Ты из прошлого (СИ) - Куш Ивона

Говорили мы на отстраненные темы. Я старалась не касаться личных вопросов, дабы не нервировать Сашу. Хотя хотелось спросить у него, почему он все-таки не поговорит с родителями. Он же их единственный сын. Сомневаюсь, что именно они были инициаторами того, чтобы прекратить какое-либо общение.

— Ты напряжена, Соня, — заметил Саша, когда его тарелка была уже почти пустой. Я, впрочем, от него не отставала. — Если хочешь о чем-то спросить, спрашивай. Нечего сверлить меня тяжелым взглядом.

— Все нормально, — как можно безразличнее заметила. — Просто хотела узнать, долго еще ты будешь занимать место моей матери.

— А что, хочешь предложить мне свою постель? — тут же заинтересовано спросили у меня.

— Еще чего, — поморщившись, проворчала.

Так и прошел наш вечер. Нам особо не о чем было говорить. Между нами чувствовалось некое напряжение, которое не давало покоя. Из-за этого я не могла вести себя раскованно и уверенно. Не знаю уж, что чувствовал Сашка, но… Мне хотелось, чтобы он поскорее ушел. Хотя стоил признать, что как только он это сделает, меня начнет грызть тоска. Поэтому я сама себя не понимала.

Утром я встала раньше Саши и пошла на кухню, готовить завтрак. Заморачиваться не стала, поэтому и сегодня наш день должен был начаться с яичницы, кофе и бутербродов. Но когда я пошла звать Волкова, в спальне матери его не оказалось. Постель была аккуратно застелена, и ничего сейчас не напоминало о том, что этой ночью я спала в этом доме не одна.

Сначала думала позвонить Волкову и узнать, куда он запропастился, но быстро передумала. У него могли возникнуть неотложные дела. Или он просто решил уйти, не объясняя причины. Если бы хотел объясниться, то сам бы позвонил или, на худой конец, оставил бы записку.

Завтракать в одиночестве мне всегда было непривычно. Вот и сейчас аппетит сразу пропал, и я мучила яичницу черт знает сколько.

Когда в дверь постучали, я подскочила с места и в мгновение ока оказалась в прихожей. Но за дверью стоял не Волков, а другой водитель. Тот самый, который недавно не мог забрать меня от станции.

— Пришло распоряжение руководства, — сказал мужчина, переминаясь с ноги на ногу. Кажется, ему было не очень комфортно стоять рядом со мной.

— Сегодня я работаю дома, — проговорила устало. Вроде день только начался, а я уже ничего не хотела делать. — Передайте Петру Емельяновичу, что работу над отчетом я закончу в ближайшее время. И необходимости докучать ему своим присутствием, больше нет.

Думаю, Саша хотел избежать лишних встреч. Иначе бы приехал сам. А так… мне-то оно все зачем? Не хочет — его дело. Я тоже не горю желанием. Хотя, признаться, хотелось прижать его к стене и выпытать правду. Только вот, сомневаюсь, что он будет тратить на нее время.

— Хорошо, — с нескрываемым облегчением проговорил водитель и, пожелав мне хорошего дня, поспешил скрыться из виду.

Я закрыла дверь и пошла работать. И в самом деле, нужно было как можно скорее заканчивать отчет. И возвращаться домой. Потому что чем дольше я здесь нахожусь, тем меньше мне этого хочется. Наверное потому, что здесь был Сашка.

Я снова потеряла счет времени. Только когда спину стало ломить от долгого сидения, встала и немного размялась. Посмотрела на часы и поняла, что пора бы пообедать. А я все сижу и совсем не чувствую голода.

Только переступила порог кухни, как услышала тихий скрип калитки, а затем торопливые шаги. Меня снова решили посетить незваные гости. Подошла к окну, отодвинула занавеску и выглянула в образовавшуюся щель. К дому подходила пара пожилых людей. Хорошо одетая, по моде, женщина и мужчина в сером деловом костюме. Таким не место здесь. Скорее всего, ко мне приехали из города. Вопрос: что им могло понадобиться?

Была у меня одна догадка, но я боялась того, что она окажется верной. Я не видела родителей Сашки с тех пор, как он «утонул». Они отказывались от всякого общения с нашей семьей, а мы не собирались навязываться. Неужели это они вдруг решили напомнить о себе? Прошло достаточно много лет, чтобы их лица частично стерлись из памяти. Так что, может, я и в самом деле ошибаюсь?

В дверь постучали, и я пошла ее открывать. Пусть этого и не очень-то хотелось делать.

— Кто там? — для начала спросила, хватаясь за ручку двери.

— Открывайте, София, есть разговор, — услышала хрипловатый мужской голос. Таким раздают указания и приказы, которым трудно не подчиниться.

И мне пришлось открывать дверь. Уже зная наверняка, кто ко мне пожаловал. Голос Сашкиного отца не сильно успел измениться.

— Доброе утро, — проговорила, когда открыла дверь и отступила в сторону, пропуская в дом родителей Саши.

— Не назвала бы это утро добрым, — проговорила мать Волкова. Если мне не изменяет память, то её звали Елена Викторовна. Женщиной она была интересной всегда. Ей точно нравилось следить не только за собой и за модой, но и за окружающими. Такую на скамейку возле дома посади, она уже через час будет все про всех знать. — Если бы не необходимость, мы бы не приехали сюда в срочном порядке.

Последние слова она проговаривала, уже входя в дом и брезгливо осматриваясь по сторонам. Стоит отметить, что до этого момента они ни разу не переступали порог нашего дома.

— И что вас привело сюда? — сразу спросила. Даже чая им предлагать не стану. Да и не будут они пользоваться моим гостеприимством. — Что-то случилось с Сашей?

Я зря задала этот вопрос. Потому что родители Волкова тут же напряглись ещё больше. Неужели были не в курсе, что я знаю о том, что он жив? И, приехав сюда, хотели всячески помешать нашей встрече. Но она все-таки произошла. Причём, почти сразу после того, как я сюда вернулась. Так что, если их целью было помешать нашему второму знакомству, то они опоздали. Мы снова были знакомы. Если можно было так выразиться.

— Сегодня утром ещё всё было хорошо, — напряжённо проговорил отец Саши. — С чего это тебя так волнует его состояние? Неужели, успели снова подружиться?

Сразу вспомнились нетерпеливые поцелуи Сашки и его наглость, когда он оказывался в опасной близости от меня. Нет, это нельзя было назвать дружбой даже отдалённо. Я и сама не знала, какое слово тут бы подошло больше.

— Нет, — и ведь не слукавила. — Просто интересуюсь. Всё же мы были когда-то хорошими друзьями.

Опустим тот момент, что сам Волков недавно сказал, что я для него была словно назойливая муха.

— В любом случае, — слово снова взяла мать Саши, — не приближайся к нему. От тебя одни неприятности. Один раз ты уже чуть было не забрала у нас сына. А я всегда ему говорила, что ваша дружба ни к чему хорошему не приведет.

Ожидаемо. Я еще тогда знала, что Елена Викторовна относится ко мне, мягко скажем, довольно прохладно. Поэтому не стоило ждать от неё никаких других слов.

Мы стояли в прихожей, словно три восковые фигуры. Впрочем, я чувствовала себя в этот момент не совсем живой. Я не хотела снова погружаться в кошмарные воспоминания. Но меня окунули в них с головой. И пока не собирались ослаблять хватку, чтобы я могла вынырнуть и вдохнуть полной грудью.

— И что вы предлагаете? — таки спросила, когда молчание между нами стало затягиваться.

— Уезжай отсюда, — снова заговорила мать Саши. — Как можно скорее. И не мозоль нашему сыну глаза. Тебе всё равно ничего не светит. Он помолвлен.

А вот это стало для меня новостью. Что значит «помолвлен»? А по Волкову не скажешь, что он скован с кем-то определёнными обязательствами. Скорее я бы подумала, что он свободен, словно в поле ветер. Иначе бы не пытался усидеть на двух стульях сразу. Или на трёх. Черт его знает, сколько девушек крутятся возле него на самом деле.

— Неужели это Полина? — била наугад, а попала прямо в цель. Впрочем, никаких других догадок у меня и не было. Иначе, с чего вдруг она крутится возле него, словно курица над яйцом кудахчет. Всё боится, что он, как это самое яйцо, куда-нибудь укатится.

— Она, — подтвердила мои слова Елена Викторовна. — И не советую тебе им мешать. Иначе, мы сделаем всё возможное, чтобы тебя уволили с работы. И не брали на новую. Поверь, у нас есть такие возможности.