Коллектив авторов - Богатые тоже плачут. Том 2
Марианна молча вышла из комнаты.
Улучив удобную минутку, Сара проскользнула в комнату Луиса Альберто – теперь они с женой имели разные спальни. Хладнокровно обдумав все, что сказал Луис Альберто, Сара, поняла все выгоды его предложения: снять для их встреч отдельную квартирку. И она постаралась сделать все, чтобы заставить его забыть то, что сорвалось у нее с языка в ресторане. Мягкая, кокетливая, с ласковой улыбкой, она опять и опять твердила Луису Альберто слова, которые льстили его самолюбию и которые все еще ему хотелось от нее слышать:
– Ты мне очень нравишься, дорогой. Я была с тобой груба, потому что боялась потерять тебя. Я люблю тебя, очень люблю… Не представляю, как бы я жила без тебя. Не оставляй меня, я не переживу этого, только поэтому я не хочу уходить отсюда.
– Нет, Сара, я не брошу тебя, – уверял ее Луис Альберто, – клянусь тебе.
– Спасибо, родной, спасибо.
– А сейчас уходи, прошу тебя. – Луис Альберто был встревожен затянувшимся разговором. Но Сара, не замечая его беспокойства, присела к нему на колени и обняла его. Стараясь побыстрее освободиться от несвоевременных объятий, он обнял ее, быстро поцеловал и нетерпеливо разжал ее руки:
– Хорошо, хорошо, Сара, спокойной ночи. Коротко постучав в дверь и не дожидаясь ответа, в комнату вошла Марианна – она решила поговорить о завтрашней прогулке Марисабель.
Сара резко отпрянула от него, глаза ее виновато забегали, на щеках выступил румянец, однако ее смятение длилось недолго. Небрежно, будто не придавая значения случившемуся, она бросила:
– Простите, виновата.
– Убирайтесь отсюда, – сказала побледневшая Марианна.
Она не могла заставить себя взглянуть на мужа. Сомневаться, думать, догадываться – это одно. Но увидеть собственными глазами… Сердце ее разрывалось.
В комнате установилась гулкая тишина. Наконец Марианна пришла в себя:
– История повторяется? Много лет тому назад я горько поплатилась за простое недоразумение – ты застал меня с Леонардо Медисабалем и решил, что я изменяю тебе. А как теперь прикажешь думать мне? Что это – случайность, недоразумение?.. Или Сара – твоя любовь? Вот, значит, почему ты не уволил ее – хотел развлекаться под крышей нашего дома. – У нее не было сил продолжать горький монолог.
– Прости, Марианна, – взволнованно заговорил Луис Альберто, – я поступил как самый настоящий негодяй. Но я люблю тебя. Клянусь, люблю. Это же…
Голос его прервался. Слова не шли с языка. Как объяснить ей, что все случилось помимо его воли? Да и не измена это. Нет. Помрачение рассудка, слабость, – но не измена их любви, их чувству.
– Прости, Марианна, – только и мог сказать он. Марианна посмотрела на него долгим взглядом.
– Ты разбил мое сердце…
– Марианна, постой!..
Глава 14
Сара, не торопясь, собирала в своей комнате вещи. Она не сомневалась: все, что случилось, – к лучшему. Конец подневольной жизни по чужим домам. Теперь она сможет жить, не работая. Луис Альберто или кто-то другой – какая разница? Но уж Луис Альберто непременно заплатит ей за все оскорбления своей сумасшедшей жены… А не то… У нее есть ключик к этому богатому дому.
Марианна взволнованно ходила по комнате. Она должна с кем-то поговорить, непременно должна с кем-то поделиться. Она чувствовала: исповедь не только утешит ее душевную боль, но и поможет разобраться в своих чувствах. Марианна позвала Рамону, усадила ее и обрушила на нее бурный поток слов:
– Помнишь, Рамона, ты пыталась напомнить мне, что Луис Альберто такой же мужчина, как и все, но я… я пренебрегаю своими обязанностями жены. Твои предсказания сбылись.
Рамона подняла на нее встревоженный взгляд.
– Да, да, Рамона, он устал от меня. Он ищет в других и ласку, и внимание, которых я его лишила. И вчера я в этом убедилась.
– Вчера? – удивилась Рамона.
– Да, вчера. Я застала его в чужих объятиях, – Марианна помолчала, стараясь преодолеть волнение. – В объятиях Сары.
– Какой ужас, Марианна, – тихо сказала Рамона. Сдержанность не изменила ей и сейчас. Лишь бледность пробилась через обычную смугловатость ее кожи. – Как она осмелилась – Сара?
– Не понимаю, – продолжала, не слыша ее, Марианна. – Как мог Луис Альберто забыть об уважении к своей семье, забыть не только обо мне, но и о девочке. Ведь Марисабель все видит и все понимает.
– Марианна, ты знаешь, мужчины непостоянны, и так легко вскружить им голову. Эта бесстыдница Сара все время кокетничала с ним, завлекала его. Марианна, не упрекай Луиса Альберто, не ссорься с ним. Наверняка его мучает совесть, и он раскаивается. Ведь ты тоже…
– Нет, нет, – перебила ее Марианна. – Не знаю, как мы сможем теперь жить вместе. Мне надо навсегда уйти из этого дома.
– Боже, Марианна, не вздумай этого сделать. Прошу тебя, во имя твоих детей… Послушай меня – я знаю, что говорю – недалек тот день, когда ты найдешь сына, и тогда у него будет дом, отец… Нет, Марианна, нет, не расставайся с Луисом Альберто.
Рамона давно так не волновалась, как сейчас. Она решила поговорить с Луисом Альберто, рассказать ему, как страдает Марианна.
Луис Альберто охотно принял Рамону. Он знал, что она никогда не стала бы беспокоить его по пустякам или вмешиваться в его личные дела, если только это не касалось Марианны. К тому же ему, как и Марианне, хотелось облегчить душу, облечь в слова свои горькие мысли и, может быть, найти какое-нибудь решение.
Рамона села, посмотрела на него своим долгим затаенным взглядом и сказала:
– Сеньор, я хочу вас просить – пожалуйста, помиритесь с Марианной. Она так ждет, чтобы вы сделали первый шаг.
– Что же мне делать? Просить у нее прощения? Марианна подумает, что я разыгрываю перед ней фарс. Ведь она мне уже не верит.
– Случившегося не поправить, сеньор, – мудро сказала Рамона. – Но вы, вы… попробуйте поговорить с ней – ведь она просто извелась, бедняжка. И ни за что не вспоминайте о Саре, никогда, как будто ее и не было. Умоляю, сеньор, сделайте это.
Рамона вселила в него надежду. Он порывался тут же встать и отправиться к Марианне – молить ее о прощении, но стыд и неуверенность удерживали его. Наконец, он решился.
Луис Альберто ожидал всего: мучительных укоров, горьких слез, тяжелого глухого молчания. Но то, что сделала Марианна, напомнило ему прежнюю девочку из Гуанахуато – непосредственную и искреннюю.
– Скажи, когда мне уйти? – печально спросила она. Луису Альберто показалось, что он ослышался. – Я не стала женщиной, о которой ты мечтал, я одна виновата во всем, – продолжала она.
– Но, Марианна, как ты можешь так говорить? У меня нет слов, чтобы вымолить у тебя прощения. Любимая моя, прости меня…
