Полина Грекова - Референт
«Так и с ума сойти недолго. — Анна подошла ближе к зеркалу, убрала волосы со лба и вгляделась в свое отражение с мазками крема на скулах. — Сказка какая-то. Странная сказка… Ничего не понимаю. Боюсь. Отчего я до сих пор боюсь? Вон и за лицо принялась, прежде чем зубы почистить. Так нельзя. Надо собраться. Надо перестать дергаться. Скоро девять. В десять они заедут».
Она достала щетку и пасту, почистила зубы, быстро приняла душ. Вытерла мокрые волосы махровым полотенцем. Своим полотенцем. Хотя новехонькое, цвета кофе с молоком, висело тут же на кронштейне. Нащупала под ванной тряпку, быстро подобрала капли с пола.
В половине десятого Анна, полностью одетая, аккуратно подкрашенная и причесанная, уже пила на кухне кофе. В холодильнике лежали масло, сыр и кусок ветчины, стоял клубничный джем в баночке и батон, завернутый в пакет, но есть совершенно не хотелось. Да и кофе она пила только для того, чтобы окончательно прийти в норму и не впасть в тихую истерику. До десяти оставалось двадцать восемь минут… Двадцать семь… Двадцать шесть…
БМВ плавно въехал во двор без трех минут десять. Анна услышала шум мотора, метнулась к окну и увидела знакомую темно-бордовую машину. Кинулась к зеркалу в прихожей, нервно прошлась щеткой по темно-русым волосам, схватила сумочку, прижала ее к груди. Вскоре в квартиру позвонили.
— Анна Николаевна? — Вчерашний шофер словно хотел удостовериться, что это на самом деле она. — Можем ехать?
Она, боясь, что голос глупо задрожит, просто кивнула и вышла на лестничную площадку, захлопнув за собою дверь.
Ехали они недолго. От силы минут пятнадцать. Но за это время Анна, сидевшая на заднем сиденье и глядевшая в окно, успела немного успокоиться. В салоне играла негромкая музыка. За стеклом мелькали дома и деревья. Выполненные «под старину» литые фонарные столбы и витрины магазинов. Все яркое, броское, почти праздничное. Возле гигантского супермаркета человек, наряженный клоуном, с рекламными щитами на груди и спине, раздавал прохожим какие-то сверкающие цветные пакетики.
— Не быстро едем? — осведомился шофер. — Вас не укачивает?
— Нет, — ответила она.
И почему-то подумала, что, наверное, смотрится на фоне всего этого «праздника жизни», как скромный «Медовый» крем на зеркальной полочке в шикарной ванной.
На перекрестке свернули направо, проехали вперед метров сто и нырнули во двор. Перед железными воротами водитель притормозил, устало положив обе руки и подбородок на руль. Едва слышно пропищал какой-то сигнал. Ворота разъехались.
— Наш центральный офис, — объяснил шофер, снова распрямляясь и неторопливо нажимая на газ.
Но Анна и сама уже все поняла. Трехэтажный белый особняк с высоким крыльцом и мраморными колоннами смотрел на нее своими стрельчатыми окнами. Слегка колыхались темные тополя, словно боясь слишком растревожить летнюю жару. Бликовали на солнце разноцветные капоты престижных иномарок. У входа прогуливался охранник. Еще один, с мобильным телефоном, стоял неподалеку от ворот.
Водитель вышел из машины, распахнул заднюю дверцу:
— Все, Анна Николаевна. Приехали.
Она опустила ноги в легких «лодочках» на асфальт, подалась вперед, изо всех сил стремясь не выглядеть неуклюжей. Но все же не сумела удержать равновесие: уже выбравшись из салона, качнулась на каблуках вправо, так что шофер вынужден был поддержать ее под локоть. И снова Анне показалось, что за окнами в молчании стоят десятки людей и смотрят на нее пристально, настороженно, холодно. Может быть, даже удивленно. «Чужая, провинциальная, странная. Слишком нескладная, слишком простая для Москвы» Ей вдруг подумалось, что совсем недавно точно так же наблюдали за ней сотрудники «рубашечной» фирмы, когда к самым ступенькам подъехал серебристый «мерседес». Для них она тоже была чужой и странной, но совсем по другой причине.
Правда, здесь времени на долгие раздумья ей не оставили. Дверь в тяжелой дубовой раме распахнулась, и на крыльцо легко выбежал Олег Викторович. Подтянутый, элегантный, в кремовом льняном пиджаке, светлых брюках и белоснежной рубашке. Негромко сказал пару слов водителю, кивнул в сторону большого гаража и протянул Анне руку. Она снова отчего-то смутилась, подала тыльной стороной кисти вверх — словно для поцелуя. Смутилась еще больше, покраснела. Впрочем, Олег Викторович сделал вид, что не заметил неловкости, легонько и коротко пожал ее вздрагивающие пальцы и с улыбкой проговорил:
— Ну вот вы наконец и приступаете к работе. Пойдемте, я покажу вам офис, познакомлю с сотрудниками и в общих чертах обрисую круг ваших теперешних обязанностей. А также расскажу о некоторых приятных правах.
Что включает в себя понятие «приятные права», Анна переспросить не решилась, памятуя о роскошной квартире и элитном детском садике для Наташки. Просто посчитала нескромным. Однако Осокин, не дожидаясь вопросов, все объяснил сам. Легко, естественно и просто, будто рассказывал, как проще добраться до аптеки.
— Значит, так. Сегодня ваш рабочий день будет неполным. Да его и рабочим днем, по сути, назвать сложно. Познакомитесь с людьми, посмотрите на свое рабочее место, немного покопаетесь в бумагах. Но это все скорее для того, чтобы вы перестали чувствовать себя скованно и, главное, отбросили все страхи и сомнения. Далее. Наша компания оплачивает обслуживание сотрудниц в салоне красоты «Анастасия». Это недалеко. Игорь вас отвезет. Если робеете, можете взять с собой вашу энергичную подругу. Думаю, ей будет приятно, да и вам попроще.
— Нет! Что вы? Зачем? — попыталась возразить Анна. Но Олег Викторович поднял руку в протестующем жесте:
— Не нужно спорить. Это вопрос решенный. Не станете же вы из соображений скромности отказываться от обеда или кофе? Посещение салона красоты — абсолютно то же самое. Если хотите, это даже ваша обязанность. На наших сотрудниц смотрят, они представляют собой лицо фирмы.
И снова кровь жарко прихлынула к ее щекам. «Действительно, как глупо все вышло! На чистку и питательные маски не ходила уже года три. Массаж не делала сроду. Да что там массаж? Руки уже не помнят о маникюре! Так, сама пройдешься ножницами и пилочкой. Разве это дело? И тоже ведь выступила! „Не надо! Зачем?!“ Да затем, что толкнешь сейчас эти двери и окажешься в своих туфлях и вискозном платьице в таком мире, которому ты соответствуешь, как какая-нибудь вокзальная торговка беляшами — залу Метрополитен-опера».
Однако опасения Анны оказались напрасными. На нее никто не косился и не показывал пальцем. Никто не прятал в уголках губ усмешку. Встречные мужчины и женщины ровно улыбались, кивали и шагали дальше по своим делам. Присутствие Олега Викторовича защищало ее лучше любого щита. И она потихоньку начала осматриваться по сторонам.
