Приют для беглянки (СИ) - Бальс Лора

— Я поеду в город, тебе что-нибудь привезти? — вместо этого произнёс он.

И тут Майя снова его удивила.

— Да. Ты можешь купить мне электрошокер, пожалуйста?

Это было так неожиданно, что он на всякий случай уточнил:

— Ты ведь не шутишь?

— Нет, — всё с той же новой, проснувшейся в ней этим утром уверенностью ответила Майя. — Это ведь не запрещено?

— Нет. И я привезу, конечно. Но, Майя, тебе всё равно не стоит ходить одной.

Она усмехнулась.

— Я и не собиралась. Не волнуйся, если я решила больше не прятаться, это не значит, что я готова умереть. Просто я не хочу быть беззащитной, если повторится вчерашнее. И не хочу, чтобы Вике снова пришлось бросаться ему наперерез. Это моя проблема, и вы не должны всё время меня спасать.

Арсений восхищённо улыбнулся.

— Я ведь уже говорил, что ты очень храбрая?

Майя помолчала, о чём-то задумавшись.

— Знаешь, сегодня ночью я размышляла о том, что буду делать, когда всё закончится. А потом поняла, что уже не помню, когда до этого я последний раз думала о своих желаниях и строила планы. Тогда я окончательно решила, что готова идти до конца. И стало так спокойно…

— А про будущее? — с неизвестно откуда взявшимся волнением поинтересовался Арсений. — Ты уже что-нибудь решила?

Майя улыбнулась.

— Пока только одно — я всё ещё хочу быть ветеринаром. Я закончила два курса, а потом… в общем, доучиться не получилось. Не знаю, можно ли как-то восстановиться или придётся начинать заново, но так или иначе я получу это образование.

— Это замечательно! — искренне поддержал он. Секундное непонятное напряжение схлынуло, как не бывало. — Ты станешь великолепным ветврачом. У тебя прирождённый талант.

— Тебе откуда знать? — засмеялась Майя.

— Да уже того, как ты ладишь с животными, достаточно, — убеждённо отозвался Арсений. — И если ты за два года учёбы не разочаровалась в выборе, значит, это точно твоё и ты научишься всему, чему надо.

После завтрака он по установленному распорядку подвёз Майю на ферму, убедился, что она без помех дошла до денников, неподалёку от которых постригала живую изгородь хозяйка, и только потом направился в город.

Вопреки ожиданиям, выговор он получил не от брата, а от матери. Причём дело было вовсе не в родительских переживаниях.

— Ты хоть понимаешь, что фактически подыграл противнику? — возмутилась Елизавета Дмитриевна, прежде внимательно выслушав всю историю от начала до конца. — Как ты мог так недальновидно поддаться на провокацию? Ты — взрослый, умный, уравновешенный человек. Юрист, в конце концов!

— Я вышел из себя, — отметил Арсений очевидное, только чтобы что-то сказать. Сейчас он чувствовал себя провинившимся школьником, и оправдание получилось в таком же духе.

Мать скептически хмыкнула.

— Раньше не замечала за тобой склонности к насилию.

— Ты бы поняла, если бы сама там оказалась. И потом, сейчас главное вовсе не это…

— В тот-то и дело, что это тоже, — с ноткой нетерпения возразила Елизавета Дмитриевна. — Ты, похоже, и правда ещё не сообразил — своей выходкой ты лишил себя возможности дать свидетельские показания в пользу этой девушки… Извини, забыла, как её зовут?

— Майя.

— Точно. Так вот, теперь твоё вмешательство выглядит слишком личным. Соответственно, любые твои слова, не подкреплённые фактическими доказательствами, ни у кого не вызовут доверия, но создадут возможность исказить ситуацию и выставить Майю в неприглядном свете. Ты сам знаешь, что, когда преступления совершаются внутри семьи, жертвам очень сложно добиться справедливости, и под микроскопом рассматривают именно их, а не виновников. Сказать честно, я не думаю, что у Стрельцовой есть хоть какие-то шансы довести дело до суда.

— Но ты ведь слышала запись, — поражённо произнёс Арсений. — Может, он и не ответит за Майю — но это уже нельзя просто проигнорировать!

Мать тяжело вздохнула, между бровей залегла глубокая морщинка, ещё до всяких слов объяснившая ему, что всё сложнее, чем хотелось надеяться.

— Это недостаточное основание для возбуждения проверки, — отозвалась она и медленно, будто нехотя, добавила: — К тому же тягаться с Волковым — безнадёжная затея.

— Не может быть, чтобы ничего нельзя было поделать, — упрямо проговорил он.

Елизавета Дмитриевна повернулась из стороны в сторону, разминая затёкшую шею. Они сидели в машине, остановившись в каком-то случайном дворике — не лучший способ провести обеденный перерыв, но зато не было риска, что кто-нибудь услышит разговор, не предназначенный для чужих ушей.

— Она, наверное, очень хорошая девушка? — наконец задумчиво произнесла мать.

— Майя? Ну да. А при чём тут это?

Мама устало улыбнулась, но не ответила на вопрос.

— Пусть вспомнит, что ещё она видела и слышала. Кто ещё приходил к Стрельцову домой, о каких делах шла речь, о каких суммах. Любую мелочь, за которую можно зацепиться. Если появится шанс хоть что-то вытащить на свет, я сделаю всё возможное.

Разговор с братом прошёл примерно в таких же тонах, разве что к записи Аркадий отнёсся не так скептически.

— Можешь переслать мне? — прослушав диалог, скорее распорядился, чем попросил он. — Посмотрю, что с этим можно сделать.

— Мама уверена, что тут никаких шансов, — поделился Арсений. — Волкова на таких хлипких основаниях не прижать, а значит, историю поскорее замнут и со Стрельцовым тоже разбираться никто не станет.

— Если действовать строго по букве закона, так и будет, — спокойно отозвался брат. — А если разыграть другие карты, возможно, сам Волков нам и поможет.

— Это как? — не понял Арсений.

— Ему определённо не нужно, чтобы эта запись попала к прессе или даже просто завирусилась в соцсетях. И чтобы этого не случилось, он, возможно, пойдёт нам навстречу и, пока его самого не обвинили в подкупе следствия, предъявит Стрельцову обвинения в вымогательстве.

— Шантаж? — поразился Арсений.

Брат хладнокровно пожал плечами.

— Взаимовыгодная сделка. Конечно, придётся постараться и убедить его, что при изучении делишек Стрельцова его самого прокуратура вежливо обойдёт вниманием, но, полагаю, это тоже решаемо.

— Получается, сам он избежит ответственности?

Брат невесело усмехнулся.

— Будь реалистом. Не всего на свете можно добиться.

Глава 11

Майя привыкла. После того как Стрельцов снова объявился в её жизни, прошло всего несколько дней, а она уже привыкла не выходить из дома без электрошокера, постоянно сканировать взглядом пространство и, где бы ни находилась, на всякий случай прикидывать пути отступления. Она постоянно была настороже — но в то же время не боялась так, как раньше.

Только готовность ко всему позволила ей не удариться в панику, когда одним утром она наткнулась возле калитки во дворе на нежданный подарок. Простая картонная коробка была перемотана скотчем, сверху наклеен белый лист с напечатанным лаконичным текстом: «Майе Стрельцовой». Никакого адреса — сразу понятно, что человек, доставивший посылку, побывал здесь лично. Непосредственно на участке, на территории, которую Майя даже в минуты паранойи подсознательно считала безопасным убежищем.

Усилием воли подавив внутреннюю дрожь, она попыталась сорвать липкую ленту, но той оказалось слишком много. Майя выругалась сквозь зубы, стараясь раздражением вытеснить страх, подхватила коробку и направилась к дому.

— Майя! — окликнул её Арсений. Он как раз выгнал из гаража машину, чтобы по заведённому порядку подвезти её на работу. — Что-то случилось?

— Подожди минутку, я сейчас! — отозвалась она, обернувшись вполоборота. Его взгляд упал на ношу в её руках.

— Майя?..

Быстрым шагом, сосредоточившись лишь на одной цели — побыстрее выяснить, что же ей подкинули и покончить с этим, — Майя прошла на кухню, сняла с магнитной подставки ножницы и принялась терзать злосчастную тару, наполовину разрезая, наполовину разрывая, отхватывая вместе со скотчем куски картона.