Карли Филлипс - Удачная попытка
Эрин так и не смогла привыкнуть к ежевечерним танталовым мукам, которые испытывала, зная, что Коул находится всего в нескольких шагах от нее, обнаженный, под душем смывает пот после тренировки, позволяющей поддерживать мускулатуру в том состоянии, о котором она была прекрасно осведомлена, ибо, пусть только в течение одной ночи, имела счастье прикасаться к его телу. И руками, и губами, и языком.
Да, плохая девочка в Эрин, раньше по большей части помалкивавшая, теперь, когда на четырнадцатой неделе беременности утренняя тошнота ушла в прошлое, как и обещал врач, все громче о себе заявляла. И что еще хуже, сексуальное желание вернулось к ней, еще и усилившись. Впрочем, возможно, беременность тут ни при чем. Усилению желания она скорее всего была обязана вторжению Коула в ее жизнь. Вначале ей, конечно, было не до плотских утех, когда она была сама не своя от боли, но зато теперь, и не только по вечерам, ей приходилось прилагать немалые усилия, чтобы сосредоточиться на чем-то более насущном.
И вновь Эрин мысленно вернулась к тому дню, когда ей довелось узнать, что такое паническая атака. К тому, как повел себя в этой ситуации Коул. Он мог бы отреагировать по-другому, к примеру, усадить ее на стул и опустить ее голову так, чтобы она оказалась у нее между колен. Так их учили на курсах. Но он зачем-то посадил ее к себе на колени, обнял, согревая своим телом.
Его нежность действовала на Эрин куда сильнее, чем его очевидное физическое возбуждение, которое она не могла тогда не почувствовать. И тогда она поняла, что точка возврата в их отношениях для нее пройдена. Безумство гормонов в ее организме, буйство желания не давали ей жить спокойно. Если ей и удавалось уснуть, то ее мучили кошмары, она часто просыпалась.
Вот и сегодня ей снится, что она идет в торговый центр и чувствует, что кто-то преследует ее, и потому бежит к своей машине. В нее стреляют, и чудом она остается жива. Потом она едет в полицию, но едва она успевает выйти из машины, как в нее снова стреляют…
Эрин проснулась от собственного крика и рывком села в постели. Сердце ее бешено колотилось. Она обвела блуждающим взглядом темную комнату.
Вдруг свет загорелся, и в комнату влетел Коул с пистолетом в руке, и Эрин едва не потеряла сознание.
Коул опустил пистолет.
– Спокойно, – сказал он и положил оружие на прикроватную тумбочку.
Эрин смогла лишь кивнуть, слов у нее не было.
– Ты в порядке? – спросил Коул, подойдя ближе.
– Да, – прошептала Эрин. Как и в тот раз, она чувствовала себя ужасно глупо. – Мне приснился кошмар. – Она вся покрылась гусиной кожей. Ее продолжала бить дрожь после увиденного во сне.
Коул присел на край кровати, и Эрин вдруг осознала, что на нем, кроме плотно облегающих трусов, ничего нет. Ей стоило немалых усилий не смотреть на него ниже талии, на узкую полоску темных волосков, уходящих под пояс трусов. Но и то, что было выше этой злосчастной полоски – его мускулистая грудь, возбуждало ее не меньше. И потому Эрин не нашла ничего лучше, как посмотреть ему в лицо. В его глазах стояла тревога за нее.
– Хочешь об этом поговорить? – спросил он.
Эрин заставила себя кивнуть.
– Мне снилось, что меня хотят убить, стреляют, и деться мне некуда. Я понимала, что все это только сон, но все равно ощущение было такое, словно я – дичь, на которую идет охота, – сказала Эрин. Почувствовав, как по щеке потекла слеза, она готова была от стыда сквозь землю провалиться.
Коул наклонился к ней и большим пальцем вытер слезу.
– Может, тебе стоит обратиться к профессионалу? – предложил он.
Эрин замотала головой:
– Нет, я просто туплю, и это пройдет. В любом случае мне ничто не угрожает. Я все еще думаю, что та стрельба была случайной, но до тех пор, пока полиция не закроет это дело и не отпадет необходимость в тебе как в телохранителе, я все равно буду нервничать. – Впрочем, внутреннее ощущение опасности, все еще острое после кошмара, входило в противоречие с железной логикой ее собственных слов.
Ежась словно от холода, Эрин свернулась калачиком под одеялом. Ей не хотелось оставаться одной в этой комнате, но как попросить его остаться, она не знала. Она чувствовала себя такой уязвимой, и, если бы он ей отказал в просьбе, могла бы разрыдаться, окончательно упав в его глазах.
Эрин сделала глубокий вдох и несколько судорожных выдохов. Коул положил руку ей на плечо, и она почувствовала его прикосновение, казалось, не только кожей, но и всем нутром.
Эрин посмотрела на него снизу вверх и, собравшись с силами, попросила:
– Пожалуйста, останься.
Коул от удивления даже присвистнул. Эрин затаила дыхание. Впрочем, брать свои слова назад она не спешила. С того момента как она узнала о том, что беременна, Эрин была наедине со своими проблемами: с потрясением от неожиданного открытия, с утренней тошнотой, с болью и страхом после ранения на парковке. До сих пор ей хватало мужества справляться, но этот кошмар забрал у нее остатки сил, и ей как воздух нужна была поддержка, которую мог дать ей только Коул.
Даже если он останется с ней только на эту ночь. Видит Бог, к этому им не привыкать.
Эрин, затаив дыхание, ждала. Она почувствовала, как скрипнула кровать. Это Коул прилег рядом с ней под одеяло. Рядом, но не вплотную, так что даже тепло его тела она не могла сполна почувствовать. Это ее не устраивало. Слегка откашлявшись, она перевернулась на другой бок, к нему лицом.
– Я не могу спать. Расскажи мне что-нибудь, – сказала она, и он тихо рассмеялся.
Ей нравился его смех еще и потому, что смеялся он редко, и приходилось потрудиться, чтобы заставить его это сделать.
– Что ты хочешь услышать? – спросил он, приподнявшись на локте.
– Может, о том, чем ты занимался последние годы? – предложила Эрин, заранее зная, что тема ему не понравится. – В детали можешь не вдаваться, разрешаю.
Он нахмурился, и Эрин поняла, что догадка ее была верна.
– Я не люблю об этом говорить, – сказал Коул.
– Поскольку ты – отец моего ребенка, я хочу знать о тебе больше того, что знаю, и не думаю, что требую слишком многого, расспрашивая о твоем прошлом. Ты сказал, что работал внедренным агентом, и я понимаю, насколько это серьезно.
– Серьезно, пока я этим живу. Когда задание выполнено, я забываю о том, что было.
Эрин удерживала его взгляд, глядя в его красивое лицо. Она не собиралась отпускать его с крючка.
– Не думаю, что ты говоришь правду.
Коул приподнял бровь.
– Разве не у тебя был плохой сон? Так не лучше ли нам поговорить о том, кто или что тебя расстраивает?
