Я (не)твоя собственность (СИ) - Борзакова Надежда Марковна

- Коли.

И вот как раз когда едкая хрень обожгла мышцу, в кабинет ввалился Кир.

- Ма-акс, я не понял! Чего вы все здесь, а я не знаю?!

Не делай глупостей.

Стиснув зубы я, я застегнул рубашку, потом медленно втянул носом воздух, подержал подольше и выдохнул, глядя в его заплывшую рожу. Глазки забегали, он взгляд отвел. На несколько секунд, а потом снова в глаза посмотрел. Мразь!

- Да ты не нужен пока, вот и не знаешь.

- В смысле? С Бушем ты что не решил ничего?

- А что решать? – медленно проговорил я. – Скорпион ясно сказал, что бойни не потерпит...

- Ну так не по беспределу же, - он плюхнулся на диван. – А хотя, ты прав. Из-за какой-то телки западло войну развязывать.

Нельзя! Нельзя-я-я! Это все потом. После того, как с Бушем разберусь. Другой вопрос, как это сделать. Дело даже не в запрете на разборки от Скорпиона, но в том, что среди своих крыса. И плевать, что давно было. У предательства срока давности нет. Как и гарантии, что оно было единственным. В голове, как пчелиный рой, крутились мысли. Мозг сканировал последние воспоминания.

Стрелка. Пальба. Света….

Та ночь вместе. Когда не отходила от меня. Не знала же еще! Нифига не знала, что не предавал. Более того, считала, что я купил ее… А все равно.

Встал, прошелся по кабинету под внимательными взглядами парней. Что-то не давало покоя. Как мысль, идея, которую забыл и безуспешно пытаешься вспомнить.

- Выйдите.

Херово скрыв удивление, парни поплелись к двери.

Мне надо было побыть одному. Подумать еще раз спокойно. Тем более без маячившей перед глазами рожи Кира. Моего лучшего друга, блять. Как вообще кому-то доверять, если предал тот, кого я чуть ли не всю жизнь братом считал?

Прошлеся по кабинету. Снова достал из бара вискарь и отхлебнул из горла. Сразу повело. Да так, что еле сумел удержаться за стенку, чтоб не рухнуть на мраморный пол. А вот бутылка выскользнула из пальцев и с громким звоном разлетелась на осколки. Весь пол в вискаре! Бутылка пять косарей стоит. Сейчас я столько зарабатываю минут за сорок… А тогда, одиннадцать лет назад, надо было две недели пахать. И за то, чтоб стало так, как сейчас я был готов землю жрать. Но, парадоксально, что с дырявыми карманами, что с десятками лямов на счетах, живой только когда она рядом.

Лег спиной на стенку и сполз вниз, на кортаны. Подорвался на ноги. Нафиг эту зоновскую привычку!

В голове плыло. Света… Моя красавица. Смысл, единственный смысл каждого шага, сделанного мною за все эти годы. И эта мразь на нее руку подняла! А я сижу и жду непойми чего?!

Из-за какой-то телки войну развязывать…

Кир прав. Пусть Буш думает, что мне на нее похер. Так, стоп. А с чего ему было считать иначе? Что со Светой история есть знает только Кир. Ну, Скорпион, скорее всего, тоже. Нарыл, иначе бы собой не был. Для Егора и Ромыча она в неясном статусе…. Но Буш-то по-любому не в курсе, кто она для меня!

Снова лег спиной на стену, вцепился пальцами в волосы. Потер кожу головы, сдавил сбоков.

Киллер был один. Легко проник на территорию. Добрался до особняка и попал внутрь. Как смог, мать вашу, с тем, что дом охраняется, как крепость? Легко, если четко знал распорядок охраны. Когда и как делается обход. Слепые зоны камер наблюдения…

- Да твою ж ты ма-а-ать! – взревел, ударяя кулаками в стену.

Глава 24

Филип был невысоким и худощавым мужчиной с птичьими чертами лица и потому выглядел на десятку младше своего полтинника. Носил он рваные джинсы и кожаную куртку с воротником-стойкой, что делало его еще младше. И как только моя вечно замороченная возрастом мама не паникует из-за такой внешности мужа?

Занимался он каким-то мелким бизнесом, потому доход их семьи был чуть выше среднего. Но маму, судя по всему, этот факт не беспокоил.

И как раз здесь я могла ее понять.

- Света, здравствуй, - с лютым акцентом начал он, растянув тонкие губы в улыбке. – Это тебе, - протянул красивый букет лилий.

- Здравствуйте. Спасибо.

На пару секунд я сунула нос в букет и глубоко вздохнул тонкий приятный запах цветов.

- Можете в воду поставить, пожалуйста? Я еще не очень уверенно на ногах стою.

- К-конечно, - засуетился он.

Дрожащими руками забрал букет, заметался по палате в поисках чего-то, что сойдет за вазу. Узрел бутылку из- под сока с широким горлышком. Вымыл ее, наполнила водой и поставил цветы. От его перемещений у меня звкружилась голова.

- Света, - примостив букет на тумбочку, сказал мужчина, - Милена очень огорчена вашим утренним разговором. Ты не должна себя так вести.

- Как именно? Говорить ей правду?

Зеленые в коричневую крапинку глаза Филипа заметались по палате.

- Ты несправедлива к ней. Не знаешь ведь всего…

- Чего не знаю, Филип? Что она меня не хотела? Или что я никогда не была ей по-настоящему нужна?

- Не говори так. Она очень тебя любит. Просто обстоятельства сложились таким образом, что Милена не могла уделять тебе много времени. У нее особый талант и особая миссия в жизни. Да и, как мы оба знаем, твой отец, царство ему небесное, был довольно-таки сложным человеком…

- Папа нам видеться никогда не запрещал. А забрать меня мама никогда не стремилась… Филип… К чему этот разговор?

- Света, ты попала в плохую ситуацию. Осталась без денег, связалась с…, - он запнулся и почесал в затылке, подбирая слова, - со сложным мужчиной и из-за этого едва не погибла. Мы с Миленой очень бы хотели, чтоб ты одумалась и позволила позаботится о себе. Переезжай к нам на время! Познань очень красива… А ты, Милена рассказывала, когда-то любила рисовать. Возможно там, на новом месте, вдохновение к тебе вернется. У меня много знакомых в нужных кругах и я бы мог…

Он сново запнулся. В глазах читалась внутренняя борьба облегчения от того, что по мне видно, принять предложение я не настроена и замешательства по этой же причине. Мама же попросила со мной поговорить, повлиять на меня. Чтоб, получив отказ, окончательно очистить свою совесть. Интересно, знал ли об этом Филип? Она же, как-никак, великая актриса.

- Филип, а вы не боитесь мести моего «сложного мужчины»?

Поддевать его было даже немного стыдно, но я не могла сдержаться. Нервное напряжение из-за того, что от Макса который час не было вестей искало выход и нашло именно такой.

- Мы будем в моей стране! В которой царствует закон, а не… Вот это все! – пафос, с которым он говорил вкупе с акцентом делал его голос тоже птичьим.

- Вы-то сами в это верите, Филип? – я нагнулась, цепляясь взглядом за его лицо. – Не верите. И в тайне испытываете облегчение от того, что я отказываюсь. Ведь во-первых, вам в вашем гнездышке ни к чему взрослая дочка жены от другого мужчины, а во-вторых, вы до смерти боитесь таких, как Макс. И прекрасно знаете, согласись я, у вас возникли бы огромные проблемы.

На тонкой белой коже мыжчины проступили алые пятна.

- Ты не права…

- Едва ли… Поэтому предлагаю закончить этот никому не нужный разговор. Маме скажете, что я вам нагрубила и выгнала. Или что вдобавок позвала охрану. Я подтвержу любую версию. А потом купите билеты и улетите в свою страну, в котрой царствует закон, а не вот это все.

- Если ты передумаешь, Света, то знай, двери нашего дома всегда для тебя открыты, - он поднялся и направился к двери.

- Спасибо, Филип.

Провожая его хрупкую фигуру взглядом я думала о том, что пожалуй, в общем могу понять, почему мама его выбрала после папы. Понять могу. Но вот сама едва ли сумела бы… Потому, что любила и люблю. И буду любить что бы не произошло.

***

Стемнело, а от Макса ни весточки. Кое-как удавшийся поход в душ, ужин, укол антибиотика и обезболивающего. Ночь. Я написала. Потом набрала. Абонент был вне зоны доступа.

Дежавю.

Тогда я тоже вот так. Сначала думала, что занят, потом звонила, потом ехала искать, а потом… Ну уж нет. Сейчас другое время и я не та наивная восемнадцатилетняя идиотка.