Вторая симфония для олигарха (СИ) - Романтика Анна
– Почему ты не попросила денег у меня? – прервал мое боязливое признание Тимур, и, кажется, наконец его младший брат стал подозревать, что наше знакомство вовсе не ограничивается словом «поверхностное» …
– Я думала, что смогу сама заработать.
–Думала! Ты много думаешь – и пока ни одна твоя проблема не разрешилась! – принялся отчитывать меня этот мужчина. – Сколько раз я говорил: если что-то случается, я первый человек, которого ты должна просить о помощи! Ты попала в беду – и я узнаю об этом вот так!
– Эм… Может мы уже вызовем полицию? – несмело вклинивается в разговор Юля, скорее – с целью спасти меня от избиения, чем из-за беспокойства об Иване Сергеевиче, лежащем где-то там в коридоре.
– Нет нужды, – хмуро отвечает ей Тимур. – Я вызову декана и буду разбираться с ним лично.
– О…
– Что вы хотите сказать декану?! – рывком поднимаюсь я с поверхности стола, отчего моя несчастная голова чуть было не разрывается от острой боли. Превозмогая эту пытку, я, почти теряя сознание, успеваю произнести едва различимое: – Он исключит меня… Я не смогу… играть в оркестре…
Последнее, что я помню, как две сильные, теплые и ласковые руки прижимают меня к груди с таким родным и знакомым запахом. Это аромат духов Тимура.
***
– Ну, что, очнулась?.. Вета, приём!
Почему тут так шумно? Кому пришла в голову идея будить человека, пока он так сладко спит?
Постойте… Что-то я не помню, чтобы ложилась спать. Я, что… была в отключке?
– Эй, я здесь.
В глазах все еще не совсем прояснилось, а две нетерпеливые руки уже развернули мое лицо навстречу посетителю. Конечно, это была Юля.
– Как ты? – продолжала осыпать меня вопросами эта темпераментная девушка.
– М… думаю, мой отец так же ощущает себя после запоя…
– Не самое удачное время для твоих шуток, – качает головой обеспокоенная подруга, стараясь поправить повязку на моей ушибленной голове.
– Я в больнице? – спрашиваю, немного осмотревшись.
– В медпункте консерватории. Твой олигарх, кажется, поднял на уши всю систему здравоохранения, пока ты была без сознания – я думала та толпа врачей, которые тебя осматривали, превратят тебя в «робокопа» или вроде того…
– Все так страшно?
– Вроде просто сотрясение, но этот сумасшедший богач так их застращал, что они были готовы пришить тебе новую голову, лишь бы его успокоить.
– …Тебе бы стоило жалетьменя, а не их в таком случае.
Моя попытка усесться ни к чему не привела. Юля, видя эти старания, терпеливо усадила меня к изголовью и поднесла стакан чистой воды, дабы помочь хоть немного прийти в себя. Толку было немного – я все еще чувствовала себя приготовленной отбивной.
– И где он сейчас? – спросила я, имея в виду своего «сумасшедшего богача», как выразилась Юля.
– Говорит с деканом. Тимур просил сообщить сразу, как только ты проснешься.
– Погоди, дай оклематься! Не соображаю ничего… – запаниковала я. Сейчас у меня было не самое подходящее состояние для разговора с тем проблемным человеком. – Я боюсь, что он скажет…
– А я боюсь, что он сделает, если не сообщу ему! – поднялась на ноги Юля. – Извини, лимит риска для жизни ради лучшей подруги на сегодня исчерпан! Позволь мне просто сделать это и пойти домой. Я безумно устала!
С моей стороны и впрямь было наглостью требовать еще большего внимания.
– Извини меня. Я обязательно отплачу тебе в будущем.
– Ах, хотя бы доживи до этого самого «будущего», ладно? – устало выдохнула подруга. Кажется, я и впрямь сильно ее вымотала…
Уже после ее ухода мне пришла в голову мысль о том, что я ничего не спросила о Кирилле. Их разговор с Тимуром до сих пор звенел у меня в ушах. На месте их обоих я бы просто забыла о существовании такой как я, как о страшном сне.
Кирилл рисковал ради меня, стараясь защитить от Ивана Сергеевича, а по итогу узнает о том, что я сплю с его старшим братом. А Тимур… Что думал обо всем этом он – я даже близко предположить не могла. Этот мужчина был плохо предсказуем.
Он же попросил Юльку сообщить ему сразу, если я очнусь… Вероятно, потому что переживает обо мне, так? Или… Или хочет отчитать меня, а может вообще прекратить со мной всякое общение…
Возникали даже мысли о рукоприкладстве с его стороны.
К тому моменту, как в палату пришел Тимур, мое психическое состояние напоминало картинку из сумбурного клипа девяностых. Ничего не понятно и очень тревожно.
В тщетной попытке прочитать что-то на его непроницаемом выражении лица, я, кажется, ненароком выдала свое отчаяние и упадок сил, потому что взгляд мужчины с определённым усилием стал более-менее мягким, а руки перестали сжиматься в кулаки.
Однако речь его все еще звучала строго:
– Я только что закончил разговор с твоим деканом.
Тимур замолчал, хотя явно видел мое нетерпение. Чем закончился разговор?
Возможно, он желал услышать мой голос, дабы уловить настроение. Поэтому пришлось открыть рот:
– Что теперь будет?
– Твоего преподавателя по сольфеджио будут судить и отправят в тюрьму. Что? Жалко его? – с некоторой долей иронии спросил Тимур, встречаясь с неестественно сильно округлившимися глазами на моем лице.
– …Иван Сергеевич ведь по сути ничего мне не сделал. Да, пугал и третировал. И еще я сильно ударилась головой, когда он толкнул меня. Но стоит ли наказывать его так жестоко? Плюс ко всему… этот преподаватель ведь спас меня от отчисления, и внес деньги за обучение…
– Он ничего не вносил. Ты была отчислена сразу по окончании второго курса.
Глава 21
– Что… что вы сказали? – я прекрасно расслышала слова Тимура, но упрямо думала о какой-то ошибке. – Но… но Иван Сергеевич говорил, что оплатил мой курс, дабы спасти от отчисления…
– Он солгал, чтобы сделать тебя зависимой от него. А потом подделал журналы и ведомости, дабы никто из студентов и преподавателей не обнаружил твоего отчисления сразу.
Тимур сказал это так просто и равнодушно, будто моя жизнь не оборвалась только что в одну единственную секунду.
Я больше не студентка консерватории… Более того, была исключена почти полгода назад!
Даже удар по голове не сравнится с той болью, которую я получила только что. Могу только представить себе, какой вид приобрело выражение моего лица, но Тимур тотчас переместился ближе и принялся бормотать что-то и гладить по спине.
Я совершенно его не слышала.
– Вета! Приди в себя! – спустя какое-то время пустых увещеваний, Тимур нетерпеливо встряхнул меня за плечи, заставив острую боль в затылке вернуться. Но теперь все это утратило любой смысл для меня.
Только сейчас я поняла, как сильно на самом деле хотела играть в оркестре, быть первой скрипкой! Только сейчас осознала, что все это время так усиленно старалась держаться на плаву благодаря этой мечте. И что теперь? Что мне теперь делать?..
– Вета, ты меня слышишь?
– Да…
– Я договорился с деканом – тебя не выгонят! Успокойся!
– Что?..
– Никто не собирается с тобой расставаться, – нежно взяв мое заплаканное и раскрасневшееся лицо в свои ладони, продолжал повторять Тимур. – Я оплатил твой курс, и все остальные курсы до окончания. В базе тебя уже восстановили, ты обязательно будешь играть в оркестре, слышишь?.. Сама подумай, как же они могут избавиться от такой прекрасной исполнительницы? И вообще, почему их лучшая "скрипка" платила за обучение все это время! Нужно поднять вопрос в министерстве образования…
Он продолжал что-то рассказывать, пока я рассеянно внимала, пытаясь прийти в себя. Мне потребовалось еще не менее пяти минут, дабы перестать задыхаться от слез и немного успокоиться.
– Вы сделали это ради меня? – все еще всхлипывая, спросила я своего спасителя. Вспомнив, что нас с Тимуром связывают определенные обязательства, волнение накатило с новой силой. – Что я теперь должна сделать для вас?
