Будь со мной - Горкушенко Виктория

Я обнял ее здоровой рукой и горько прошептал ей в волосы:

— Не хотелось бы тебя расстраивать, но я — не Макс.

— Я знаю, глупый. Я знаю, — всхлипнула она мне в грудь. — Я просто рада, что ты в порядке. По телефону мне сказали, что вы попали в аварию и состояние критическое. Я не знала оба или один из вас.

Она знает, что это я и все равно рада.

Я крепче обнял эту прекрасную девушку. Теперь я не один. Пусть она здесь и не ради меня, но она все равно стала мне близка. Как младшая сестра. Рядом с ней будет легче пережить это время неизвестности.

— Кир, — родители Леры подошли к нам. — Как ты? Как Макс? — спросила тетя Наташа.

Даже ее родители здесь.

Я отпустил Леру и сел на стул. Их присутствие подарило такое облегчение, что у меня подогнулись колени. Я думал, что буду здесь в полном одиночестве. Вариться в собственной боли, пока Макса оперируют. Но вот они здесь, милая семья Новиковых, и одно их присутствие дарит небольшой покой.

— Даже спрашивать не буду, как Вы поняли, что я — Кир, у вашей семьи явно дар к этому, — растерянно сказал я. И я действительно не понимаю, как они умудряются нас различать, зная меня и Макса всего ничего. — Я в порядке, рассекло лоб осколком стекла и сломана правая рука, потому что я пытался удержать Макса, так как этот говнюк не пристегивается, но, очевидно, я хреново справился с задачей. На лбу всего два шва. Ничего серьезного. У Макса все намного хуже — раздробленное бедро, трещина в ребрах, сломана правая рука, но самое хреновое черепно-мозговая травма, — меня снова накрыла тревога, и я посмотрел на Леру. — Прогнозы неутешительные. Он может остаться хромым, а может вообще никогда не очнуться. Он в коме, Лера, — по дороге в больницу, мне озвучили приблизительные прогнозы, но лишь один из них был хорошим, а еще, маловероятным. — Это я виноват, — я опустил голову, и слезы навернулись на глаза сами собой. Я с детства не ревел. Даже на похоронах родителей мы с Максом держались стоически. Но тогда нас было двое, а сейчас я один.

— Не вини себя, сынок, — дядя Дима положил руку мне на плечо.

— Но это моя вина! Я ехал на высокой скорости, у меня не было подушек безопасности, я был зол и взвинчен, — закричал я, смотря на него.

Нервы сдавали, его отеческий жест полностью вывел меня из подобия контроля.

Лера подошла ко мне, села передо мной на корточки и обхватила руками мое лицо.

— Послушай меня. Макс — сильный, молодой и здоровый мужчина. Он выкарабкается, ты меня понял? Неужели у тебя совсем нет веры в собственного брата?

Хотел бы верить, но я видел его состояние.

— Ты не видела его. Он был весь в крови. Обмякший, как тряпичная кукла. Его образ будет преследовать меня всю жизнь во сне и наяву.

И это правда. Скорее всего я никогда больше не смогу спать без кошмаров.

— Милый, давай я схожу тебе за чаем или кофе и какой-нибудь едой? Тебе нужно поесть и успокоиться, — сказала тетя Наташа, а я еще больше расклеился от ее заботы.

Ее родители такие замечательные люди. Беспокоятся обо мне, как о родном.

— Не уверен, что мне кусок в горло полезет, но кофе был бы кстати.

— Мне тоже, мам, пожалуйста.

— Хорошо.

— Я помогу донести, — предложил дядя Дима.

Они ушли искать буфет. А мы остались вдвоем в пустом коридоре, наполненным лишь болью и отчаянием.

— Я не знаю, как буду без него. Он вся моя семья. Он частичка меня, — прошептал я.

— Все будет хорошо, — убеждала меня, но не очень-то убедительно.

— Кирилл Андреевич, — окликнул мужчина в медицинской форме. — Мы прооперировали Максима Андреевича. В бедро вставили титан, но мы все еще не можем дать никаких гарантий, как пройдет его восстановление, будет ли оно 100% или нет. Он все еще в коме, но состояние стабильное. Следующие сутки будут решающими. Если спадет опухоль, то возможно скоро он придет в сознание.

— К нему можно? — спросила Лера.

А у меня внутри все похолодело. Не знаю, хочу ли я видеть его таким.

— А Вы?

— Его невеста.

— Только если ненадолго и по одному. Возьмите на посту у медсестер халаты и бахилы. Вторая реанимация.

— Спасибо.

— Пожалуйста. Мы сделали все возможное. Теперь все зависит от него самого, — с этими словами врач ушел дальше по коридору.

Мы взяли на посту у медсестер все, что было сказано, оделись и вошли в реанимацию №2. Несмотря на требование врача, я пошел с Лерой, не смог бы сделать это один.

Макс был на аппарате искусственного дыхания, из здоровой руки торчала капельница. Комнату пронизывал пищащий звук машины, замеряющей пульс.

Грудь сдавило. Стало трудно дышать.

— Я не могу… не могу его таким видеть, — сказал я, и отвернувшись помчался прочь.

Я выбежал из палаты и, оперевшись на стену в коридоре здоровой рукой, опустил голову.

С ним все будет в порядке. С ним все будет в порядке.

Я пытался думать о хорошем и размеренно дышать, но ни хрена у меня не получалось.

— Простите, Вам чем-нибудь помочь? — окликнул знакомый голос.

Я замер, а затем повернулся.

— Кир?

Она явно была шокирована, увидев меня в таком состоянии.

А я был шокирован, что она узнала меня.

Я сбежал от девушки, которая может отличить меня от брата.

А потом грудь снова сдавило, когда я вспомнил, где находится мой брат.

— Привет… Рыжуля… — сбивчиво проговорил я.

Из-за недостатка воздуха у меня появилось туннельное зрение.

Алиса подошла ко мне ближе и, вытянув руки, начала гладить вверх-вниз мои руки.

— Эй. Посмотри на меня, — сказала она. — Ты с братом попал в аварию?

Я кивнул, уже не в силах ответить.

— Послушай, — ее голос был успокаивающим, а руки продолжали меня поглаживать. Я бы даже насладился этим, если бы не моя паническая атака, — если тебя накроет, то это ничем не поможет ни тебе, ни Максу, ни его невесте. Мне сказали, что она нестабильна. Ты должен быть сильным. Смотри на меня и дыши. Вдох, — она вдохнула вместе со мной. — Выдох, — и выдохнула вместе со мной.

Я обнял ее, потому что мне так сильно захотелось быть к ней ближе. Хотя бы сейчас, всего на мгновение.

Я вдыхал аромат ее шампуня, и мне становилось легче.

Вдох-выдох.

Неважно, что она ненавидит меня. Главное, сейчас она рядом. Потом я постараюсь вымолить у нее прощение.

Она секунду стояла в оцепенении, но затем легко обняла меня за спину.

Я стоял, уткнувшись носом ей в волосы, пока невидимые тиски не разжали мою грудь. А затем, чтобы не наглеть, я отошел от нее и откинулся на стену.

— Спасибо, — тихо сказал я, опустив голову. — Знаю, я не заслуживаю твою поддержку, но спасибо.

— Это моя работа, — ответила она.

Я выдохнул с невеселым смешком.

— Да, конечно. Ты же психолог, и как я забыл.

Она снова начала поглаживать мою руку.

— Но позволила я себя обнять не потому, что я психолог. Мне правда жаль, что вами это случилось. И несмотря на то, что я зла на тебя сейчас, у меня были к тебе чувства. В такой момент ты заслуживаешь мою дружескую поддержку.

Я кивнул, принимая это.

Даже если она готова быть мне только другом, я согласен и на это.

***

Если Лера и Алиса отправили меня домой, значит, выглядел я действительно хреново. Папа Леры вызвался отвезти меня, но каково же было мое удивление, когда он вышел и машины и пошел со мной.

— Не смотри так на меня, парень. Неужели ты правда думаешь, что я оставлю тебя в таком состоянии. Ты ни живой ни мертвый.

Да, примерно так я себя и чувствовал. Полное онемение и оцепенение.

Я достал ключи, когда мы вышли из лифта и попытался открыть дверь, но рука тряслась так, что я едва не выронил их.

— Дай мне, — сказал дядя Дима и аккуратно забрал у меня ключи.

Казалось, он даже боялся делать резкие движения, чтобы не разрушить мое шаткое душевное равновесие.

Как будто я вот-вот сорвусь и… не знаю, выпрыгну из окна. Хотя, такой вариант возможен. Я сейчас и сам не знаю, чего от себя ожидать, если Макс не выживет.