Я вырубила его одним ударом (СИ) - Франсес Джессика

— Да! И даже несколько! Я могу остаться у Джоуи! — хотя, поскольку он, скорее всего, собирается расстаться с Кей, что будет либо быстрым и безболезненным, либо затянутым и, возможно, даже будет секс на прощание, я не жажду быть в доме в этот момент. — Или поехать к Синтии, — продолжаю я. Однако, поскольку она живёт с Ванессой… да, я не хочу больше проводить с ней время. — Или… — я не могу остановиться у Зандера и Авы, так как они в отъезде, и я почти уверена, что Зандер установил такую сигнализацию, что даже мышь не пробежит, без приезда спецназа. И что же мне остаётся? — Я могу остановиться в отеле или в одном из домов моих родителей, — наконец, заканчиваю я. Хотя, поскольку я окончательно рассорилась с мамой перед отъездом, это тоже не вариант.

— Или, — он подчёркивает это слово до раздражающей степени, — ты останешься со мной. И поскольку мы оба чертовски страдаем от похмелья, мы не будем тратить время на споры об этом.

— Это даже не настоящая причина.…

— Саша! — рычит Деклан, и я замолкаю.

Я всё равно считаю, что остаться с Декланом это экстремальный шаг вперёд, но, честно говоря, я не могу утруждать себя спорами. У меня сильное похмелье, а теперь я ещё и испугалась того, что все это значит, поэтому я просто киваю и выхожу вслед за ним. Нельзя сказать, что после оплаты рейсов на свадьбу у меня осталось много сбережений, так что отель в любом случае не самая лучшая перспектива.

Деклан поднимает мой чемодан и несёт его обратно к машине, и это решает проблему с тем, какую одежду мне носить, пока я живу у Деклана.

Я запираю свой дом, хотя сейчас это кажется немного бессмысленным, и направляюсь к пассажирской стороне его машины, но тут мне в голову приходит интересная мысль, заставляющая меня немного больше хотеть пойти с Декланом.

Я понятия не имею, как выглядит его дом. Как он избегал меня, так и я избегала его. Хотя, надо заметить, что я всё равно приглашала его на разные мероприятия, он просто никогда не появлялся. Однако я не получала от него приглашений, вероятно, потому что я бы всё равно не пришла.

Это заставляет меня задуматься, как выглядит дом Деклана.

Я знаю, что он живет в квартире, и что она недалеко от старого жилья Зандера.

Я не могу отделаться от мысли, что могу немного узнать Деклана, увидев его дом.

Моя голова до сих пор раскалывается, и все же разум до сих пор обеспокоен новой дилеммой, и меня опять тошнит, но я также понимаю, что немного взволнована.

Я много думаю, чего ожидать, и мысли в основном сосредоточены на холостяцкой берлоге. Наверно, там будет беспорядок, с грязной посудой, почти пустым холодильником, где единственные обитатели — пиво и несколько контейнеров для еды на вынос.

Я думаю о темных тонах, торжеством комфорта над стилем и об огромном экране телевизора. Я думаю о каком-нибудь бильярдном столе или какой-нибудь игровой системе. Я думаю о неубранной кровати с одеждой, брошенной поверх переполненной корзины. Если и есть какое-то произведение искусства, то, скорее всего, в женском облике.

Я смотрю на Деклана, пока он ведёт машину, и думаю, насколько он красив. Я знаю, что он сумел очень быстро довести меня до оргазма и определённо отлично обнимается. Интересно, скольких женщин он приводил к себе домой? Должна ли я ожидать, что наткнусь на бюстгальтер или трусики? Презервативы во всех мыслимых укромных уголках? Должна ли я предполагать, что он будет продолжать вести себя так же, даже если я буду жить с ним?

Очевидно, что произошедшее между нами раньше теперь мертво и похоронено. Теперь, когда мы вернулись в Чикаго, у нас нет никакой возможности поддерживать какие-либо отношения. Даже сексуальные. Хотя теперь, когда я узнала его с этой стороны, я жалею, что мы не насладились друг другом, пока у нас была такая возможность.

Однако факт остается фактом: мы слишком много ссоримся, чтобы ладить на каком бы то ни было уровне, и между нами определённо слишком много багажа прошлого. Я думаю, что даже остаться друзьями было бы очень трудно.

— Мы приехали, — прерывает мои мысли Деклан.

Я окидываю взглядом неприметное здание, не вижу швейцара, внутри всё чисто, и пожилая дама, приветствующая нас у двери, тепло и дружелюбно улыбается.

— Как давно ты здесь живёшь? — я пытаюсь разорвать странную атмосферу между нами, поскольку чем ближе мы подходим к его квартире, тем страннее всё ощущается.

Это ведь не так уж и важно, правда? Друзья делают это постоянно. И хотя мы не друзья, мы по сути семья. Деклан просто хороший, порядочный парень. Он сделал бы тоже для Зандера или Джоуи, и это не имело бы большого значения. Нет необходимости раздувать это в нечто большее.

— Пять с половиной лет. Я переехал сюда после того, как начал работать на Зандера, — отвечает он, кладя руку мне на поясницу, чтобы подтолкнуть вперёд.

Ладно, не интимное прикосновение, а просто дружеское.

Не зацикливайся и не делай всё странным, Саша!

— Я всегда хотела спросить, почему вы с Джоуи разъехались?

Джоуи и Деклан стали жить вместе сразу после окончания колледжа. Они мыкались по случайным работам, причем Деклан работал на другого частного сыщика, в то время как Джоуи был разнорабочим, который брался за разные проекты, прежде чем они оба начали работать на Зандера. Думаю, они прожили вместе несколько месяцев, а потом Деклан съехал и стал жить один.

Он отвечает мне, открывая входную дверь, и я почти пропускаю его ответ, так как потрясена тем, что вижу.

И это вполне приличный дом, а не берлога.

На стенах висят картины, изображающие жутковатые леса и искривлённые деревья. Интерьер выполнен в тёмно-шоколадных, тёмно-фиолетовых и кремовых тонах, в то время как пол вымощен широкой плиткой. Безделушки и фотографии заполняют каждый свободный дюйм пространства, который я могу видеть с того места, где стою, и замечаю, что на нескольких фотографиях есть и я.

— Я съехал, потому что Джоуи ужасный сосед по комнате. У него вечный беспорядок, он шумный, и он не стеснялся приводить женщин домой несколько вечеров в неделю. Я потерял счёт голым женщинам, которых видел в своей чёртовой гостиной. Ближе к концу я не мог смотреть на какую-либо поверхность без постоянной мысли, что на ней могло вытворяться.

Я вздрагиваю от этого образа, думаю о том, как часто я проводила время у Джоуи, и чувствую лёгкую тошноту при мысли о диване, на котором я часто сидела.

Какая гадость!

Я ставлю свой чемодан рядом с его спортивной сумкой, которую он оставляет на диване перед огромным телевизором. По крайней мере, хоть с чем-то я угадала.

— Между нами начинало возникать напряжение, а я этого не хотел. Мы поговорили, и не было никаких обид из-за того, что я хочу переехать, так что я съехал, — заканчивает он, очевидно, не замечая моего оцепенения.

— Я всегда знала, что Джоуи… гадкий, — запинаясь, говорю я.

— Да, но с тех пор как я уехал, наши отношения наладились.

Я киваю, представляя, что это должно быть правдой.

Я делаю ещё несколько шагов и вижу кухню справа от себя. Здесь чисто, хотя в сушилке есть несколько чистых тарелок. Я также замечаю, что некоторые полки с фоторамками на них немного пыльные. Похоже, что у него нет уборщицы, которая поддерживала бы здесь идеальный порядок.

— Я всегда знала, что Зандер просто помешан на чистоте, и по столу Джоуи сразу понятно, что он неряха, но я никогда не представляла тебя таким… — я подыскиваю подходящее слово, глядя на фотографию бабушки Деклана. — …организованным, — я подхожу к ней и слегка касаюсь верха рамки.

Мод была опекуном Деклана с самого его детства. Она часто кормила нас вкусной домашней едой, когда мы оказывались в гостях. Она особенно привязалась ко мне, потому что я была единственной девочкой. Много раз она даже отводила меня в сторону и спрашивала, не нужно ли мне чего. Я думаю, она знала, что мои родители не особо поддерживали меня, и хотя моя собственная бабушка жила со мной и была по-своему милой, она была строгой и не слишком приступной.