Квест на троих (СИ) - Смирнова Ольга Викторовна

Глеб толкнул дверь с табличкой «Грач В.В.» и пропустил вперёд Евгению. Они предстали перед дамой средних лет в очках, сидящей за столом и с приподнятой бровью осмотревшей их с головы до ног.

— Добрый день, Глеб Маркович, — немедленно очнувшись от ступора, вызванного внешним видом гостей, пропела она. — Вадим Вадимович ждёт вас.

«Он Маркович, оказывается», — промелькнула мысль у Евгении.

— Вадим Вадимович, к вам гости, — официально сообщила она по переговорному устройству.

Широко улыбаясь Глебу Марковичу, встала, чтобы проводить гостей в кабинет. На секунду скосилась на Евгению. Но дверь распахнулась, и вышел Грач собственной персоной. Галантно поцеловал руку Евгении и пожал руку Глебу.

— Заходите, — пропустил он посетителей к себе.

Евгения осмотрелась. Впечатляющих размеров кабинет был визуально разделён на две части: официальную, с внушительного вида столом и неофициальную, с бежевым кожаным диваном, такими же креслами и прямоугольным столиком. Грач, одетый в безупречно сидящий светло-серый костюм и в чёрную рубашку с расстегнутым воротником, с идеальной причёской — волосок к волоску — сразу направил гостей в сторону неофициальной части кабинета. От того Вадима, что общался с постояльцами Давида, кроме улыбающихся от природы глаз, но в этот раз с прохладным взглядом, ничего не осталось.

Сразу вспомнились фотографии с благотворительного вечера, найденные в интернете дочерью. Вот он, настоящий Вадим Грач. Яркий представитель высшего общества и явно знающий себе цену. И Глеб, наверное, тоже настоящий тот, который работает за ноутбуком. Как там сказал Вадим? Жёсткий, требовательный, волк-одиночка. Но почему с ней они преображаются? Чем могла их взять обыкновенная женщина из глубинки?

— Присаживайся на диван, Евгения, — пригласил Грач и, взяв со стола непрозрачную пластиковую папку ярко-красного цвета, расположился в кресле.

Второе кресло занял Глеб. Она очнулась от размышлений и села на самый краешек дивана, подумав, что её джинсы и подобная мебель совершенно несовместимы.

— Ну, Евгения, настроилась? — держа папку в руках, спросил хозяин кабинета.

— Вадим, я должна извиниться за своё поведение.

— Ничего ты мне не должна. Во всем виноват лишь я, — поправив очки, сказал Грач. — Сыграла привычка видеть перед собой женщин, жаждущих получения подобных услуг. Совершенно безосновательно ожидал эйфории от предложения. Считай, что получил по заслугам. Так ты согласна принять от нас подарок?

— Да.

— Я должен предупредить, что та программа, которую ты изучила, является хоть и основной, но предварительной. В течение недели-двух мы проведём полное медицинское обследование. Если потребуется лечение, то при возможности организуем его здесь. При выявлении противопоказаний основная программа будет скорректирована. Сейчас тебя проводят к специалисту на регистрацию. Придётся заполнить множество документов. Без них никак нельзя. И в дальнейшем, при назначении новых курсов или процедур, тебя проинформируют об их достоинствах, недостатках или противопоказаниях. Ты в полном праве от них отказаться и потребовать заменить на что-либо другое. Твоей программе соответствует строгое правило. Ты будешь лишена на три месяца зеркал, интернета и встреч с родственниками и друзьями. Выносить телефон из номера запрещено.

— Зачем такие строгости, Вадим?

— Ты не должна видеть постепенное своё преображение. Да и лицо не всегда будет в презентабельном виде. Перед началом курса посмотришь на себя в зеркало, а в последний день пребывания здесь я сам отведу тебя в зеркальную комнату.

— В таких условиях находятся все клиенты клиники?

— Нет. У каждого свои цели пребывания здесь. Но с такой программой, как предложенная тебе, мы настойчиво это правило рекомендуем. В твоём случае оно обязательно. Ещё есть вопрос?

— Что-то надо принести с собой?

— Нет. Ничего. Всё необходимое выдадут здесь. От средств гигиены до одежды. Ещё вопрос?

— Когда начнём?

— Заселение завтра в восемнадцать часов.

Евгения посмотрела на Глеба, до сих пор не проронившего ни одного слова и, наконец, ожившего:

— Приедем. В каких условиях она будет жить?

— Двухкомнатный номер: спальня и гостиная. Плюс личная процедурная, минизал для ЛФК и фитнеса, санузел. Имеется небольшая веранда с зеленью. В гостиной есть обеденный уголок. Еду будут доставлять в номер.

— Контакты с остальными клиентами?

— Всё предусмотрено, Глеб. Подожди меня здесь. Пойдём, Евгения, я тебя провожу.

Евгения встала, первой вышла из кабинета и вновь столкнулась с непонимающим взглядом то ли секретарши, то ли помощницы Грача. Видимо, она никак не могла сообразить, что могло быть общего у её руководителя с этой оборванкой. Но Евгения заметила, как та дёрнулась, увидев красную папку в руках Вадима, и метнула взгляд на новую клиентку. Непонимание и презрение в нём уже исчезли. Глаза были полны безмерным удивлением.

Вадим молча вывел Евгению в коридор и завёл в соседний кабинет, больше похожий на регистратуру в больнице. В высоких шкафах вдоль стен стояли блоки с пластиковыми папками.

Девушка, сидевшая за фигурным г-образным столом, поднялась и поздоровалась.

— Ольга Олеговна, оформите карту Евгении Викторовны. Красный сектор.

Девушка замерла на последних словах и на пару-тройку секунд задержала взгляд на красной папке.

«Что с этим цветом не так?» — подумала Евгения и взглянула на шкафы.

Папки, стоящие в них, были точно такого же формата, но другого цвета: желтые, зелёные и синие. И ни одной красной. Во всяком случае, в поле видимости.

— Присаживайтесь, Евгения Викторовна.

Девушка указала на стул и придвинула стопку анкет.

— Долго её будут оформлять? — спросил Глеб.

— Не менее часа. Хотел куда-то съездить?

— Дааа... в общем-то некуда и незачем. Лучше скажи, Евгению элитные курицы не заклюют, узнав, что она не из их круга?

— Нет. Я её оградил от общения с другими клиентами.

— Это как?

— Присвоил ей красный сектор. В компьютере будут видны только имя и отчество. Все данные останутся на бумажных носителях. Никто из сотрудников не узнает, кто она и откуда, не будут знать полной программы, не увидят результатов обследования. Увидят то, что касается их непосредственно. Персоналу запрещено разговаривать с ней на любые темы, кроме касающихся процедур. Тренажерный зал и бассейн должны быть пустыми во время её занятий. Вечерами на час закрою доступ в оранжерею. Буду там лично гулять с Евгенией. Не заревнуешь?

— Не заревную, но за Наташу не ручаюсь.

— Наташа уже отревновала своё.

— Ты не забыл о моей просьбе проверить Евгению службой безопасности?

— Нет. Завтра передам данные. Пойдём в наш ресторан, перекусим. У меня скоро встреча с клиентом.

— Я своим видом не распугаю твою ресторанную публику?

— Ты хочешь сказать, дешёвыми джинсами? Сойдешь за экстравагантного клиента.

— Пожалуй, нет. Там могут оказаться знакомые, знающие о моей щепетильности в одежде. Пусть сюда принесут.

— Хорошо...

Грач прошёл к столу и, не садясь в кресло, пробежался пальцами по клавиатуре. Затем вернулся и сел на диван.

— Расскажи, как у тебя с Евгенией складывается. То, что ниже пояса, реагирует?

— Реагирует. С полуоборота. Евгения — огонь. Голодная, будто её всю жизнь на цепи держали. Хотел ей погорячее предложить, но боюсь, что отпугну. Её и так многое шокирует, хотя пользуюсь в основном классическим сексом, слегка посыпанным перчиком. Потерплю, через полгода отыграюсь.

— На ней?

— Нет, не на ней. Отпущу на волю. Для этого фиолетовая комната есть. Судя по условиям Жеки, я должен справиться и опять стану свободным человеком.

— Да, я тоже удивлён его условиями. Шесть дней, конечно, напрягают... У тебя не возникло чувство, что он не тебе, а ей собирается мстить?

— Имеет место такая мысль. Поэтому и попросил найти их точку пересечения.