Билли Грин - Идущий по звездам
— Они действительно жили в этих горах? Я имею в виду тех колдунов.
Марк слегка передернул плечами и повернул обратно к машине:
— Ради вашего брата мы должны делать вид, что жили.
— Вы ведь знаете, — сказала она, следуя за ним. — Знаете, кем они были, где проводили свои дни? — Он не ответил, и она добавила: — Но вы сохраните это знание про себя — так же, как Джозеф Два Дерева.
Не обращая на нее внимание, он полез в заднюю часть машины.
— Мы можем начать.
— Вы имеете в виду очищение? Безусловно. — Лэйкен одобрительно кивнула, затем повторила: — Безусловно. — Пауза. — Как мы будем это делать?
Вместо ответа он наклонился, достал из одной коробки два топорика и протянул один из них Лэйкен.
— Ты, старый томагавк, — сказала она, разглядывая его. — Мы собираемся с кем-то воевать? С бой-скаутами, которые давно вам надоели?
— Нам нужны ивовые ветки. От двух сантиметров до трех в диаметре. — Он двинулся по направлению к спуску, который должен был привести их к ручью. — И длиной в три-четыре метра.
— Вы говорите об этих сухих ветках? Нам нужно только порубить их топориками, чтобы сделать того размера, какой требуется?
— Древесина должна быть гибкой. Поэтому нам придется взять ее с живых деревьев.
Нахмурившись, она почесала икру ноги тупой частью топорика.
— А это не запрещено? Может быть, это будет покушением на правительственную собственность или что-то в этом роде?
— Деревья не принадлежат правительству.
— Я не уверена, что таково официальное мнение, — сказала она.
— Это мое мнение и, что гораздо важнее, это мнение деревьев. Деревья принадлежат самим себе, и они не будут против, если я возьму то, что мне нужно.
Она недоверчиво подняла одну бровь, но он этого не заметил, потому что снова шел впереди нее.
— Они сами вам об этом сказали? Вы обсудили с ними эту проблему, и они сказали: «Давай, Марк, избавь нас от некоторой части наших конечностей».
Издав звук, выдающий раздражение, он остановился так резко, что она едва не налетела на него. Повернув к ней лицо, он сказал:
— У меня есть на это право коренного жителя Америки. — Когда она открыла рот, чтобы снова что-то возразить ему, он добавил: — Я получил разрешение. Все в порядке.
Не дожидаясь ее ответа, он продолжил спуск по каменистой тропе.
Хотя он и казался не слишком раздраженным, она из осторожности решила собирать ветки с деревьев по другую сторону ручья. Лэйкен понимала, что не следует раздражать человека с топором в руке.
Поскольку ей никогда прежде не случалось, пользоваться топориком, она принялась за дело неуверенно, но быстро поняла, что так от нее будет мало пользы, поэтому, помолившись о том, чтобы ее пальцы не пострадали, она взялась левой рукой за ветку и принялась лихо размахивать топором.
Через полчаса у нее было четыре ветки нужной толщины и длины и, когда Марк окликнул ее, она была весьма довольна собой.
— Давайте отнесем то, что у нас есть, наверх, — сказал он, когда она подошла к нему. — Тогда я смогу… — Он осекся. — Что случилось?
Она молча уставилась на груду веток в стороне, от него. Их было, наверное, три-четыре десятка.
Что-то не так. Его дыхание даже не участилось. А у нее на руках вздулись волдыри, и пот выступил на лоб. И только четыре ветки.
— Ничего, — сказала она. — Идите вперед, а я возьму свои и догоню вас.
Когда спустя несколько минут она взяла несколько веток из его кучи и присоединила к своим, она сказала себе, что это никакое не воровство. Ничего особенного.
Ей понадобилось еще минут пять, чтобы втащить охапку веток наверх. Оглядевшись, она нашла его в семи метрах от джипа у того места, где скала резко обрывалась.
Взгромоздив ветки поверх тех, что принес он, она потерла покрытые царапинами руки.
— Что теперь?
— Идите вниз и принесите еще ветки, пока я буду строить.
Подавив стон при мысли, что придется снова работать топором, она спросила:
— А что вы собираетесь строить?
— Уютное убежище, которое укроет меня от нечистоты мира. Идите за ветками.
Сделав неприличное движение, которое он не мог видеть, она пошла назад. И каждый раз, возвращаясь с ветками, она видела, что постройка становится все крепче.
Когда день разошелся, и хижина приобрела устойчивые очертания, Марк остановил работу и внимательно посмотрел вдаль, словно прислушиваясь к шуму ветра или ловя какие-то отдаленные звуки. Через минуту он слегка кивнул и продолжил работу. Если он что-то и слышал, это не улучшило его настроения.
Около полудня Лэйкен опустилась на камень рядом с хижиной и вытерла пот, струившийся по ее лицу.
— Не хотите поменяться? — спросила она, оттягивая мокрую рубашку. — Я буду связывать уютную лачугу…
— Уютное убежище.
— … а вы займете мое место и будете таскать эти кучи.
Он ответил не сразу. Он продолжал работу и, не глядя на нее, сказал:
— В те дни, когда старики были живы, женщины работали. Они готовили и чистили. Прислуживали и растили детей. Скребли бычьи шкуры, пока те не становились мягкими. Но главное — они не мешались под ногами и помалкивали. — Он посмотрел на нее поверх плеча. — Как вы думаете, почему эти дни называли старыми и добрыми?
Лэйкен, конечно, знала, что можно ответить на это, но она была слишком утомлена, чтобы сделать нечто большее, чем просто бросить в него маленькой веточкой и, поднявшись на ноги, снова спуститься к ручью.
К тому времени, когда они прервались для ленча — консервированные сосиски с крекерами — костяк уютного убежища был закончен. В нем было около двух метров в диаметре и изнутри по периметру было выложено ивовыми листьями. В центре, на каменном полу он устроил небольшой очаг, рядом с которым находилось место для запаса воды.
После ленча, когда сушняк в основном прогорел, Марк уложил несколько плоских каменных плит поверх дымящихся углей, а затем натянул на деревянную раму голубую просмоленную парусину.
Марк не обратил никакого внимания на ее похвалу, когда она подивилась, как быстро он со всем этим справился. И он ничего не ответил, когда она попыталась поддеть его, сказав, что его миленькая хижина напоминает иглу для смурфов.
Марк находился здесь против своей воли. И она это знала. Они не были друзьями. И он имел полное право точить на нее зуб.
Она еще раз спустилась в ущелье — к роднику, который недавно обнаружила. Погрузила голову в ледяную воду, а затем основательно напилась.
Встав на ноги, Лэйкен пожурила себя за то, что чуть было не расклеилась. В Чикаго она была готова на все, чтобы помочь брату. Парочка дней в пустыне со старым Каменным Лицом — не столь уж великое испытание.
