Татьяна Корсакова - Мужчины не плачут
— И вот еще что, Мария Андреевна, у вас юбка в собачьей шерсти. — Теперь в его голосе послышались брезгливые нотки. — Потрудитесь привести себя в порядок. И впредь старайтесь соответствовать.
Маша посмотрела на свою юбку, смахнула несколько шерстинок.
— Хорошо, я постараюсь. — Тяжелая хрустальная пепельница жгла пальцы, — Я могу идти?
— Идите и не забудьте про кофе. — Его Княжество выразительно посмотрел на часы. Было без двух минут семь.
Маша кивнула и выскользнула за дверь.
На то, чтобы выбросить окурки и ополоснуть пепельницу, много времени не ушло. Ровно через полторы минуты Литвинова снова была в ненавистном кабинете. Его Княжество сидел за столом и задумчиво смотрел в монитор. Маша тенью застыла на пороге.
— Ну, что еще? — спросил босс, не поворачивая головы.
— Кофе.
— Что — кофе?
— Где я могу сварить кофе? — Она старалась, чтобы голос не дрожал.
— Там, — он махнул куда-то за спину.
— Где? — Она не увидела за спиной босса ничего, кроме стены.
— О господи! — князь Серебряный тяжело вздохнул, встал из-за стола, провел рукой по одной из панелей, и стена бесшумно отъехала в сторону. — Все там, — сказал он нетерпеливо. — Ну, идите же, не стойте столбом.
Маша аккуратно поставила пепельницу на стол, проскользнула в открывшийся проход.
За фальшивой стеной кабинета была еще одна комната. Даже не комната, а полноценная квартира. Зона, отведенная для отдыха, — диван, кресло, ковер на полу, картины на стенах, телевизор, стереосистема. Техническая зона — барная стойка, встроенная бытовая техника. За неплотно прикрытой дверью — ванная комната.
На «кухне» Маша сориентировалась довольно быстро. В одном из шкафчиков нашла кофе и турку, включила плиту. Ее несколько смутила кофеварка. При наличии кофеварки и турки неизбежно вставал вопрос, каким именно способом готовить кофе. Сама она предпочитала варить кофе в турке. Не факт, что Его Княжество придерживается того же мнения. Можно было спросить, но она не стала. Насыпала кофе в турку, залила водой…
Запах кофе мешал сосредоточиться. Серебряный раздраженно откинулся на спинку кресла. Все-таки зря он взял в секретарши эту нахалку. Не видать теперь покоя. Вот и сейчас, вместо того чтобы думать о работе, он думает о том, какой у нее скверный характер, о том, какой у нее волнующий голос, о том, какой у нее дурацкий костюм: глухой пиджак, длинная юбка, унылый серый цвет. Интересно, она и дальше собирается приходить на работу в таком виде? Может, у этой гражданки своеобразное представление о деловом стиле. Наверняка в ее гардеробчике имеется парочка черных юбок и белых блузок. Белый верх, черный низ — классика.
А вот пахнет от нее хорошо. Кофе и ваниль. Ей идет этот запах, легкий и незатейливый. Ему нравились незатейливые запахи, а его любовницы предпочитали вычурно-изысканные ароматы от кутюр. От этих ароматов начинало ломить в висках и пропадало желание общаться. В запахе кофе и ванили не было ничего вычурного. Наверное, духи копеечные, но…
Ему хотелось, чтобы новая секретарша находилась где-нибудь поблизости, чтобы можно было услаждать свое неприхотливое обоняние. При этом неплохо бы не видеть ее саму, перепуганную и отчаянно наглую одновременно. Ему достаточно только запаха.
Аромат кофе усилился, задвигая ванильные ноты на второй план.
— Вот, — на столе перед Серебряным появилась крошечная фарфоровая чашка.
— Что это? — он изумленно посмотрел на свою новую секретаршу.
— Кофе.
— Вижу, что не чай. Почему его так мало?
— Вы хотите больше?
— Да. Раз этак в десять. Я не привык пить кофе из наперстков.
— А из чего вы привыкли пить кофе?
— Там, в шкафчике, есть чашка, — он старался быть терпеливым.
Пол-литровую чашку с надписью «BOSS» ему подарила Аннушка. Он пил кофе исключительно из нее.
— Хорошо. Этот кофе уносить? — Его новая секретарша тоже старалась быть терпеливой.
Серебряный покосился на крошечную чашку.
— Оставьте и сварите еще.
Дождавшись, когда ходячее недоразумение скроется за раздвижной дверью, Серебряный потянулся за чашкой. Кофе оказался вкусным, просто изумительным. Как раз таким должен быть настоящий кофе. Хоть какая-то польза от этой нахалки. Аннушка никогда не умела варить хороший кофе. Он сам, кстати, тоже, поэтому безропотно пил ту бурду, которую подавала секретарша.
Кофе хватило ровно на два глотка. Серебряный отодвинул пустую чашку, закурил и приготовился ждать. Что-то она там долго…
— Ваш кофе. — Теперь перед ним стояла его любимая пол-литровая кружка. Пахло от нее так же изумительно, как и от ее миниатюрной предшественницы.
— Спасибо.
— Пожалуйста.
Она даже не спросила, доволен ли он. Аннушка всегда спрашивала, а эта… То не в меру болтлива, то не в меру молчалива.
Его новая секретарша вышла из кабинета, оставив Серебряного наедине с кофе и сигаретой.
* * *Маша вернулась домой лишь в седьмом часу вечера, уставшая, выжатая как лимон. Она догадывалась, что на новой работе поначалу будет тяжело, но не предполагала, что настолько. Наивная, она думала, что утренний инцидент с боссом — это ее главная и единственная проблема.
Она ошибалась. Ох, как она ошибалась…
После пол-литра кофе Его Княжество успокоился и перестал обращать на Машу внимание. В восемь утра в приемную ввалился молоденький паренек в нежно-зеленой униформе с букетом лилий, сунул ей под нос какую-то писульку, улыбнулся заученной улыбкой. Маша расписалась в графе «Получатель», забрала цветы. Паренек еще раз улыбнулся, теперь уже более человечно, и исчез за дверью. Маша с легким сожалением выбросила старый букет, поставила свежие цветы в вазу богемского стекла, вернулась к компьютеру. До девяти часов ничего не происходило, и Маша изнывала от безделья, а после девяти началось…
Телефон, как выяснилось многоканальный, внезапно раскалился от звонков. Незнакомые голоса — мужские, женские — наперебой требовали «соединить с Самим». Невидимые собеседники были нетерпеливы и настойчивы. У каждого из них имелось «очень важное дело, не терпящее отлагательств».
Беда в том, что Маша понятия не имела, кто такой Иван Иванович из финансового отдела и кто такая госпожа Степанова из ОАО «Компаньон», и, соответственно, не представляла, снизойдет ли Большой босс до разговора с ними или переадресует их кому-нибудь из замов. Поэтому на всякий случай она соединяла с Его Княжеством всех желающих.
Ей удалось продержаться до половины одиннадцатого, а потом дверь с грохотом распахнулась и в приемную, изрыгая пламя, ворвался сам Большой босс.
