Люси Рэдкомб - Твои зеленые глаза
– О Господи! – наконец смогла прошептать она, и в ее голосе прозвучало невероятное блаженство.
Шум разбудил задремавшего Филиппа.
– Что это? – сонно пробормотала Софи, тоже заснувшая в его объятиях.
Он чуть отстранился и, любуясь легким румянцем, окрасившим нежную кожу женщины, убрал с ее лба завитки шелковистых волос. Он не мог припомнить, чтобы когда-либо прежде испытывал такую умиротворенность.
– Ничего, спи, дорогая.
Предельно осторожно Филипп высвободил руку из-под Софи и бережно прикрыл ее плечи шелковой простыней. Не открывая глаз, она чуть улыбнулась и протянула к нему руку.
Филипп поймал ее и прижал ладонь к губам.
– Я вернусь, – тихо пообещал он.
Ему так не хотелось отрываться от ароматного тепла ее мягкого тела. Не было ничего странного в нежелании покидать теплую постель, но ему было совсем незнакомо стремление защитить женщину, лежащую рядом с ним.
Она казалась такой уязвимой, когда спала, у нее было такое ранимое выражение лица, словно у его дочери... Но Софи ведь не ребенок, подумал Филипп и почувствовал, как желание возвращается к нему...
Полураскрытые губы, нежная кожа, покрытая бисеринками пота, широко распахнувшиеся глаза, когда они оба приблизились к кульминационному моменту и взрыв наслаждения потряс ее...
Филиппу потребовалось все самообладание, чтобы быстро собрать разбросанные вещи и выскользнуть из спальни.
Он добрался до зазвонившего телефона как раз в тот момент, когда сработал автоответчик.
– Софи, мне нужно поговорить с тобой. Пожалуйста, возьми трубку, если ты там... Я перезвоню позже, или лучше ты позвони мне. Мы пока останемся здесь. Не помню, давала ли я тебе номер. На всякий случай диктую...
Филипп просто стоял и слушал, как бестелесный женский голос на другом конце линии быстро называет цифры. А когда замер отзвук последнего слова, схватил ручку, лежащую рядом с аппаратом, и быстро записал номер. Ничего в нем не говорило о триумфе.
Софи разбудил звук работающей где-то за окном дрели. Да уж, не слишком романтичное начало для раннего утра!
Было странно проснуться рядом с кем-то, зная, что все, что тебе нужно сделать, – это повернуться, и... Мысль о том, что последует, заставила ее щеки заалеть. Она еще несколько минут полежала, боясь пошевелиться и спугнуть восхитительную новизну ощущений, которым не было ни названия, ни объяснения.
Что сделает Филипп, когда откроет глаза и увидит ее? Может, все-таки не стоит ждать, пока он проснется, и разбудить его самой? Софи посмеялась над собственным нетерпением и повернулась на другой бок, с чувственной улыбкой скидывая с себя простыню.
Сказать, что она была удивлена, – значило не сказать ничего. Ее разочарованию не было предела, когда она не обнаружила темной головы на подушке рядом с собой. Там вообще никого не было! Ну и что делать дальше: ждать или идти искать?
Софи потребовалось ровно три секунды, чтобы принять решение.
Она набросила висевший на спинке кровати пеньюар и, открыв дверь комнаты, громко позвала Филиппа. Потом обошла всю квартиру. Понадобилось совсем немного времени, чтобы понять, почему Филипп не отвечает: его вообще нигде не было.
Сбежал, прежде чем она проснулась, не оставив даже записки. Записка... Как же она сразу не подумала? Он просто не хотел ее тревожить, и... Она оправдывает этого парня?!
Нет, нет и еще раз нет!
В этот момент Софи заметила на каминной полке листок бумаги и с облегчением вздохнула.
Записка была краткой, но большего ей и не требовалось. Все стало на свои места.
Я услышал сообщение, которое твоя сестра оставила на автоответчике, и собираюсь выяснить, в какую игру играет Люк. Я знаю, ты рассердишься, но, как только я разберусь во всем, мы сможем сосредоточиться на нас двоих.
Филипп.
В течение нескольких минут Софи стояла без движения, не в состоянии поверить в то, что прочитала. Потом тщательно разорвала записку, позволив кусочкам бумаги упасть к ее ногам.
– «Нас» не существует, – громко сказала она в пустоту и не почувствовала ничего, кроме тяжести и холода где-то в груди.
Во второй раз поверить человеку, который не стоил того... Когда же она начнет учиться на собственных ошибках?
Софи включила на полную громкость Шопена и не слышала, как открылась входная дверь.
– Отдыхаешь? Это хорошо.
– Розалин! – Софи спрыгнула с дивана и бросилась навстречу сестре, глубоко встревоженная нездоровой бледностью ее лица и отсутствием на нем всякого выражения. – Я не ждала тебя сегодня...
– А я и не собиралась сегодня приезжать... -Ровный, безучастный голос Розалин дрогнул на последнем слове, и по ее щекам потекли слезы. – О Господи, Софи, я хочу умереть!
Софи обняла сестру за плечи и крепко прижала к себе.
– Не плачь, моя хорошая, не стоит он того. Никто из них не стоит, – со злостью сказала она.
– Люк стоит, – прорыдала Розалин на ее плече. – И я люблю его!
Софи чувствовала себя совершенно беспомощной, глядя на страдания сестры.
– Это Филипп виноват. – Она ласково погладила ее по волосам. – Но не волнуйтесь, я заставлю его пожалеть об этом...
Розалин подняла заплаканное лицо.
– Филипп? Ты говоришь о дяде Люка? Но какое он имеет к этому отношение? Я даже никогда с ним не встречалась. Нет, это Люк... -Ее нижняя губа задрожала, и слезы помешали ей договорить.
Похоже, по иронии судьбы, вмешательства Филиппа не понадобилось.
– Что сделал Люк? – мягко спросила Софи, когда спустя несколько минут лишилась всякой надежды успокоить рыдающую сестру.
– Это ужасно! – прошептала Розалин.
– Но мне ты можешь сказать. – Софи не на шутку разволновалась, представляя себе картины, одна хуже другой.
Всхлипнув и вытерев нос тыльной стороной ладони, Розалин выпрямилась и кивнула.
– Теперь я в порядке, – сообщила она, отстраняясь от сестры, и изящно – Розалин все делала изящно – опустилась в кресло. – У тебя есть платок? – спросила она, виновато улыбнувшись, и благодарно кивнула, когда Софи протянула ей салфетку. – Прости, но в поезде мне так хотелось плакать, а я не могла себе этого позволить.
– Не извиняйся, – сказала Софи, садясь рядом на подлокотник и обнимая сестру. – Он бросил тебя, да?
– Господи! Нет конечно!
– Но тогда...
– Он сделал мне предложение...
– О... – Софи понимающе кивнула. – И разозлился, когда ты сказала «нет». Как будто выйти замуж за кого-то, кого знаешь всего несколько недель...
– Я сказала «да», – прервала ее Розалин.
Софи нервно сглотнула.
