Алиса Лунина - Такси «Новогоднее»
– Дело не в деньгах.
– А в чем?
– Я не согласна с вашими методами воспитания!
– В смысле?
– Вашу детку надо пороть.
Мамаша вспыхнула:
– Да как ты смеешь! Своих заведешь и будешь пороть!
– Если заведу, то непременно буду, – пообещала Саша.
Девица вдруг без всякого перехода спросила:
– Хочешь выпить? – и достала вторую рюмку.
А глаза у девочки такие несчастные-несчастные… Ну да, богатые тоже плачут.
Саше не хотелось выпить, но она согласилась. Потому что и дураку было ясно – девице надо выпить. Именно сейчас. Хоть с кем-нибудь.
Девочка рассказала о своей нелегкой жизни. Как после окончания школы приехала из Пскова в Москву. Собачку говорящую посмотреть. Юная, наивная… Нет, конечно, не такая наивная. Все-таки понимала, что молодость дана для того, чтобы обеспечить старость. Вместо говорящей собачки попался вот этот олигарх. Ростом с табуретку и большими амбициями. И вот она уже на Рублевке, чудесное перемещение, как в сказке. Вскоре сынок родился, вылитый папа. А под седьмую рюмку девочка выдала неожиданное признание:
– И вроде все удалось, девки из Пскова рыдают, так завидуют, а мне охота пойти и утопиться в бассейне! Веришь, Саня?
Они, кстати, уже общались душевно. Как родные.
– Верю! Ну ладно, ты топиться обожди! Хочешь, я тебе расскажу, как простой народ живет? Буду для тебя, значит, голосом из народа. Живет он муторно, безденежно, постоянно преодолевая сложности. Что ты так смотришь? Думаешь, это я из учебника истории рассказываю про тяжелый крестьянский быт? Нет, это я про современность. Только ту, которая за МКАДом начинается. Ну, Россия – это же не только Рублевка или Тверская! Россия, мать, она, знаешь, какая большая? Женщин в ней много, олигархов на всех не хватает, и проблем у тех, кому не хватило, куча. Притом, заметь, в их случае отнюдь не целлюлит проблема и главная жизненная драма, как у твоих соседок по дачному кооперативу, у них другие сложности. Например, как прожить до получки, когда до нее еще две недели, а вся мелочь в кошельке уже сосчитана? На что купить ботинки некстати выросшему из старой обуви сыну-оболтусу, чем оплатить школьные обеды ему же, и как умудриться прилично выглядеть, если приходится постоянно экономить не только на косметике, а даже на нормальной еде…
Или вот еще проблема – в тридцать пять лет они чувствуют себя отработанным, никому не нужным материалом. Ты как-нибудь ради прикола сходи в народ, спустись в метро, посмотри на женщин. Попробуй увидеть хоть одно жизнерадостное, просветленное лицо. Посмотри-посмотри (иногда полезно бывает!) на их усталые, словно бы стертые лица. Позади очередной бессмысленный трудобудень, а дома их ждет, в лучшем случае, муж, который давно уже объелся груш и слился с привычным интерьером, вроде милого, но, в сущности, бесполезного домашнего питомца, и какой-нибудь тупой сериал. В худшем – вариант для одиноких – просто телевизор с тупым сериалом. Утром, на завтрак – метро и трудобудень. И так по кругу, навсегда, понимаешь? Чего ты ревешь?
– Ужас! – рыдая и размазывая тушь, воскликнула девочка-женщина. – А че делать-то?
– Не знаю, че тебе делать! Мне бы с собой разобраться! Хотя бы с тем, что я набралась, как свинья, и не подумала, как буду садиться за руль!
Девочка махнула рукой:
– Ну, с этим решим! Кого-нибудь из охраны попрошу, и тебя отвезут! Я, Саня, не знаю, что мне с сыном делать! Он меня вообще не слушает и не уважает. Воспринимает только отца! Что дальше-то будет?
Она налила себе еще коньяка и призналась, что в последнее время на крепких напитках. Только они примиряют ее с действительностью. А муж решительно против подобного успокоительного, бесится и грозится пробить ей бутылкой голову.
– Да к черту его! – вдруг расхрабрилась девочка. – Кто он такой? Да я вообще его брошу! Вернусь в Псков, к маме, и стану себе жить припеваючи! Лучше в Псков, в глушь, картошку выращивать, чем терпеть этого идиота… Ха! А я его ни минуты, ни секундочки не любила. Так… терпела. А сейчас и терпеть не могу! Завтра же, нет! Сегодня! Уйду от него! Слышь, Саня, ты на машине? Подкинь меня до Москвы, на вокзал, я сегодня же уеду в Псков!
И тут появился он. Усталый и хмурый. Зашел в гостиную, посмотрел на них и молча вышел. Экзистенциальную проблему выбора девочка-женщина решила быстро. Можно сказать, на раз-два-три.
Раз – вскочила, пригладила волосы и, кажется, даже протрезвела.
Два – спрятала пустую коньячную бутылку в шкаф.
Три – пробормотала Саше, сделав большие испуганные глаза: «Все, Саня, пора сворачивать!»
Пора так пора.
В итоге Масяню в Москву привел гориллоподобный охранник, который, узнав, что Саша больше не состоит в штате у олигархического семейства, выказал в себе что-то человеческое. Признался, к примеру, что ему тоже надоело гнуть спину на самодуров, и рассказал пару несмешных анекдотов про новых русских. А Саша, по сложившейся традиции, полдороги пела песню про мишек. Рублевскому стражу порядка, судя по всему, понравилось – раз пять просил повторить на «бис».
На прощание совал свою визитку и предлагал дружить.
В результате полученного опыта Саша пришла к выводу, что, бесспорно, всякий труд почетен, но в услужение к частным лицам она больше не пойдет. Лучше гнуть спину на какого-нибудь обезличенного хозяина – корпорацию или контору в государственном секторе. Кстати, она бы никогда не смогла работать в розничной торговле. Крупная, оптовая – еще куда ни шло, но розница – не для таких легковозбудимых натур, как Саша.
В общем, дело по-прежнему остается за малым – найти подходящую работу. А ее нет, и жизнь загадывает загадки. Например, такие. Загадка: Какая разница между задницей и ситуацией, в которую попала А. Семенова? Отгадка: никакой!
Кстати, недавно Аня в очередной раз похвалила приятельницу за неистребимое чувство юмора. Да, Саша смеялась и сдаваться не собиралась. В качестве психотерапии повторяла слова Черчилля: «Успех – это умение двигаться от одной неудачи к другой, не теряя энтузиазма».
Сказано прямо про нее. Вот она выбирается из одной навозной кучи и сразу попадает в другую – нормальный рабочий процесс. Но при этом старается двигаться изящно, на мягких лапах и не теряя энтузиазма. Все равно ничего другого не остается, и характер такой – оптимист законченный, до идиотизма. Про таких, как она, оптимистических идиотов или идиотических оптимистов в народном фольклоре есть анекдот.
Было у родителей два сына-близнеца, один умный – пессимист, другой – дурак, оптимист. Думали родители, думали и решили сей дисбаланс уравновесить – подарить детишкам в день рождения разные подарки. Утром, проснувшись, пессимист увидел стоящую рядом с его кроватью расписную деревянную лошадку, а оптимист у своей кровати обнаружил кучу конского навоза. Пессимист захныкал, глядя на красивую игрушку: и хвост не пушистый, и не так раскрашена, и качаться на ней неудобно. А оптимист, глядя на навозную кучу, радостно закричал: «А у меня живая лошадка была, только она убежала!»
