Алина Кускова - Подножка Купидону
– Его еще можно выправить, – попытался посоветовать незнакомый мачо. Но, поймав на себе ее злобный взгляд, добавил: – Я дам на новый. Плюс за моральные неприятности.
Как будто неприятности могут быть аморальными! Лучше бы она сидела дома. Понесла ее нечистая сила кататься по городу. Все, чем она раньше занималась с Миловидовым, заканчивается крахом! Пора бы ей усвоить этот урок.
– Не переживайте, – незнакомец взял ее за руку, – все живы-здоровы.
Марианна тоскливо посмотрела на салон джипа, где скрывалась блондинка, и подумала, с какой радостью она бы сплясала на ее могиле. Пусик!
И он позволяет себя так называть?!
– Я не переживаю, – глухо произнесла Марианна и вырвала руку.
– Неправда, – не согласился тот, роясь в своем бумажнике. – Вы все слишком близко принимаете к сердцу. Так нельзя жить. Жизнь гораздо проще, чем вам кажется.
– Да уж, – процедила Марианна, забирая протянутые ей купюры. – Особенно у вас.
– Я стараюсь жить просто, – пожал плечами тот и добавил, уходя: – И честно признаюсь, что жалею о том, что именно сегодня занят.
– Вас ждут, – кивнула Марианна в сторону джипа. Села за руль и громко хлопнула дверцей. Сзади что-то еще отвалилось.
Теперь придется отдавать машину в сервисный центр и шарахаться по городу пешком. Хорошо, что у нее там работают знакомые ребята. Если она им накинет сверху, то они сделают ее машину быстрее.
Марианна завела мотор и проследила взглядом за отъезжающим джипом с мачо и его тупой блондинкой. Нет, видите ли, какой честный нашелся! Он пожалел о том, что сегодня занят. Она тоже о многом пожалела.
Прежде всего о том, что доверилась порыву чувств. Поехала на ночь глядя колесить по городу! Зачем? Чего ей не хватало? Серенад под окнами? Так их никто, кроме терапевта Цыпленкова, больше не поет, прошли те времена. Наступили иные, со своими ценностями и привычками. Мачо теперь не поют серенады, а катаются на своих джипах с недалекими по умственным способностям девицами, которые портят не только чужие автомобили, но и чужие жизни. И они считают, что живут легко и просто.
У каждого более-менее нормального мужика теперь есть своя идиотка-блондинка неприлично молодого возраста и шизофренических наклонностей. Правильно сделал Матвей, что обзавелся болонкой! Уж лучше безмозглое животное, чем тупая блондинка. Болонка не нажмет на педальку и не врежется в автомобиль. Она не совратит чужого мужа и не уведет чужого жениха… Стоп!
Марианна вытерла рукой хлюпающий нос и заметила, что стоит у себя перед домом. Как она об этом сразу не подумала? Она где-то встречала этого незнакомца! Точно встречала. Томилина наморщила прекрасный лоб и попыталась вспомнить подробности. Ей казалось, что она уже видела это холеное надменное лицо, и от него веяло могильным холодом!
Она склонила голову на руль и стала перебирать в памяти дела последних дней.
Картинка встала перед ней неожиданно скоро. Сначала появилась блондинка, следом за ней показался… тот самый мачо из магазина. Они стояли вместе в электронном списке Ковалевской! Марианна не стала пристально разглядывать пару, тогда ей показалось, что Цветкова со своим программистом куда быстрее расстанутся друг с другом. А следующим она наметила другого, которого «заказала» его жена.
Отлично! Марианна вышла из машины, захлопнула дверцу, после чего обошла ее и осмотрела критичным взглядом. Гад! Так обезобразить ее единственное транспортное средство! Она ему еще покажет. Теперь точно покажет. И никакие деньги – Марианна сжала купюры в кармане куртки – его не спасут! Она останется неподкупной. Как там, у древних? Неподкупной Немезидой!
Интересно, кто же его «заказал»?!
Марианна взлетела вверх по лестнице и в мгновение оказалась возле своего ноутбука. Еще немного, и она все узнала.
– Добрый вечер, господин Погодин, добрый вам вечер, – бормотала она, водя мышкой по его фотографической физиономии. – Значит, вы Артур Александрович?! Артур! Но не король. И без королевы. – Мышка мстительно забегала на изображении белокурой девицы. – Так, а свести с вами счеты, помимо меня, хочет… Люда Кудряшова, блондинка и ваша бывшая пассия!
Глава 6. Они идут по трупам использованных девиц, перешагивая через них с брезгливым выражением лица
Дела с Тосей Цветковой благодаря Маньке продвигались самым чудесным образом. Они вместе гуляли, вчетвером. Цветкова показывала Матвею места, где можно дрессировать мелких собак. Они вместе пытались это делать. Маня оказалась умным и послушным животным, обаятельным и милым – так считала Тося, успевшая в нее влюбиться. В собаку, а не в ее хозяина. Но Матвей верил, что у него все еще впереди. Пусть начнет с его собаки, после нее она обязательно обратит свое внимание на его неземную красоту. И его покладистый характер. Жигунов старался ничем не провоцировать Цветкову на физическое воздействие. Правда, ее дог Цезарь, неотступно следовавший за ними, приближаться Тосе и Матвею друг к другу не давал, возмущенно предупреждая присутствующих своим грозным рыком.
Возможно, этому его научил программист, которого Матвей больше так ни разу и не увидел. Цветкова говорила, что вечерами тот просиживал за работой. Жигунов удивлялся, когда же они успевали встречаться? Но задать этот вопрос Тосе пока не решался, боялся ее вспугнуть. Пусть ходит рядом с ним и искренне полагает, что дружит с Матвеем и его болонкой. Впрочем, Цветкова так и полагала.
Матвей первый раз встречал девушку, верившую в дружбу между мужчиной и женщиной. Причем между красивым мужчиной и так себе на внешность женщиной. Многое объясняло то, что Тося была собачницей. А собачники, как известно, люди не от мира сего… Таким Матвей и становился.
Вадик Шустов завопил от радости, когда Жигунов пришел к нему на показ с болонкой в руках. Он выхватил собаку и принялся напяливать на нее всяческие побрякушки, после чего заявил, что Матвей произвел революцию в модельном бизнесе, и теперь Шустов займется разработкой одежды не просто для нормальных людей, а для истинных собачников. Он искал свою изюминку в творчестве и, кажется, нашел!
Матвей с тревогой посмотрел на Маньку-изюминку, которой возня с побрякушками доставляла истинное наслаждение, и задумался. В чем-то Шустов прав, в наше нелегкое рыночное время несомненно следует выделиться из толпы чем-то неординарным. Они выделятся болонкой. Они создадут свою эксклюзивную линию одежды!
Девчонки-модели повизгивали от радости и тискали Маньку, той с помоечных времен не хватало подобного внимания, и она повизгивала вместе с ними. Матвей почувствовал укол ревности и схватился за голову. Он, оказывается, собственник! А что будет, если он обзаведется белокурой пассией?! Матвей поймал себя на мысли, что уже не исключает и этот вариант.
