Анастасия Потемкина - Варенька
Глаза Вари наполнились слезами, а рассудок отказывался принимать всё произошедшее.
— Это шутка? — только и смогла проговорить она, отбрасывая от себя телефон, словно он был чем то мерзким и противным.
— Нет. Эту камеру установила Лера, когда еще была здесь. Лена нашла к ней доступ в телефоне, который Лера оставила.
Варя изо всех сил мотала головой, отказываясь понимать всё то, что с ней происходило. Ещё вчера, она нарисовала рисунок, в котором идентично видео лежал мальчик, а рядом стоял мужчина. Тогда она и подумать не могла, что предсказывает чью то смерть. Особенно, своему другу.
— Мы не должны говорить об этом. Нам нельзя было видеть это. — вытирая слезы, спокойно сказала Марина. — Ты уберешь камеру, пока её не увидели. Иначе, всем нам будет плохо.
— Нет! — воскликнула Варя. — Не ходи туда, это опасно.
— Опасно будет, если её увидят и узнаю, что это их рук дело.
— Я не вернусь туда. Никогда. — опустив голову, прошептал Лена. Её тело знобило, а голос был таким тихим, что сложно было разобрать то, о чём она говорит.
— Как выглядит камера? — после минутной паузы, спросила Марина.
— Её не найдут. Она незаметная и размером с линзу для глаз. — Варя внимательно смотрела на Лену, гадая, какие вопросы вертятся в её голове. Сама девочка, уже несколько минут размышляла о том, жива ли Лера или же её действительно отправили домой. Она не решалась озвучить этот вопрос, молясь, чтобы такой мысли не было в голове Лены. Смерть Виталика могла бы быть никак не связана с одной из близняшек или же быть составляющий того беспредела, который творился в этой больнице.
— Хорошо. Тебе лучше идти к себе, скоро будет обход. — не проронив ни слова более Лена направилась к выходу, оставив свой телефон валяться на кровати Варвары. Вытерев мокрые от слёз щёки, Варя посмотрела на Марину.
— А Лера? — тихо спросила она, зажимая рот рукой. Марина только согласно кивнула, подтверждая самые страшные опасения девочки.
— Ты знала? — вскакивая с кровати, прокричала девочка. Марина вздрогнула от такого напора, хмуро посмотрев на подругу.
— Нет. Клянусь, я ничего не знала. Я, так же как и вы, думала, что она уехала.
— Я хочу к маме. — тихо проговорила девочка, проглатывая горькие слезы.
— Замолчи! — громко выкрикнула Марина, подскакивая с места. Глаза девочки блестели от тех слез, которым она не решалась дать волю. За всё время, что они пробыли здесь, Варя никогда не видела, чтобы эта девочка плакала. — Неужели ты до сих пор не поняла? У тебя больше нет семьи, нет мамы, нет папы, никого нет! У тебя есть только ты, а свою семью ты больше никогда не увидишь. Забудь о них.
От каждого слова, по телу Вари пробегал целый табун мурашек. Она отказывалась её слушать, усердно затыкая уши руками и закрывая глаза. Подбежав к подруге, Марина резко отдернула руки девочки в стороны, настолько неожиданно, что Варя резко распахнула свои большие карие глаза.
— Слушай, слушай очень внимательно. Если не хочешь закончить точно так же, как и Виталя, запомни всего три правила. Первое — никому не верь, даже мне. Второе — всегда держи рот на замке, а третье, — с каждым словом голос её становился всё громче, пока на третьем пункте не сорвался. Тяжело вздохнув, Марина отступила от неё на два шага и прошептала — никогда не лезь туда, куда тебе вход запрещён.
Сказав последнюю фразу, девочка тихо вышла из комнаты, оставив Варю в полном одиночестве, наедине с собственными мыслями. Она понимала, что в словах Марины, не было злость. Она переживала и была растеряна и напугана так же, как и все они. Но вместе с тем, Варя отчётливо понимала то, что из всех детей, Марине известно намного больше, и эту ношу ей нести совершенно неуютно. Каждый раз, Варвара наблюдала за тем, как с губ подруги уже готова была слететь правда… однако, в последнюю секунду, Марина умело брала себя в руки.
Закутавшись в теплый воротник светло-бежевого свитера, Варя устало подошла к кровати и упала на неё лицом, продолжая вздрагивать от слез, которые продолжали течь сами собой. В этот момент, всё казалось таким мелким и незначительным. Все её переживания стали казаться чем-то пустым по сравнению с тем, что мать Виталика больше никогда не увидит сына. А родители Леры и Лены, возможно, смогут взглянуть в глаза лишь младшей дочери.
Плен
Нам близок час своей расплаты,
Нам чужды чувства и мораль,
О том, что были мы людьми когда-то
Осталось только с грустью вспоминать.
Глава 7
Резкий удар в челюсть, и высокий парень, примерно лет шестнадцати падает на жесткий мат. Глаза его слегка прикрыты, а на лице оскал. Не столько из-за того, что ему больно, сколько из-за того, что он снова проиграл. Каждый раз, его использовали, как манекен. На нем, показывали приемы самообороны для поступивших деток. Подняв голову, он увидел шикарную, белоснежную улыбку Арса. Подмигнув ему, парень нацепил маску «безэмоционального человека» и развернулся к тренеру. Он точно знал, что если бы это был спарринг без свидетелей, и уж тем более Антона Борисовича, Арс бы обязательно подошел и помог бы ему встать. Однако, это был не дружеский бой, и показывать слабость к противнику Арс не имел права даже после того, как тот был повержен.
Сплюнув слюну светло-алого цвета, парень слегка поработал челюстью, проверяя, не повредил ли ему хук справа и устало присел на мат. Антон, как все дети называли за глаза своего тренера, что то неустанно говорил, но Саше было плевать. Больше всего на свете, он мечтал сейчас о холодном душе или же ванне с кубиками льда. После одиннадцати часов тренировок, это было отличным способом успокоить ноющие мышцы.
— Потапов! — грозно раздался крик тренера. Закатив глаза, Саша медленно повернул голову в его сторону. — На сегодня свободен. Чтобы в десять был на пробежке. Арс, — обратился он к парню, который продолжал возвышаться над другом. — проконтролируй.
— Хорошо, Антон Борисович. — быстро произнес мальчишка. Ни один мускул не дрогнул на его теле, пока за тренером не закрылась дверь.
— Порой, ты перебарщиваешь. — проговорил Саша, устало потирая переносицу.
— Сильно прилетело? Прости, я же рассчитывал силу, вроде не должен был что то сломать. — Арс протянул приятелю руку, и помог подняться, беря парня за подбородок и осматривая место удара, где уже начинал виднеться синят.
— Это фигня. — отдернув подбородок из цепких пальцев Арса, проговорил Саша. — Ты ведёшь себя как солдат.
