Доверься мне 2 (СИ) - Асхадова Амина

— Антон не сделал тебе ничего плохого. За что ты хотела погубить его? — продолжал расспросы Сергей, наступая.

А Варе нечего было ответить. Она просто не знала чем бить сейчас. Чем защищаться.

И что вообще делать: нападать или защищаться?

Было понятно, что не Антон сдал ее. Он сидел справа от Вари и сам не понимал происходящего, это видно от одной только громадной перемене его эмоций. От удивления до непонимания.

Впрочем, Варя сейчас выглядела не лучше.

— Богдан…

Варя сумела лишь это выдавить из себя. Ей хватило сил произнести полностью имя своего сына.

Сына Сергея.

— Что? — нахмурился Сергей.

Глава 16

Пальцы рук онемели. Если она расскажет о сыне… то все. Этот дом станет для нее золотой клеткой.

Или же для Богдана, а ее так… вышвырнут.

Ведь это она не позволяла видеть отцу сына все эти долгие годы.

Нет, она не может защищаться. Не должна. Сын не поможет тут! Она должна нападать.

Сжав руки в кулаки, Варя бросила резко и холодно, из последних сил:

— Немедленно отдай мою вещь!

Прикусив губу, Сергей сделал вид, что задумался. А затем тихо произнес:

— Варя… перестань же, успокойся. Визан тут ни в чем не виноват, это наши с тобой дела. Не нужно его тянуть в эту яму…

— Ты в этой яме погряз по самое не хочу, Истомин!

Ее руки затряслись, тело уже била мелкая дрожь. Она понимала, что она на грани истерики и срыва.

— Погряз! Немедленно отдай мне эту папку и отпусти из этого чертового дома!

Антон явно был в шоке и тихо сидел с широко раскрытыми глазами. Верно посчитал, что лучше не вмешиваться. Метнув на него недолгий взгляд, Варя вновь посмотрела на Сергея.

— Ты ведь все разрушил, Сергей. Шесть лет назад разрушил…

— Варя, это не я… — тихо произнес Сергей, делая шаг навстречу девушке, словно обезумевшей.

— Да заткнись ты! — закричала девушка, заставляя Истомина резко остановиться.

Где-то справа закашлялся Визан.

— Замолчи! Ты не понимаешь, не понимал! Обезумевший ревностью, желанием обладать мной и властью! Ты совсем перешел все границы тогда! А теперь винишь меня в том, что я сбежала?! Что отец помог спастись своей дочери?!

Нервно хохотнув, Варя продолжила:

— Так ты же меня похитил, желая втихую избавиться от моего отца. А по возвращении что?! Ох, милая, несчастный случай!

— Перестань! — прошептал Сергей, делая шаг к Варе с явным желанием заключить ее в свои жесткие объятия.

Желая заставить замолчать.

— Да как бы ты жил с мыслью, что… что убил… что убил…

— Варя!

Дышать стало невыносимо трудно. Варя закашлялась, однако вскинула руку, не подпуская к себе никого. Делая шаг назад, девушка напоролась на стол, а затем полностью к нему повернулась. Она оперлась на стол руками, отворачиваясь от мужчин.

Охрипший голос разрезал тишину этого кабинета.

— Да как бы ты жил…

Костяшки пальцев побелели от неимоверной силы, с которой ее руки впились в деревянный стол.

— Если бы, — тяжело дыша, прохрипела девушка.

Это конец!

— Да как бы ты жил с мыслью, что убил дедушку своего сына?!

Какая ирония судьбы!.. Теперь же Варя решала за троих. Она приняла важное решение за целый круг лиц — за отца, за Богдана и за себя.

— Какого сына? — шепот разрушил тишину этого кабинета.

Обезумевший шепот с тонной надежды внутри.

— У меня есть сын?

Крепко-крепко зажмурившись, Варя где-то в глубине души улыбнулась тем чувствам, что проскользнули в его голосе.

В голосе отца, который об этом даже не подозревает.

Море надежды… это все, что окружало сейчас Сергея Истомина. Его окружал не Визан, сидевший в кресле и уже давно запутавшийся в веренице судьбы этих двоих; его окружал не кабинет с его дорогим оборудованием и важными документами, пакетами акций. И даже не девушка, что стояла перед ним.

Его окружала надежда и мысль, что… у него есть ребенок?

— Нет! — оборвала все его размышления Варя, — у тебя нет сына, Сергей!

Крах!

Может, стоило и порадоваться устремившейся вдаль его надежде, но отчего тоска разъедает ее сердце, ее чувства, эмоции?

Вроде бы вот он — миг, когда она может с лихвой отомстить ему за всю боль, ударить побольнее, как ударял раньше он, как ударил он вот-вот сейчас. Так почему во рту она чувствует отчаянный привкус боли, а разум ее истошно кричит: «Остановись!», и упрямо твердит, что таким вовсе не шутят?

Боль от возможной потери отца, кажется, не в силах притупиться, но ее поступок сейчас не будет оправдан, если она продолжит так жестоко играть с Истоминым.

Все взрослеют, и Варя больше не хочет играть. Пора прекращать…

Раз она начала говорить истину, то надо и продолжить. Без издевательств над мужчиной, который ее, кажется, любил.

Или любит? Не стал бы ведь он возвращать ее, если бы не любил? Не может одна ненависть быть путеводной звездой такие долгие годы. Не может же?

Не любил бы — не стал возвращать. Истина проста. А способ возвращения… Сергей еще тогда, в прошлом, говорил, что по-другому он просто-напросто не может.

Ведь так?

Варя отвлеклась от размышлений, а затем глубоко вздохнула.

Если идти, то идти до конца. Если решаться на что-то, то по-взрослому, перестав играть в игры. Никому ненужные игры...

Если приезжать сюда, то с одной единственной целью: спасти отца.

Разве не таким был ее план? Так почему же сейчас ее обуревают совсем иные мысли?

— Сергей, у меня есть сын, — разломала она гнетущую тишину.

«Черт, как же сложно собраться и рассказать всю правду! Как же сложно! Я не представляла каким тяжелым будет мое возвращение к прошлому… Все продумывая от и до в своем маленьком городке рядом с Тимуром, я совсем не учла одного простого факта: говорить в лицо Сергею это будет невыносимо тяжело!..»

Напрочь забыв об Антоне, что сидел где-то в углу кабинета, Варя повернулась и, наконец, взглянула в глаза Сергею.

Тот был ни жив, ни мертв.

Сначала сказать мужчине, что у него нет сына, а затем дать ясно понять, что у его любимой — есть… это еще тот ад. И вся эта жестокая игра оказалась не для нее, потому что видеть до боли родные глаза и не видеть в них понимания, тепла... это почему-то оказалось горько.

Сергей Истомин, кажется, в своих мыслях прожил жизнь от молодости до старости, потому что сейчас он выглядел действительно несчастным стариком, жизнь которого вот-вот подойдет к концу. В его потускневших глазах не было ни холода, ни зла, но и не было любви, тепла, чего-то родного-прежнего.

Прострация, сопровождаемая редкими морганиями.

А с другой стороны не равноценны ли ее страдания все эти годы? Нервы ее отца?

«Я, кажется, совсем запуталась…», — с грустью подумалось ей, а Сергей все молчал.

Молчал, стоя на ногах и проживая доселе незнакомое чувство.

— Ему не так давно исполнилось пять лет…

Смотря в ее глаза, Сергей что-то явно просчитывал в уме. И не просчитался.

Надежда, погасшая несколькими минутами ранее, вновь воцарилась в его глазах.

Перед ней стоял не Истомин Сергей — влиятельный человек города, нет… Перед ней стоял несчастный мужчина, что метался от одной мысли к другой, словно израненный зверь. Мужчина, который, кажется, за несколько минут уверовал в нечто высшее, не подвластное человеку.

— Богдан, — едва заметная улыбка тронула ее губы, — имя твоего сына.

— Мой сын? — эхом повторил Сергей, словно пробуя слова, которые он произносит впервые, на вкус.

Где-то совсем рядом послышался звук шагов — Антон двинулся к Сергею.

— Кажется, мне нужно уйти. До вечера…

А затем пару раз хлопнул друга по плечу, словно говоря Сергею: «Проснись и пой, истукан!»

Затем, встретившись глазами с Варей, тут же покинул кабинет, оставляя их наедине.

А Сергей действительно проснулся. Его глаза на миг закрылись, а затем он судорожно втянул в себя воздух. Расправив спину, Сергей стал словно в несколько раз выше и шире Вари.