Люси Гордон - Этот несносный Лука
Утром Лука поджидал Денверса в его офисе.
— Говорите, где Ребекка, — угрожающе сказал он ему вместо приветствия.
— Я не понимаю, о чем вы, — холодно ответил тот.
— Я надеюсь, что это правда. Тогда я спрошу так: где Ребекка может быть?
— Послушайте, если бы я знал, сказал бы вам.
Мы больше не общаемся. Обратитесь к ней. Но она, кажется, отвергла нас обоих, — сказал Джордан, потом, усмехнувшись, продолжил:
— Я сделал то, что вы потребовали, и разорвал наши отношения. Но, кажется, вам это не очень помогло.
Но чего же вы ожидали? Ребекка — леди. Конечно, она всего лишь играла с таким дикарем, как вы.
Еще день назад Лука ударил бы Денверса. Но сейчас он не мог двинуться с места. А когда наконец справился со слабостью, ему хватило сил только на то, чтобы уйти.
Он не знал, куда шел, странный клоун смеялся над ним у него в голове. Смеялся, дразня его, такого слабого, глотающего оскорбления.
Путешествие для Ребекки было лучшим способом убежать от себя.
Но кем она была сейчас, Ребекка, возможно, не знала и сама. Она больше не понимала себя с того дня, как, обнаружив худшие качества Луки, провела ночь в его объятиях, исчерпала его до избытка, зная, что уезжает на рассвете. Она жестоко упрекала его в бессердечности, и затем что-то заставило ее отплатить ему его собственной монетой.
Женщина, которой она когда-то была, никогда не поступила бы так. Женщине, которой она стала, возможно, не оставалось ничего иного. Ребекка дала понять Луке, что она не позволит себе быть его жертвой. После этого ей уже нечего было сказать.
Теперь Лука возненавидит ее. И это очень кстати. Наконец они будут действительно свободны друг от друга.
Еще она обнаружила, что гнев — лучшая защита от печали, и теперь, оставшись одна, подогревала в себе злость. Бекки не могла простить ему не то, что он управлял ею, а то, что он разрушил ее воспоминания.
Теперь она поняла, почему никогда не использовала слова «любовь» в их новых отношениях.
Когда-то между ней и Лукой было нечто большее, но сейчас слишком поздно начинать все заново.
Ребекка поехала в Европу. Франция, Швейцария, Италия — она посещала незнакомые места, и каждый раз думала, что если хочет окончательно. порвать с прошлым, то есть только одно место, куда она должна направиться.
Бекки путешествовала всюду поездом и автобусом, избегая автомобиля из страха оставить след о себе, который Лука мог вычислить. Она приняла некоторые меры, чтобы предотвратить слежку, но все равно старалась быть осторожной.
В Каренну она приехала на автобусе-развалюхе, в котором было невыносимо душно.
Вид больницы не вызвал никаких воспоминаний. Потом Ребекка нашла отделение полиции, такое же старое и, возможно, именно то самое, где Лука находился под арестом, не имея возможности прийти к ней. Затем зашла в небольшую церковь, где они хотели пожениться. Ей на глаза попался священник, возможно, он служил здесь с тех самых пор.
Когда Ребекка бродила по церкви, то встретила юношу, который жил здесь только год. Она неожиданно разговорилась с ним и рассказала ему обо всем. Откровенность перед незнакомцем, которая облегчает душу и ни к чему не обязывает.
За два часа до отъезда Бекки бродила по городу и вдруг увидела, что стоит перед небольшим домом, где они когда-то жили с Лукой, где моменты счастья озаряли их жизнь. Теперь дом был занят большим семейством, некоторых представителей которого она могла видеть через открытую дверь.
Она подошла ближе, замечая, что обои в доме те же самые, что Лука наклеил пятнадцать лет назад. Те же листья — желтые и зеленые.
Внезапно все поплыло у нее перед глазами, к горлу подкатила тошнота. И вдруг она все поняла.
Приступы тошноты по утрам, обостренная нервозность… Бекки прислонилась к стене, говоря себе, что скоро это пройдет, не зная, радоваться или рыдать.
Крупная высокая женщина вышла из дома и, увидев побледневшую Ребекку, почти затащила ее в дом.
— У меня было то же самое каждый раз, — сказала она, проницательно оглядев ее. — Ты давно узнала?
— Подозревала, — сказал Ребекка, с удовольствием потягивая горячий лимонный напиток. — Я не была уверена до сих пор.
— А ваш мужчина? Кого он хочет?
— Сына, — пробормотала она. — Он зациклился на этом.
— Поскорее скажи ему.
Женщина проводила Ребекку до остановки, посадила ее на автобус.
— Скажи ему поскорее, — убеждала она, провожая. — Сделай его счастливым.
О да, думала Бекки. Он был бы счастлив, но она попала бы в западню. Она не позволит этому случиться.
Если вы хотите найти кого-то, доверьте это профессионалам, говорил Лука. Но на сей раз профессионалы подвели его.
Четыре различных фирмы работали в течение трех месяцев, но узнали только о переезде Ребекки Ханлей во Францию на пароме. После этого она исчезла, и ни одно французское сыскное агентство не нашло ее. Лука понял, что, если она сумела ускользнуть от столь квалифицированных преследователей, ее решение оставить его окончательно и бесповоротно.
И Лука прекратил поиски. Он вернулся в Рим, с головой уйдя в работу.
— Ты хочешь так много денег? — однажды скептически сказала Соня. Она видела его насквозь.
— Да, я хочу много денег, — буркнул он.
Босс не стал спорить с ней, и это всерьез встревожило ее. Соня могла справиться с Лукой, когда он был дик, разъярен, безжалостен и груб.
Но Лука подчиняющийся вызывал у нее тревогу..
— Уезжай куда-нибудь, — сказала она ему наконец. — Уезжай сейчас же. Тебе надо отвлечься, и пока ты это не сделаешь — будешь ни на что не годен.
Лука внял ее совету и отправился на машине на север. Погода стояла прохладная, трасса была пустая.
Достигнув Тосканы, он позвонил в строительную фирму, которую основал на деньги Фрэнка Солвея и из которой вырос весь его бизнес. Фирма еще процветала под руководством опытного менеджера, давно назначенного Монтезе. Лука проверил счета, убедился в отличном состоянии дел, отметил превосходную работу менеджера и отбыл, понимая, что в нем самом нет никакой надобности.
После этого отправился туда, где давно мечтал побывать.
Длинная проселочная дорога тянулась вдоль тихих холмов. Дорога была ухабистой, и его дорогая машина все норовила застрять, но он даже не замечал этого. Лука был полон воспоминаний, туманных и обостренных одновременно. Он хотел и вместе с тем боялся ехать туда.
Наконец он увидел дом. Выйдя из машины, он неподвижно стоял секунду, рассматривая остатки того, что когда-то было его жилищем. Большая часть крыши сгорела, остатки обрушились — жалкое зрелище. Все, что осталось, было черно от пожара.
Вдруг Лука увидел нечто, заставившее его замереть. Кое-где были выдернуты сорняки, и свежие следы показывали, что это было сделано недавно. Через мгновение он услышал за домом слабый шум.
