Реши это (ЛП) - Калмз Мэри
– Вознаграждаешь меня?
– Ага, – сказал я, улыбаясь ему. – Я не пойду, это мой подарок тебе.
– Но это...
– Я верю в тебя, – перебил я, надеясь, что он услышал, как я горжусь переменами, которые он произвел в своей жизни, начиная с очищения и заканчивая правильным питанием. Мне показалось, что мы вдруг по-новому поняли друг друга. Я видел, что он старается; он видел, что я готов помочь. – Надеюсь, тебе не кажется, что я сентиментален или излишне драматичен.
– Нет, – прошептал он, не сводя с меня взгляда. – Я знаю, что ты имел в виду.
Правда? Святое дерьмо. Я не мог не улыбнуться ему, и я услышал, как у него перехватило дыхание.
– Я рад.
– Но я не уверен, что твое пребывание дома - хорошая идея.
– Что? – поддразнил я его. – Мы оба знаем, что ты не хочешь, чтобы старик мешал тебе.
– Я... мы должны поговорить о многом из того, что я...
– Нет, это правда, – успокоил я его, не в силах остановиться во второй раз, потянулся к его подбородку и большим пальцем стер излишки пудры с его щеки. – Ты молод, но не ребенок. Мне кажется, что вчера вечером мы заключили перемирие, и я бы хотел, чтобы оно продолжалось.
– Я... тоже, – запинаясь, произнес он, не сводя с меня взгляда.
– Не знаю, сможем ли мы быть друзьями, но я очень хочу помочь тебе, – пробормотал я.
– Да. Я знаю, – хрипло согласился он. – Но...
– Так что да, Брент может пойти вместо меня, и ты будешь более спокойным, более своим. Не будет ощущения, что твой тюремщик - твой второй помощник, – сказал я, игриво вздергивая брови.
– Ага, – прохрипел он, его голос на мгновение стал нитевидным.
– Ты уйдешь на ночь?
– Нет, – подчеркнул Ник, подходя ближе и переводя дыхание. – Мы вернемся позже.
– Он не вернется, – вклинилась Сисси. – Вечеринки начнутся только в полночь, так что не стоит его ждать.
– Ну ладно.
– Если он вернется до полудня понедельника, я буду...
– Я могу остаться не на все, – сказал мне Ник. – Так что убедись, что ворота можно будет открыть, если я вернусь поздно.
– Не спеши возвращаться, хорошо? Правда. Я серьезно. Я хочу, чтобы тебе было весело, – непреклонно сказал я, а затем наклонился и прошептал. – Я тебе доверяю.
– Да, я знаю, что доверяешь, но...
– У тебя отличные черты, – сказал мне Фаэтон, склонив голову набок. – Тебе все равно стоит поехать с ним в Лос-Анджелес. Ты можешь быть моим спутником. Уверен, я смогу найти для тебя работу в печати. Что скажешь, Сис?
– Без вопросов, – согласилась она. – Почему бы тебе не стать моделью?
– Ты очень добра, – сказал я ей. – Но пока вы все уедете на пару дней, я собираюсь разбить здесь лагерь.
– Но не один, – сказал Фаэтон, приподняв одну из своих идеально очерченных бровей. – Я прав, папочка, или я прав?
– Ты очень прав, – заверил я его с ухмылкой, потому что да, с меня было достаточно.
Прошло несколько месяцев после нашей последней встречи с Бранном, и всего за пару дней до трех месяцев здесь, в Калифорнии, я перестал флиртовать. Раз уж я не мог получить то, чего действительно хотел, я решил воспользоваться следующим лучшим вариантом, а это означало, что я был готов впечатать в пол следующего, кто попросит. Я полагал, что это будет Зак, так как он должен был скоро вернуться, но в эти выходные это был любой, кто попадался мне на пути. Даже Дэнни. Я мог бы положить его на кухонный стол и получить достаточно того, что мне нужно, чтобы насытиться, и он был бы в восторге. И я не был тщеславен. Он не раз признавался мне в этом.
– Ну, может, мы с Брентом останемся в Лос-Анджелесе до утра понедельника, чтобы ты мог провести все выходные в разврате, – пробормотал Ник, его голос охрип.
– Звучит как план. У тебя есть мое разрешение, – сообщил я ему, выходя из его спальни и направляясь на кухню. – Тебе не нужно быть хорошим, просто осторожным, – крикнул я из коридора.
Секунды спустя он зашагал впереди меня, убедившись, что я не могу пройти мимо него.
– Что, черт возьми, это значит? – прорычал он, сжимая кулаки и злобно глядя на меня. – Ты можешь трахаться с кем хочешь, но я...
– Нет, вовсе нет. Я просто пытался пошутить, – сказал я мягко, успокаивающе. – Все, что я имел в виду, - это то, что тебе следует повеселиться, пойти перепихнуться, делать все, что захочешь, только сдерживай другие соблазны, чтобы мне не пришлось ехать туда и вытаскивать твою задницу из какого-нибудь дешевого гостиничного номера посреди дня с задницей, болтающейся на виду у всего мира.
– Ты...
– Никаких падений с катушек. Ты проделал такую большую работу.
– Я…
– Ради всего святого, перестань со мной спорить, пожалуйста. Я пытаюсь сделать тебе комплимент. Ты так много работал, – сказал я, положив руки ему на плечи. – Я не хочу, чтобы ты не получил всего, чего хочешь.
Постояв минуту, глядя мне в лицо, он кивнул.
– Тебе стоит вернуться к гламурному образу жизни, – скомандовал я, прежде чем уйти.
Я немного волновался, что он пойдет один, но мне казалось, что для того, чтобы мы сделали большой шаг вперед, я должен был показать ему, что ему можно доверять. Его ежедневная ярость доставала меня, и сегодня утром не быть скалой, о которую разбиваются волны его гнева, было облегчением. Мне нравился этот мир, и я хотел, чтобы он продолжался. То, что мы поживем отдельно, пойдет на пользу нам обоим. Ему нужно было время, чтобы понять, кем он будет без меня, как своей тени, а мне - чтобы побеспокоиться только о себе. Я так ждал тишины.
Часть 6
Между работой телохранителя и работой ремонтника была разница как между ночью и днем. Телохранитель - это значит стоять между клиентом и его потенциальным забвением, вооруженный и находящийся в состоянии готовности, пока кто-нибудь не освободит тебя. Принятие решений было тактическим и наступательным, время реакции иногда составляло доли секунды. В Санта-Барбаре мой пистолет почти все дни был заперт в кейсе. С Ником Мэдисоном я был не менее бдителен, но здесь я использовал совершенно другой набор навыков. Позволить ему немного расправить крылья было логичным следующим шагом на пути к тому, чтобы он смог летать самостоятельно. Поездка в Лос-Анджелес на выходные была решением, о котором, как я надеялся, никто из нас в итоге не пожалеет, но если он собирался сгинуть в огне, как только окажется вне поля моего зрения, это не сулило ничего хорошего для его жизнеспособного будущего.
Я смотрел, как лимузин, увозящий Ника и его свиту, выезжает за ворота, а затем сделал то, что давно хотел сделать с момента приезда в дом. Мини-холодильник доставили вскоре после того, как я поселился в доме - он находился в моей комнате под замком, - поэтому я взял пиво и пошел посидеть в тени на террасе. Тишина, как и легкий ветерок, действовала успокаивающе, и, поскольку этого давно следовало ожидать, я открыл приложение FaceTime и позвонил маме, чтобы она тоже смогла ощутить эту безмятежность.
– О, дорогой, какой невероятный дом и вид!
– Ник не понимает, как ему повезло.
– Он молод, милый. Ты должен дать ему некоторую свободу действий.
Я хмыкнул.
– Осуждение тебе не к лицу, – мягко укорила она.
– Отлично, – пробормотал я.
– Это мой милый мальчик.
Милый мальчик. Только для нее.
– Слушай, как только закончится эта работа, прежде чем я вернусь в Чикаго, я собираюсь навестить тебя.
Ее глаза так быстро наполнились.
– Это будет замечательно.
– Не плачь, – проворчал я. – Как твои собаки?
– Они в порядке, как и олени, белки, одичавшие кошки, хавелины, лебеди, колибри и бабочки.
О Боже.
– Любимый, я так волновалась за тебя. Чувствуешь ли ты, что твои чакры сбалансированы?
Как будто я могу знать.
– Я скажу «да».
– Думаю, тебе пора найти свою вторую половинку.
Я поперхнулся пивом.
У нее должен быть спутник жизни, а не у меня. Кто в здравом уме встает перед людьми и клянется любить кого-то всю жизнь? Дайте мне, блядь, передохнуть.