Шарлотта Лэм - Соблазнитель в деловом костюме
— Она кажется такой милой.
— Внешность обманчива, — заявил Мэтт, окинув Бьянку весьма многозначительным взглядом. Она решила не спрашивать, что он имел в виду, дабы не нарваться на очередную ссору.
Они ехали по М25 — кольцевой трассе, проходящей через столичные пригороды, плотный поток транспорта на которой не ослабевает ни днем, ни ночью.
Наконец они свернули на шоссе М1, ведущее на север, но через полчаса покинули и его, направляясь в деревню, где обитало семейство Хестонов.
Бьянка смотрела в окно, на склоняющееся к горизонту солнце. Поля чередовались с полосами деревьев — дубов и ясеней, недавно начавших покрываться листвой; а яблони в садах еще не успели отцвести. В воздухе витали сладковатые, тяжелые, усыпляющие ароматы приближающейся ночи.
— Любопытно, — произнес вдруг Мэтт, и Бьянка вздрогнула от неожиданности. — Каково это работать на компанию-хищника, которая существует за счет поглощения мелких фирм, отнимает у людей работу, разоряет вкладчиков, и все это ради получения прибыли?
— Это ложь! ТТО — передовая, преуспевающая компания. Мы изучаем рынок, развиваем новые технологии. А если и покупаем фирмы вроде твоей, то только потому, что наши компании подходят друг другу и могут взаимодействовать.
— Взаимодействовать? — с иронией повторил Мэтт. — Да, конечно. Так это называет Хестон.
— И это значит, наши компании подходят друг другу!
— Я прекрасно понимаю, что это значит и чего хочет от нас Хестон. Но чего хорошего нам ждать от Хестона?
— После заключения сделки ваши акционеры будут получать большую прибыль. А с поддержкой ТТО ваша продукция завоюет значительную часть рынка.
— Но что я буду с этого иметь, если потеряю свою компанию?
— Я уже объясняла. ТТО хочет, чтобы ты вошел в совет директоров, чтобы ты работал на нас, и тогда ты ничего не потеряешь.
— Кроме моей независимости, кроме моей свободы, кроме возможности самому принимать решения!
— Возможность принимать решения у тебя останется! Ты будешь отвечать за воплощение в жизнь твоих изобретений!
Мэтт рассмеялся.
— Ты меня за дурака держишь? Решения станет принимать Хестон. А я буду прыгать перед ним на задних лапках и выполнять его приказы. У меня не будет ни свободы, ни ответственности. Скажи честно хотя бы раз, Бьянка, какая свобода есть у тебя?
Ей нечего было возразить.
— Почти никакой, но я ведь не определяю политику компании. Мое дело — вести переговоры, торговаться, убеждать. Судьбоносные решения принимает только Дон. Все-таки он начальник.
— И ты принадлежишь ему.
Она остолбенела.
— Я же говорила, нет!
— Что он сказал тебе по телефону?
— Ничего.
— Что-то он должен был сказать. Что именно?
Бьянка замялась.
— Что он пытался дозвониться ко мне в Лондон и…
Она умолкла, и Мэтт ехидно продолжил:
— И спросил, что ты делаешь в моем загородном доме, и спала ли ты со мной?
Бьянка уставилась в окно, не удостоив его ответом.
— Он предлагал тебе переспать со мной, чтобы добиться моего согласия?
На этот вопрос Бьянка тоже не ответила. Она не хотела лгать, но и признать правду не могла.
— Видимо, я угадал, — заключил Мэтт. — А теперь расскажи мне о Гарри Мистелле.
Она до боли сжала кулаки.
— Нет.
— Я в курсе последних сплетен. Вы начали встречаться, затем его отец заключил сделку с Хестоном, и ваши отношения с Мистеллом-младшим неожиданно прекратились. Говорят, ты водила его за нос, а потом вильнула хвостом и упорхнула. Не слишком красивая история.
— Неправда! — со злостью возразила Бьянка. — Это Гарри разорвал нашу дружбу…
— Дружбу? — с иронией повторил Мэтт. — Вот, значит, что было между вами? Просто дружба? А не любовь, нет?
— Дружба, — процедила она сквозь зубы. — Просто дружба.
— И почему же Мистелл тебя бросил?
— До него дошли слухи. Они были лживыми, но он отказался мне верить.
— Слухи о тебе и Хестоне?
Бьянка кивнула.
— Все это ложь. Я пыталась его убедить, но он не стал слушать.
— Дурак. С такими людьми, как он, лучше не связываться. Ты никогда не стала бы счастливой с человеком, который тебе не доверяет и даже не хочет выслушать.
— Думаю, да. Но я была очень расстроена — не слишком приятно, когда тебя называют обманщицей и чьей-то любовницей.
— Кто рассказал Мистеллу-младшему о тебе и Хестоне?
— Не знаю.
— Наверняка, сам Хестон.
У Бьянки отвисла челюсть.
— Дон?
— Он заключил сделку, и Мистелл-младший больше не был ему нужен, а Хестон хотел и дальше использовать тебя в качестве наживки. — Мэтт с насмешкой взглянул на нее. — Со мной, к примеру. Возможно, он уже тогда планировал захватить мою компанию и подослать тебя ко мне. Но сначала ему надо было избавиться от Мистелла-младшего.
Она торопливо возразила:
— Но я же не пыталась…
— Соблазнить меня? — Его голубые глаза заблестели. — А он просил тебя об этом?
Бьянка промолчала. Мэтт, наблюдая за ней в зеркало заднего вида, прекрасно видел отразившееся на ее лице смятение и неуверенность.
— Просил, да? Он ясно дал понять это в «Савое». Намекнул, что ты будешь моей, если я только пожелаю. И часто он выставляет тебя на такие торги?
У Бьянки выступили слезы.
— Никогда. Я была так шокирована и смущена… я сказала, что лучше уволюсь, чем буду кому-то предлагать себя.
— Дай, угадаю, что он ответил. Он заявил, что тебе не обязательно ложиться со мной в постель, надо только притвориться, что ты согласна!
Лицо Бьянки горело, во рту у нее пересохло. Можно подумать, Мэтт присутствовал при их разговоре с Доном! Она слишком уважала себя, чтобы солгать ему.
Молчание затягивалось. Мэтт снял одну руку с руля и нежно пожал ее ладонь.
— Ты не можешь больше работать на этого человека, ты ведь сама это понимаешь? Ты говорила, он относится к тебе с уважением. Может, когда-то так оно и было, но сейчас уже нет. Он обращается с тобой, как со шлюхой, и рано или поздно затащит в свою постель. Ты должна уволиться и уйти от него, даже если это будет означать для тебя потерю заработка.
— Да, знаю, я уже и сама подумывала об этом, — безрадостным тоном призналась Бьянка. — Я люблю свою работу, но мне не нравится, как Дон ведет себя в последнее время. Все началось после моего знакомства с Гарри. Дон словно с цепи сорвался.
— Тебе действительно нравился Мистелл-младший?
— Да, я уже говорила, что начала встречаться с ним не по расчету, а потому, что он мне очень нравился.
— Хестон понял, что это серьезно, и приревновал?
Бьянка со вздохом пожала плечами.
— Не знаю. Но с тех пор он сильно изменился. Все это очень грустно, ведь когда-то он мне тоже нравился.
