?! — цедит сквозь зубы, сам выходит из себя, и теперь мы, как два быка, пыхтим друг на друга.

Снова. Черт, да почему же так сложно то? Сдавай назад.

И я сдаю. Отхожу на полшага, опускаю глаза в пол, сжав себя руками, потом уже мягче отвечаю.

— Ничего, просто странно прозвучало. Как понимать, что их знакомства не будет?

Еще мгновение он смотрит на меня также яростно, но неожиданно и сам отступает. Раньше такого не было, раньше мы стояли до последнего, а сейчас…Это мелочь, но она дает мне надежду на то, что может быть у нас действительно получится хотя бы подобие «нормального» общения?

— Не будет знакомства, потому что смысла в этом нет, Амелия. Мы с Ксенией разводимся.

«ЧТО?!» — гремит в голове, и, к моему стыду, что-то то самое, сохранное с моих «сладких» восемнадцати, прыгает от счастья до потолка, — «Они разводятся?! О боже! Они разводятся!» — «Заткнись!»

Решительно беру себя в руки, убирая прядь волос за ухо, и пару раз киваю.

— Мне жаль.

— Не стоит, это обоюдное решение. Мы расстались друзьями, но пока не афишируем. Ксения попросила об этом одолжении, она пытается заключить контракт с Японией, а тебе ли не знать, как сильно они ценят «семейные» узы?

Резонно.

— И давно?

Макс хитро улыбается и смотрит на меня, приподняв брови.

— А что?

— Спрашиваю ради вежливости.

Вру. Он знает, что вру. Я просто хочу понять, не…из-за меня ли? Не из-за Августа? Вдруг это все часть того, что он на самом деле замышляет?

— Полтора года назад мы разъехались, недолго пытались сохранить брак, — извещает меня сухо, но глаза горят азартом, — Год назад окончательно убедились в том, что это не вариант. Удовлетворена?

— Как давно ты знаешь об Августе, Макс? — тихо спрашиваю, а он широко улыбается.

Но ответа я не получаю. Август подбегает к нам и тянет вперед, ведь мы же подошли к вольеру со слонами, а он их не видел никогда в жизни! «Никогдашеньки!». Хочет разделить с нами этот момент. Поэтично, конечно, но когда мы проходим мимо стеклянных дверей, я вдруг понимаю, что, держа ребенка за руки с двух сторон, мы выглядим, как самая настоящая семья — и это больно. Потому что это не так…а потом я улавливаю взгляд Макс, и от него мурашки по телу бегут. Кажется, он подумал о том же, и вдруг приблизился сзади, чтобы прошептать мне на ухо.

— Тогда я не хотел уходить, если честно, но знал, что если останусь — никогда и не смогу.

Кажется, что он хочет добавить что-то еще, но запрещает себе, а я так и продолжаю на него смотреть. Август меня снова спасает…

— Мамочка, ну что ты стоишь?! Пойдем скорее, там же слоны!

— Да…иду…

Мы попадаем в большое помещение, огороженной со всех сторон прозрачным стеклом, к которому Август буквально носом прилипает, а мы останавливаемся рядом.

— Ва-а-ау…

И правда. Вау. Два огромных животных находятся прямо по середине. Длинные хоботы, серая, толстая кожа и маленькие хвостики, которые сильно веселят Августа.

— Смотрите какие хвостики. И пушистики на конце!

Я усмехаюсь, слегка поправляю ему кепку, но он даже этого не замечает. Стучит козырьком по стеклу дальше, и тогда Макс ее просто снимает. Ноль реакции. И правда? Что тут интересного: бороться за любимый головной убор или наблюдать за чудесными созданиями? Правильно. Второй вариант.

— Ой, смотрите какие хоботы! Они кушают! А это мальчики или девочки?

— Думаю, что пятьдесят на пятьдесят, — усмехается Макс, на что Август хмурится.

— Как ты понял?

— Посмотри во-он туда, и сам поймешь.

Я тоже обращаю внимание туда, куда он указывает, и тихо смеюсь — маленький слоненок как раз заходит через дырку в стене к своим родителям. Понятно. Глазастый черт…

— Это их ребенок?

— Полагаю, что так.

— Значит они друг друга любят? Мама говорит, что дети бывают только у тех, кто друг друга любит, — моментально краснею, пытаюсь одернуть сына, но он не дает мне и слова вставить, уверенно кивая, — Значит любви так много, что от нее взорваться можно. Тогда появляются дети, чтобы этого никогдашеньки не случилось.

На меня, клянусь, смотрят все, включая, подошедших в середине тирады, Женю и Мишу, и я дико краснею, пищу.

— О господи…

— Потрясающее объяснение, что ты смутилась? Мне бы и в голову не пришло.

Я благодарю Женю взглядом, который безумно боюсь направить на Макса, поэтому отворачиваюсь к вольеру. Глупо и по-детски? Плевать. Я просто не способна посмотреть ему в глаза сейчас.

А Август вдруг потухает… Я сразу понимаю почему — снова больная мозоль. Полная, крепкая семья, пусть и из мира животных. Мама-слониха обнимает хоботом детёныша, отец-слон оберегает их троих, ведет в сторону выхода на улицу, Август смотрит им в спину, как завороженный, и хмурится.

— Эй, малыш, хочешь я тебя сфоткаю? — тихо предлагаю, указывая подбородком на еще одну слониху.

Одинокую. Мда, перспектива ему нравится не сильно, но он не хочет обидеть животное, поэтому мнется. Так забавно — не хочет обидеть животное…и я улыбаюсь, ловя его глаза своими.

— Если ты хочешь сфоткаться с семьей слонов, тебя никто не осудит, и она не обидится.

— А вдруг все будут хотеть фоткаться с семьей? — тихо отвечает, косится на слониху и хмурит брови сильнее, — Она точно заметит. Ей будет обидно.

— Может тогда сделаем несколько фоток?

— Они ушли…

— Они ушли на улицу, Август, — говорит Макс, слегка улыбаясь, а потом вдруг подает ему руку и кивает, — Если можно, я буду с тобой. Согласишься?

— Правда можно?

— А ты сомневаешься?

— С Астрой ты не захотел фоткаться.

Невольно прыскаю, Макс же закатывает глаза, выдыхает, а потом, прикрыв их, признается.

— Я с ней сфоткался на вокзале.

Так и было, теперь ее профиль буквально взрывается комментариями, а моя неугомонная племянница победно ухмыляется — я утерла им нос. О да. Утерла.

— Давайте мы вас втроем сфоткаем? — предлагает Женя, передавая мужу их сына Вадима, — И на улице.

Так появилась наша первая семейная фотка с одной, одинокой слонихой. На улицу мы уже не пошли: Август сильно устал, начал буквально носом клевать на руках у Макса, а девочки Миши и Жени капризничать из-за того, что хотели есть. Но мне все понравилось — это был по-настоящему хороший день. И так как я позволила Максу нас довести, снова оказалась в его BMW, где Август отрубился сразу же, как его пристегнули маленькими ремнями.

— Оперативно оборудовал машину.

— Снова хочешь что-то спросить? — улыбается, когда мы встаем в очередной пробке, и это уже даже забавно.

Я усмехаюсь в ответ и мотаю головой, а потом решаю обсудить что-то менее личное.

— Насчет работы. Завтра я составлю план, ты должен его утвердить, а еще мне нужны деньги на представительские расходы. Квартира там, переезд моих сюда, питание…эм…гардероб.

— Гардероб?

— Да, это важно. Поймешь потом, о чем я говорю. И…