Барбара Брэдфорд - Мужчины в ее жизни (Удержать мечту)
– Итак, должным образом взвесив представленные нам сегодня показания, я вынужден прийти к выводу, что перед нами очевидный случай самоубийства. – Коронер в последний раз оглядел всех присяжных. – У вас есть вопросы?
Присяжные сблизили головы, несколько секунд переговаривались приглушенными голосами, и наконец аккуратный молодой человек при явной поддержке остальных обратился к коронеру:
– Мы все согласны с вами, сэр. Как и вы, мы полагаем, что все произошло именно так.
Расправив плечи и распрямив спину, коронер объявил:
– В качестве коронера, председательствующего в Суде коронера графства Корк, я обязан объявить вердикт: Минерва Гвендолен Стэндиш, графиня Дунвейл, покончила жизнь самоубийством, находясь в невменяемом состоянии и под влиянием алкоголя и барбитуратов.
На минуту в зале установилась полная тишина, а затем по помещению прошелестел взволнованный шепот. Дэзи похлопала Эдвину по руке и, подавшись вперед, взглянула на Джона Кроуфорда. Тот слабо улыбнулся и кивнул. Дэзи на миг задержала взгляд на Энтони, сидевшем неподвижно, как статуя, с ошарашенным видом, словно не веря происходящему. Чувство печали и жалости переполнили Дэзи. Он так надеялся, что смерть Мин окажется результатом несчастного случая.
Дэзи встала, помогла подняться рыдающей Эдвине и проводила ее в коридор. Бриджит О'Доннелл догнала их.
– Мне очень жаль, ваша светлость, – прошептала экономка.
Эдвина повернулась, смерила ее негодующим взглядом и, не произнеся ни слова, покачала головой.
А Бриджит тем временем продолжала:
– Я не могла не сказать того, что сказала насчет леди Дунвейл, потому что… – Тут она на миг запнулась, но твердо закончила:
– Потому что это-правда.
Дэзи посмотрела на нее и вдруг подумала: «Нет, не правда!» Она сама поразилась своей догадке, но тут же отогнала от себя нелепую мысль, что Бриджит О'Доннелл солгала. Однако сомнение, раз зародившись, не покинуло ее навсегда, и долго еще Дэзи обращалась в воспоминаниях к показаниям экономки.
Эдвина покачнулась, и все внимание Дэзи вновь переключилось на ее сводную сестру.
– Эдвина, дорогая, присядь, – заботливо шепнула Дэзи и подвела ее к лавке. Бриджит тоже поспешила к ней:
– Я сейчас принесу вам воды, ваша светлость.
– Нет! – воскликнула Эдвина. – Я ничего от вас не хочу.
Резкость ее тона, казалось, поразила Бриджит, и она неуверенно отступила назад.
– Но, ваша светлость… – начала она и вдруг запнулась.
Не обращая на нее больше внимания, Эдвина открыла сумочку, достала пудру, попудрила свой покрасневший нос и испещренное следами слез лицо. Бриджит по-прежнему не сводила с Эдвины недоуменного взгляда, затем она придвинулась поближе к двери, ведущей в зал суда. Увидев Майкла Ламона, экономка поспешила к нему.
– Ты нормально себя чувствуешь, Эдвина? – голосом, преисполненным заботы, спросила Дэзи.
Ответа не последовало. Она встала и твердо поглядела в лицо сводной сестры. Дэзи показалось, что буквально за последние несколько секунд невообразимая перемена произошла с ней. Лицо Эдвины преисполнилось выражением собственного достоинства, и ее осанка стала поистине королевской.
Наконец она заговорила, и голос ее звучал отчетливо и непривычно четко:
– Я только что вспомнила, кто я такая. Я дочь Эммы Харт, а мой сын – ее внук. Следовательно, мы сделаны из более твердого материала, чем многие могут подумать. Пора мне уже дать это понять всем окружающим. А еще – хватит мне жалеть себя.
Теплая улыбка осветила удивленное лицо Дэзи. Она взяла Эдвину за руку.
– Добро пожаловать в нашу семью, – прошептала она.
Глава 6
– Как мило с твоей стороны уделить мне столько времени. Пола, – сказал Энтони. – Я очень тебе благодарен и хочу еще раз повторить: в самый трудный период моей жизни ты вела себя просто прекрасно. Я не могу…
Пола протестующе вытянула руку.
– Еще одна благодарность, и я выгоню тебя из кабинета. – Она налила ему вторую чашку чаю. – Я рада оказать помощь, когда это в моих силах, и давай не будем забывать, что ты – член нашей семьи. – Она одарила его теплой улыбкой. – Кроме того, – добавила Пола, – я не так уж и занята сегодня. – Это была маленькая ложь, но ложь во спасение. – А теперь, отвечая на твой вопрос. Я думаю, бабушка огорчится – и очень, – если вы с Салли поженитесь до ее возвращения из Австралии.
– Вот как, – пробормотал он с унылым видом. Энтони закурил сигарету и поглубже уселся в кресле и закинул ногу на ногу. Он уставился поверх головы Полы в пространство, в конце концов остановил взгляд на картине, висевшей на противоположной стене над антикварным гардеробом. Казалось, он на миг потерял нить разговора, о чем-то глубоко задумавшись. – А когда, ты думаешь, она должна вернуться? – спросил он, снова возвращаясь мыслями к Поле.
– Она обещала мне успеть к нашему традиционному празднованию Рождества в Пеннистоун-Ройял… – Пола запнулась. Ей вдруг пришла в голову отличная идея. Перегнувшись через разделявший их сервировочный столик, она воскликнула:
– Вот когда ты должен жениться на Салли. На Рождество. Бабушка будет довольна, и вы сможете оставаться у нее в Пеннистоун-Ройял все праздничные дни.
Он ничего не ответил.
– Это же замечательная идея, Энтони. Ну почему ты колеблешься?
– Полагаю, Рождество нас устроит, – неохотно протянул Энтони. – Но мы хотим скромную свадьбу, Пола. Очень скромную. Потому что к тому времени… – Голос его дрогнул, и он как-то неразборчиво закончил:
– Салли беременна, и ее состояние будет уже заметно.
Пола моментально почувствовала испытываемую им неловкость и перешла на веселый, беззаботный тон:
– Полагаю, в декабре Салли будет на шестом месяце, так что нам предстоит сшить ей миленькое свадебное платье, способное скрыть деликатные нюансы ее фигуры.
– Ты знала? – Энтони не мог скрыть удивления.
– Нет, но догадалась. Когда мы с Эмили видели ее в сентябре, то обе отметили, что она пополнела, и сделали выводы. Не беспокойся, мы устроим скромную свадьбу… с небольшим числом приглашенных. Конечно, Харты, бабушка, мы с Джимом, твоя мать и Эмили. Вот она-то очень расстроится, если ее не позовут.
– Да, – согласился он. – Я очень люблю Эмили, и она так нам помогла… – Энтони запнулся и проглотил подкативший к горлу комок. – В сложившихся обстоятельствах – как по-твоему, очень неприлично, что я опять женюсь? Я имею в виду так быстро после смерти Мин?
– Я так не считаю.
Энтони неуверенно посмотрел на Полу. Она же ответила ему прямым и открытым взглядом.
Перед ней сидел мужчина, чьи нервы были на пределе. Это читалось на его изможденном лице, проступало в его безвольной манере поведения и в апатии, которую она заметила в нем с первой же минуты. За последние несколько недель он заметно постарел.
