Михаил Берсенев - Полюбить раздолбая
— Это вы меня простите! —
Базарова и телеведущая со своим спутником, наконец, предстали лицом к лицу.
Екатерина Андреевна притворно хлопнула в ладоши в изумлении, лицо ее расплылось в лучезарной улыбке:
— Анжела Алексеевна! — поприветствовала она Токареву. — Здравствуйте, здравствуйте! Какая неожиданная встреча!
— Здравствуйте! — несколько опешила Анжела.
Она сразу узнала заведующую архивом телекомпании «Мир вокруг нас» Базарову Екатерину Андреевну, к которой часто обращалась в поисках старых кино и аудио материалов, или, если требовалось получить краткое архивное резюме на конкретного человека или событие. «-Приятная женщина, эта архивистка. Но встреча с ней сегодня не очень — то и желанна» — быстро заработал мозг телеведущей.
— А вы здесь отдыхаете от трудовых будней? — как бы, между прочим, спросила Базарова молодую женщину.
Токарева кашлянула в кулак.
— Да, развеяться вот выбрались немного. Погоды стоят замечательные.
— Это верно! — согласилась Екатерина Андреевна.
— Мы пойдем, еще покатаемся, — мягко попыталась ускользнуть Токарева от не нужной беседы, — До свидания!
Анжела несколько поспешно ухватила своего ухажера за ладонь и потащила подальше от места встречи с коллегой по работе, но хитрая Базарова прорезала теплый воздух просьбой:
— А вы, Анжела, не представите мне вашего молодого человека? По — моему, он чрезвычайно мил!
Токарева вынуждена была остановиться.
— Конечно, конечно! Извините, Екатерина Андреевна за рассеянность. Это, — указала она на своего кавалера, — Тимур. — Тимур! Это — Екатерина Андреевна, моя коллега по работе в телекомпании.
— Очень приятно! — буркнула Базарова. Она взлянула Живчикову прямо в глубину его светло — голубых глаз. «-Да этот парень ох как опасен!» — решила Базарова про себя.
Тимур в свою очередь внимательно взглянул в хитрое лицо архивистки. Ему на миг показалось, что в ее глазах играет насмешка над ним. В итоге можно сказать, что они оба не понравились друг другу с первого момента.
— А мне — то как приятно! — растянул уголки рта в ослепительной улыбке Живчиков, но взяв за локоток свою спутницу, отвел на несколько шагов и, наклонившись к уху Токаревой, едва слышно прошептал:
— По — моему, эта старая сушеная вобла мисс Марпл нас просекла!
Токарева невольно хихикнула, а Екатерина Базарова скинула с себя притворную маску доброжелательности и с осуждением уставилась на телеведущую и ее молодого человека. Анжела поспешила разрядить ситуацию и вернулась к Базаровой:
— Ох! Извините Тимура! Он шепнул мне, что мы пойдем еще в комнату смеха, и я рассмеялась, ибо вспомнила, какие смешные рожицы получаются в тех зеркалах! Просто умора!
Молодая женщина вновь рассмеялась.
— А! Ну, да! Ну, да! — прищурила левый глаз Базарова. — Там, безусловно, забавно! А вы здесь гуляете?
— Да, и вы знаете…
Женщины немного поболтали о погоде и о интересных местах в этом парке.
Живчиков переминался с ноги на ногу, а потом отозвал на минутку Анжелу в сторонку:
— Эта сушеная вобла с тобой работает?
— Да, к сожалению.
— Она тогда сдаст нас с потрохами. Сдаст, как пить дать! Я нутром это чувствую. Все расскажет Алмазову.
Анжела всегда была честна со своими мужчинами. Поэтому и рассказала Тимуру, что на работе ее шеф делает ей знаки внимания и даже сделал предложение руки и сердца. Тимур тогда поблагодарил свою возлюбленную за правду. Анжела же не хотела, чтобы на работе узнали о ее бурном романе с молодым студентом много младше ее. Это могло повредить карьере основательно, особенно, если бы о романе узнал Алмазов, ее руководитель.
Поэтому после последней реплики парня Токарева нахмурилась.
— Ладно. Пойдем. Пора закругляться.
Они подошли к Базаровой и Анжела напомнила, что они хотят посетить комнату смеха.
— Отличная идея! — кивнула Базарова.
— Тогда мы туда и поспешим! — промямлила Токарева с отсутствием уверенности в голосе.
— Поспешите, молодые люди! Поспешите! — ободрила еще раз молодых Екатерина Андреевна, при этом многозначительно оглядев пару сверху вниз. Тимур на прощание резко приставил правую ногу к левой и энергично кивнул головой, как рыцарь в знак почтения, но лицо архивистки осталось непроницаемым, несмотря на этот необычный и благородный жест.
Анжела потянула кавалера за рукав, и они отошли шагов на пятнадцать от места неожиданной встречи с архивисткой. Токарева остановилась, переминаясь с ноги на ногу. Веселье сменилось неким дискомфортом. Юноша поглядел на нее и серьезно заметил:
— Лапочка! Поздно уже тревожиться! Эта — стуканет! Как пить дать! Стуканет!
— Не называй меня лапочкой! — прошипела сквозь зубы недовольная Анжела. — Мне это не нравится.
— Не буду, не буду.
— Так. Подожди — ка здесь. Я, пожалуй, скажу ей еще несколько слов.
— Скажи, лап…. Скажи, милая, скажи! — зевнул Тимур. — Я тебя здесь подожду.
— Тебе следует думать о людях лучше! — укоризненно заметила молодая женщина, — Я полагаю, что если Екатерину Андреевну попросить как человека, то на нее можно положиться.
— Положиться — то можно, — скривился Живчиков, но после осекся. — Впрочем, попытка — не пытка. Хорошо, если правой окажешься ты, а не я.
Анжела кивнула и зацокала в сторону Базаровой, к которой подошел тщедушный мужчина, видимо муж, с маленьким мальчиком. «-А пацан явно сынок», — догадалась мысленно Токарева. Анжела с неохотой и оттого с некоей медлительностью приближалась к семейству Базаровых. Екатерина Андреевна стояла к ней полубоком и о чем — то беседовала с мужем и сыном. Телеведущая подошла еще ближе и вдруг приостановила движение, так как только сейчас смогла увидеть профиль коллеги по телекомпании в особом ракурсе. Что — то орлиное, хищное отчетливо угадывалось в профиле заведующей архива. Удлиненный, конусообразный, с несколько загнутым кончиком нос, пытался уловить запах, что исходил от мужичонки напротив.
При внимательном рассмотрении стало очевидно, что говорит одна только женщина, а мужская часть семейства молчит. Сынок косил виноватым взглядом на правый мысок своих летних сандалий. Мужичонка если уж и отвечал, то отводил поток слов в сторону, вместе с запахом, отчего Екатерина Андреевна почувствовала себя глуховатой и не раз повышала голос на мужа:
— Что?! — морщила она лоб, — Говори громче! Громче!
Токарева уловила некоторые слова и фразы, на которых Базарова делала особенно сильное ударение и которые были окрашены гневной, неприязненной интонацией. «Сегодня прекрасное утро…. Плохой пример…. Сынок…. Неокрепшая психика…. «Нализался» пива…. Смердит, как от велкопоповицкого козла…. Мальчик прилежный, а отец пьянь….». Впрочем, Токареву мало интересовали эти внутрисемейные перепалки. У нее была своя цель и она, дабы быть замеченной, громко кашлянула. Напористое чтение нотаций и невнятное мычание в ответ в семейной беседе прекратилось и все Базаровы сразу же уставились на Токареву.
