Гранатовые поля (ЛП) - Перри Девни

— А как насчет боя? Того, который ты проиграл?

Фостер провел рукой по своей бороде.

— Это единственный бой, который я намеренно проиграл. Семь лет прошло, и ни дня не проходит, чтобы я не чувствовал себя не по себе из-за этого.

За пятьдесят тысяч долларов. Это была не маленькая сумма, но она казалась низкой ценой за его моральные принципы.

— Если бы я просто подождал… — он покачал головой. — Если бы я просто остался на этом пути, я бы преуспел. Но, чтоб его, я был молод, и Арло подсунул его в самый подходящий момент. Ты начинала планировать свой переезд, а он посеял эти семена сомнения. Как тяжело будет в разлуке. Как ты заведешь новых друзей. Встретишь других мужчин. Сколько билетов на самолет я смог бы купить, чтобы навестить тебя в Сиэтле, если бы у меня был приличный гонорар.

Я боялась почти того же, оставляя Фостера позади, беспокоясь, что слишком большое расстояние приведет к разрыву между нами. Боялась, что мы отдалимся друг от друга.

— Пожалуйста, не воспринимай это так, будто я возлагаю всю вину на то, что ты уехала учиться, — сказал он. — Арло сыграл на моей самой большой слабости.

Мне.

— Почему ты не рассказал мне? — спросила я.

— Как я уже сказал ранее. Я этим не горжусь.

Он держал эти бои в секрете. В течение шести месяцев. Почти половину того времени, что мы были вместе.

Я закрыла глаза, позволяя всей информации осесть у меня в голове. Воспроизвести моменты в новом свете.

— Были ночи, когда ты приходил ко мне после спортзала с ранами. Однажды у тебя все ребра были в синяках. Ты сказал мне, что это от спарринга. Но это было не так, верно?

— Нет.

— Ты солгал мне.

— Да, соврал. Прости меня.

Так много извинений. Они становились тяжелыми.

— Я участвовал в подпольных боях примерно раз в месяц, — сказал Фостер. — Зарабатывал на каждом по штуке, а то и по две. Ты только начала заносить коробки в квартиру, чтобы начать паковать вещи. Тогда-то Арло и подошел ко мне. Он сказал, что есть более крупный заработок. Пятьдесят тысяч за один бой. Это было в три раза больше, чем я мог заработать в UFC. Если добавить это к тому, что я уже заработал, то этот бой был бы последним. Но чтобы получить эти пятьдесят тысяч, мне нужно было не победить. Организатор боя привел претендента, и если бы я победил…

— Организатор потерял бы больше, чем если бы заплатил тебе пятьдесят на стороне.

— Да. Так что я боролся с этим ублюдком изо всех сил. Я отдавал всё, что у меня было, до последнего раунда, когда я притворился усталым и позволил ему ударить меня о канаты. Потом получил хук в висок и проснулся, когда вокруг меня уже разворачивался кошмар.

Я сглотнула, дрожь пробежала по позвоночнику при мысли о том, что он был в нокауте.

— И где я была во время этого?

— С Вивьен. Я знал, что после этого не смогу смотреть тебе в глаза, поэтому попросил её спланировать девичник.

Я вспомнила тот девичник. Он был приглашен на мальчишник и знал, что освободится поздно, так что после он собирался переночевать у себя. Еще одна ложь. Но я поверила ему. Я не боялась, что он изменит. Я не билась в истерике от мыслей, что он может пойти в стриптиз-клуб. Я полностью доверяла ему, достаточно, чтобы поверить, что он действительно был с друзьями.

Вместо этого он лечился от сотрясения мозга.

Мой пульс участился, желудок скрутило в узел. Было тяжело слышать правду. Понимать, что я была наивна в своем доверии. Понимать, что меня обманули. Я встала с дивана, не в силах сохранять спокойствие, когда мне хотелось плакать, кричать или вылезти из собственной кожи.

— Зачем Арло понадобилось шантажировать тебя? — спросила я. — Ты сделал так, как ему было нужно. Он пытался получить больше денег?

— Он пытался заставить меня остаться. После того боя я сказал ему, что с меня хватит. Со всем этим. Даже с UFC. Я чувствовал себя таким грязным и дешевым, что не хотел больше драться. Поэтому я сказал Арло, что ухожу и переезжаю в Сиэтл.

— Ты собирался переехать со мной?

— Ну, да, — он говорил так, будто констатировал очевидное. — Я сказал тебе, что мы со всем разберемся. Я не был уверен в сроках, но я собирался переехать в Сиэтл. Ты и правда думала, что я смогу так долго оставаться вдали от тебя?

Да. Нет. Может быть.

— Мы оба слишком часто избегали этой темы.

— Мне не нравилось говорить о нашей разлуке, — он вздохнул, снова потирая бороду. Это была его нервная привычка? Или просто то, что он делал, пока думал, что сказать? — Арло не хотел, чтобы я уезжал. По очевидной причине.

— Деньги.

— С каждого пенни, который я зарабатывал, он получал долю. Тот бой, который я проиграл? Он не заработал ни цента в тот вечер. Потому что весь смысл был в том, чтобы заманить меня в ловушку. С этого момента каждый раз, когда я получал деньги, он протягивал руку. Спонсорство и поддержка, я давал ему долю. Всё, что он хотел, он забирал, потому что у него была информация, чтобы загубить мою карьеру.

— Но у тебя тоже была информация на него.

— Что он делал ставки на боях? Да. Я мог бы поиметь его. Но люди не говорят о тех боях не просто так. Это хороший способ быть избитым до полусмерти.

Я вздрогнула.

— Они бы убили тебя?

— Хуже. Они могли бы прийти за тобой. Арло знал, что ты важна. Когда я сказал ему, что ухожу, он не стал спорить. Он просто спокойно попросил меня передумать. Он говорил о том, как опасно может быть в Сиэтле для женщины. И что никогда нет никакой гарантии, что люди в безопасности.

— Он угрожал мне?

Вот сукин сын.

— Я не знаю, что бы он сделал, но я не собирался рисковать. Не в том случае, когда речь шла о тебе. Поэтому я остался. Я играл в игру Арло.

— Пока он не умер.

— Пока он не умер, — повторил он.

— А как насчет других бойцов? Ты не боишься, что кто-нибудь объявится? Займет место Арло и будет шантажировать тебя деньгами?

Он покачал головой.

— Не особо. Как я уже сказал, люди держатся в тени. Большинство бойцов связаны с семьями, которые не предашь. И я не использовал своё настоящее имя. Я был его частью лишь короткое время. Всего несколько боев. Тот бой, который я проиграл, был моим последним. Никаких фотографий. Никаких камер. Если бы кто-то собирался шантажировать меня, кроме Арло, он бы уже объявился.

Фостер звучал так уверенно. Возможно, мои сомнения были связаны с тем, что я только что узнала о всем том, что казалось мне скелетом, который никогда не покинет шкаф.

— Прости меня, Талли, — он посмотрел на меня со слезами на глазах. С сожалением, таким глубоким, что это было похоже на взгляд в черную дыру. — Мне так, блять, жаль. Я сделал неправильный выбор. Если бы я мог вернуться назад, сделать все по-другому, я бы сделал. Пожалуйста, знай это.

Ещё больше жестокой честности. Мое сердце словно вывернули наизнанку, а потом вернули на место. В голове был полный кавардак. Я подошла к окну и уставилась в темную ночь. Что чувствовать? Что думать?

— Ты должен был сказать мне правду.

— Я не хотел тебя в это впутывать.

— Не надо, — я отпрянула от стекла. — Не смей, мать твою. Неужели ты действительно так низко думаешь о моей способности воспринимать правду? Что, если бы кто-то пришел за мной в Сиэтле? Я бы и понятия не имела. Ты сделал меня частью этого шантажа и оставил меня в неведении. Ты был трусом. Не говори, что ты защищал меня.

Фостер вскочил с дивана.

— Ты действительно думаешь, что я хотел, чтобы ты связалась с этим мусором? Конечно, я защищал тебя от этого, Талия. Я бы защитил тебя от всего, что может причинить тебе боль.

— Кроме себя.

Он отшатнулся, его тело напряглось, как будто я дала ему пощечину.

— Блять, — я ущипнула себя за переносицу.

— Ты права. Единственным человеком, который в итоге причинил тебе боль, был я. Но мне было страшно. Когда я говорю, что это было опасно, я не преуменьшаю. Это не те люди, которые подчиняются правилам общества. Если ты переходишь им дорогу, они мстят до крайности. Ты думаешь, я бы смог жить с собой, если бы кто-то пришел за тобой? Ударил тебя? Изнасиловал… — он покачал головой. — Я не могу даже думать об этом.