Николас Спаркс - Свадьба
– Ну, слушай, – сказала она. – Анна говорит, что Кита привели в восторг наши замыслы. Кажется, он рад куда больше, чем она.
– Уверен, она тоже рада. Просто нервничает, как все обернется.
– Нет. Анна никогда не волнуется. Она похожа на тебя.
– Я иногда волнуюсь, – возразил я.
– Неправда.
– Конечно, волнуюсь.
– Например?
Я задумался и сказал:
– Я волновался, когда перешел на последний курс.
Джейн покачала головой:
– Ты переживал не из-за учебы. Ты же был настоящей звездой Дьюка, о тебе даже писали в «Юридическом обозрении».
– Разумеется, я боялся тебя потерять. Ты ведь уехала в Нью-Берн. Я не сомневался, что появится какой-нибудь красавчик и уведет тебя. Наверное, я бы умер от горя.
Джейн с любопытством взглянула на меня, пытаясь осознать услышанное. Вместо ответа, впрочем, она лишь склонила голову.
– Знаешь, а ты, по-моему, втянулся.
– О чем ты?
– О свадьбе. Ты организовываешь званый ужин за два дня, помогаешь мне, предаешься воспоминаниям… Кажется, наша горячка не оставила тебя безучастным.
С кухни донесся звоночек таймера.
– Ну что ж, – пожал я плечами. – Возможно, ты права.
Я не солгал, когда сказал, что боялся потерять Джейн, возвращаясь в Университет Дьюка. Вынужден признать, я справился с ситуацией не лучшим образом. Приступая к учебе, я понимал, что нам с Джейн будет сложно поддерживать те отношения, которые установились между нами за предыдущие девять месяцев. Я гадал, как она отреагирует на эти изменения. В течение лета мы несколько раз обсуждали эту тему, но Джейн как будто совсем не беспокоилась. В ее уверенности, что мы непременно справимся, мне виделось нечто опрометчивое; наверное, следовало бы счесть это хорошим знаком, но иногда меня посещала неприятная мысль, что я волнуюсь о Джейн куда сильнее, чем она обо мне.
Я понимал, что у меня есть свои достоинства, хотя исключительными их назвать было трудно, так же как и счесть мои недостатки из ряда вон выходящими. Честно говоря, я человек заурядный и даже тридцать лет назад прекрасно понимал, что не рожден для славы.
А Джейн могла бы достичь чего угодно. Я уже давно понял, что она будет чувствовать себя как дома в мегаполисе и в деревне, в богатстве и в бедности. Ее способность приспосабливаться всегда поражала меня, а ум и энергия, доброта и обаяние не оставляли никаких сомнений в том, что Джейн будет идеальной женой кому угодно.
Почему в таком случае она выбрала меня?
Этот вопрос не давал мне покоя в самом начале нашего романа, поскольку я не мог найти на него вразумительного ответа. Я опасался, что однажды утром Джейн проснется, поймет, что я самый обыкновенный человек, и уйдет к какому-нибудь харизматичному мерзавцу. Постоянно тревожась, я все же не решался поговорить с ней о своих чувствах. Мне нередко хотелось открыться, но желание проходило, прежде чем я успевал набраться смелости.
Я не хочу сказать, что держал наши отношения в секрете. Наоборот, когда летом я работал в юридической фирме, то охотно рассказывал коллегам о Джейн, причем неизменно идеализировал происходящее. Мне ни разу не довелось пожалеть о сказанном, и я не сомневаюсь, что некоторые знакомые завидовали: я делал успехи не только в карьере, но и в личной жизни. Один из них, Гарольд Ларсон, тоже студент Университета Дьюка, обращался в слух, стоило мне упомянуть Джейн, видимо, потому, что у него тоже была девушка. Он встречался с Гейл около года и частенько рассказывал о ней. Как и Джейн, Гейл уехала к родителям, в Виргинию; Гарольд твердил, что женится на ней, как только получит диплом.
В конце лета нам предложили привести своих девушек на прощальную вечеринку, которую устраивала фирма в нашу честь. Гарольд заметно расстроился; когда от него потребовали ответа, он нахмурился и признался:
– Мы с Гейл расстались на прошлой неделе.
Хотя Гарольду было больно об этом говорить, ему, видимо, хотелось с кем-нибудь поделиться.
– Я думал, у нас все в порядке, пусть даже мы давно не виделись. Наверное, она не выдержала разлуки. Гейл не захотела ждать, пока я закончу учебу, и нашла себе другого.
Память об этом разговоре не покидала меня в то последнее воскресенье лета, которое мы с Джейн провели вместе. Мы сидели в креслах-качалках на веранде старого дома. Вечером я уезжал. Я смотрел на реку и гадал, сможем ли мы пережить разлуку или же Джейн найдет мне замену.
– Эй, Уилсон, почему ты сегодня такой тихий? – наконец спросила она.
– Думаю о том, что скоро вернусь в университет.
Она улыбнулась:
– Боишься или рад?
– Все сразу, наверное.
– Взгляни на это с другой стороны. Тебе осталось всего девять месяцев до выпуска.
Я молча кивнул.
Джейн взглянула на меня.
– Уверен, что это единственная проблема? Ты весь день какой-то мрачный.
Я заерзал.
– Помнишь Гарольда Ларсона? Я вас познакомил на вечеринке.
Она прищурилась, вспоминая.
– А, тот парень, о котором писали в «Юридическом обозрении». Высокий, темноволосый?
Я кивнул.
– Что с ним такое? – спросила Джейн.
– Ты заметила, что он один?
– В общем, нет. А что?
– Его недавно бросила девушка.
– О, – отозвалась Джейн, хотя, судя по всему, она не понимала, каким образом это связано с ней.
– Нас ждет нелегкое время, – сказал я. – Мне предстоит буквально ночевать в библиотеке.
Джейн дружески похлопала меня по колену:
– Первые два года ты прекрасно справлялся. Я уверена, все будет в порядке.
– Надеюсь. Скорее всего я буду так занят, что не получится навещать тебя каждые выходные, как это было летом.
– Понимаю. Но мы ведь иногда будем видеться. Неужели у тебя совсем не останется времени? И потом, я сама могу к тебе приезжать.
С дерева поднялась целая стая скворцов.
– Тогда предупреждай заранее, если соберешься, хорошо? Вдруг у меня будет дел по горло. Последний год всегда самый трудный.
Джейн склонила голову набок, пытаясь разгадать значение моих слов.
– Что происходит, Уилсон?
– Ты о чем?
– О том, что ты сейчас сказал. Ты как будто уже подыскиваешь предлог для того, чтобы не встречаться со мной.
– Это не предлог. Я просто хочу, чтобы ты поняла, насколько я буду загружен.
Джейн откинулась на спинку кресла и поджала губы.
– И?..
– Что?
– Что же все-таки это значит? Ты больше не хочешь меня видеть?
– Нет-нет, – запротестовал я. – Но дело в том, что ты будешь здесь, а я – там. Сама понимаешь, как это тяжело – поддерживать отношения на расстоянии.
Она скрестила руки на груди.
– И что?
– Я не хочу, чтобы кому-нибудь из нас было больно.
– Больно?
– Именно это и случилось у Гарольда и Гейл, – объяснил я. – Они слишком долго не виделись, потому что Гарольд был занят, и в итоге расстались.
