Сладкое королевство (СИ) - Кец Евгения

— Так, тебе только с одной стороны надо подходить.

— Хороша сестрица, — кривлюсь. — То есть думаешь, я больше никого не приведу сюда?

— Не знаю, что у тебя случилось, — плюхается на эту самую кровать, — не хочешь, не рассказывай, в душу лезть не буду. Но гарантирую, в ближайшее время точно не приведёшь. А с помещением потом вопрос решишь.

Вот мелкая...

А она права, ну раз это её идея, то и перестановку делать она мне будет помогать. Корячимся, переставляя кровать к стене. А потом и лишние вещи складываю в коробку навынос.

— И ты выкинешь этого милого поросёнка? — скулит младшая сестрица, рассматривая древнюю копилку.

— Надо? Забирай, — машу рукой. — Мне место нужно, раз уж я осталась без работы, устрою кондитерскую дома, пока учусь и клиентскую базу нарабатываю.

К слову о клиентах — утром следующего дня звонит первая дамочка — Дарья Дмитриевна не обманула. В их фирме много мам с маленькими детками, которым устраивают, как сейчас модно, большие праздники с шоу мыльных пузырей, кэнди барами, аниматорами и прочей развлекухой.

Оксана клятвенно обещает помочь мне с социальными сетями, визитками и фотками. Сколько бы я ни старалась так, как фотографирует сестра, не получается. Вроде и там же стою, и так же кручу несчастное пирожное, но оно не выглядит желанным.

Закупаюсь курсами — моих небольших сбережений как раз хватит на нужную технику и продукты. Но, опустив голову и скрипя зубами, иду к маме, памятуя о том, какая она у меня понимающая — рассказываю всё, почти всё. Умалчиваю о внезапной беременности от незнакомца и недолгом романе с бывшим.

Мама, конечно, в шоке, но она сильная женщина, и меня поддержит. Ревём на её кухне обе, а потом приходит отец, который и слышать не хочет, что его дочь будет сама пыжиться в новом деле. Требует прекратить разводить мокроту, обещает решить все проблемы.

Когда за твоей спиной стоят родители — это бесценный дар. Такая опора гарантирует и мотивацию, и силы действовать не унывая. Папа в подробности не вдаётся, предлагает засунуть мне свою заначку обратно под подушку, а технику он сам мне купит и привезёт — вовек не рассчитаюсь. Хотя отец жирно так намекает, что я теперь в рабстве и обязана еженедельно и пожизненно привозить ему сладости.

Отличный кредит получается. Беру деньги, а рассчитываться буду собственноручно приготовленной едой. Меня такой расклад устраивает, всё равно учебные торты и курды куда-то девать надо...

Почему бы и не папе их привозить?

***

Первые три месяца, до самого Нового года, трачу на ежедневные готовки по восемь часов и смотрю все уроки, до которых могу дотянуться. Папа, как и обещал, купил мне всю нужную технику, привёз и установил. Надо сказать, что бонусом мне посудомойка приехала, отец решил, так надёжнее — меньше шансов, что какая-то посуда грязной останется, да время освободится.

Готова в ноги кланяться за такую предусмотрительность. Как там? Мужик сказал — мужик сделал. Не удивительно, что я не смогла построить отношения, не умею я добиваться такой самостоятельности от второй половинки. Мама, вон, глазками похлопает, и папа сразу понимает, что пришёл его черёд браться за дело, а то «бабы все развалят» — его любимая фраза.

Все выходные напролёт младшая сестрёнка виснет у меня — создаёт мне портфолио. Работает за еду, разумеется. Оформляю странички во всех соцсетях, делаю описания, вернее, слушаю, что говорят родные, пробуя мои сладости, и записываю:

«Нежная, воздушная меренга, тает во рту, оставляя ягодное послевкусие», — думаю, надо бы нанять человека, который больше в этом соображает и айтишника — сайт сделать.

И ещё пять долгих месяцев трачу на формирование собственной базы клиентов. Дарья Дмитриевна сыграла в этом занятии не последнюю роль. Её сотрудники обеспечили мне первый небольшой доход, а фирма ещё пару раз заказывала сладости на корпоративы — новогодний, поздравления на Двадцать третье февраля и Восьмое марта, у кого-то из сотрудников был юбилей и одни проводы на пенсию. Никогда не думала, что буду делать маковый торт в виде клубка пряжи с торчащими из него спицами.

В общем, разогналась я не по-детски, успеть бы тормознуть. За пару дней до середины мая, а, соответственно, и до Ксюхиного дня рождения летаю в поисках идеи для торта. На этот раз совершеннолетие. Нужно приготовить что-то особенное.

Может, сделать «Красный бархат» в виде объектива? Я же знаю, что родители хотят подарить Оксане обучение в фотошколе. У неё определённо талант. Её фотографии тортиков и капкейков быстро сделали мои странички в соцсетях узнаваемыми со своим стилем.

Оглядываюсь назад — пролетел год с первого урока и того потрясающего чувства, что я, наконец, занимаюсь своим делом. Я подыскала пару помещений, скоро поеду смотреть. Доходы позволяют раскошелиться и съехать уже с моей миниатюрной кухоньки — да и холодильник достал гудеть под ухом.

В ночь делаю бисквиты: уже до автомата отточенными движениями взбиваю яйца с сахаром и красителем. Варю желе из клубничного пюре и попутно делаю торт на заказ — завтра день рождения, четыре годика, у маленькой девочки по имени Майя. Торт-подарок заказала её бабушка, так что и оформление соответствующее — всего и побольше, чтобы ярко, много и красиво. А ещё, мол, отец в запаре точно забудет заехать, так что заказ с доставкой до двери.

Торт для Майи отправлю с проверенным человеком, за почти год работы в этой сфере обзавелась и такими знакомствами, а сама с тортом для сестрёнки поеду к родителям. Сейчас хочу посмотреть на её счастливые глаза, думаю, не убудет с меня, что разок пропущу реакцию ребёнка. Не каждый же раз разрывать себе сердце, наблюдая за чужими детьми.

О своих уже и не задумываюсь — устала я мечтать, а работа неплохо так выбивает из меня вообще любые мысли.

Стою у родительской двери и смотрю на коробку, а она не та. Мама открывает, но я, поняв, что перепутала торты, говорю, что скоро приеду и лечу по адресу, на который увезли торт-объектив для Оксаны.

Люблю же я смотреть, как малыши получают торты и свечи задувают, загадывая свои маленькие желания... хотела спрыгнуть, но, увы, у судьбы свои планы на моё время и чувства.

Забегаю в подъезд с какой-то девушкой, удерживая увесистую коробку с детским тортом, и поднимаюсь на второй этаж — звоню, только никто не открывает. Курьеру провода обрываю, но и он вне зоны, уже уехал за город заказ отвозить, наверное, что-то такое он там говорил.

Стучу.

Дверь медленно открывается, но я никого не вижу. Задираю брови и смотрю в мрачный коридор стандартной многоэтажки, открываю рот, но не успеваю ничего сказать.

— Здравствуй, — раздаётся тоненький девчачий голосок.

Опускаю взгляд, а на меня смотрят два огромных карих глаза в обрамлении густых ресниц. Курносый носик и хвостики набекрень — сердце сжимается от резкой боли, будто огромную иглу в него засадили.

— Папочка, — вдруг кричит малышка, пока я оторопевшая стою с открытым ртом, — папочка, мама вернулась!

— Глупости не говори, — раздаётся заспанный мужской голос.

Хочу снова рот открыть, но в коридор выходит, видимо, «папочка», в спортивной одежде, без футболки — кожа да кости. И меня накрывает.

Перед глазами всплывает тест на беременность с двумя синими полосками, а память заботливо напоминает, что как раз на днях я бы увидела своего малыша. Своего и его, ибо передо мной стоит тот самый Леонид...

Глава 16

А через секунду, будто пелена падает, смотрю ещё раз на малышку, а потом на самца, что позорно бежал из моей квартиры, наделав дел. Складываю один плюс один и вижу три, точнее, четыре, потому что вслед за отцом выбегает ещё одна девочка постарше, лет девяти-десяти.

Нет...

Пять — за ней выходит девочка лет пятнадцати, считай, девушка, и все пялятся на меня, а я на них. Зато теперь нет вопросов, как даже я умудрилась залететь. Вон, выводок утят стоит — три дочери, и это, если ещё кто не выскочит из-за угла.