Стелла Камерон - Беги — они уже близко
— А у меня есть причины не доверять тебе, Кристоф? — прищурилась Паула.
— Конечно нет. Извини меня за легкомыслие. — С ней надо действовать по-другому. Не следует делать таких предложений, если не уверен в положительном ответе. — Ты говорила, что жила в Нью-Джерси, а в каком городе?
— Байонна.
— И ты бросила Нью-Джерси и… Байонну ради Амстердама и окружения незнакомых людей? Странный выбор.
— Почему? — Паула вскинула брови. — Ты же тоже сделал свой выбор в жизни, не так ли?
Кристофа поразила ее горячность.
— Да, — поспешил согласиться молодой человек. — В определенной степени. Но я с детства знал, чем буду заниматься, и привык к этой мысли. Здесь нет ничего спонтанного.
— Я тоже привыкла. — Паула неожиданно рассмеялась. — Хоть и не с младенчества.
На щеках появились ямочки, и Кристоф невольно ими залюбовался.
— Но перед тобой всегда был пример для подражания. Ведь твой отец тоже здесь работал. Получается, ты пошла по его стопам. А почему он уехал?
Кристоф заметил, как побелели ее пальцы, когда она поправляла лацкан пиджака.
— Не знаю, — тихо произнесла Паула. — Папа не хотел об этом говорить, и я перестала спрашивать.
Девушка казалась искренней, но Кристоф не мог так сразу ей поверить. Это слишком просто.
— Возможно, однажды ты узнаешь и тоже решишь уехать домой, как когда-то твой отец.
— Никогда! — Ее глаза сверкнули.
Что это? Гнев или рвение?
— Здесь теперь мой дом, — продолжала Паула. — Все, что так важно для меня, — все это здесь. Для меня нет пути назад.
Паула говорила так страстно, что Кристоф подумал, что такая несдержанность может ее и погубить. Кажется, он нашел ключик к этой девушке.
— Все, что для тебя важно? Зачем молодой девушке, которая может найти для себя более интересное и прибыльное занятие в жизни, заниматься такой скучной работой? — Кристоф медленно оглядел Паулу, словно оценивая ее.
— Бриллианты — это не скучно. — Щеки ее вспыхнули. — Почему такой привлекательный мужчина решил сделать карьеру на таком грязном поприще, как банковское дело?
А ее не просто сломить. Паула имела четкое мнение и была уверена в себе.
— Что я могу сказать? — Кристоф махнул рукой. — Конечно, ты права. У каждого свои представления о жизни.
— Я выросла, наблюдая, как работает отец. Он продумывал дизайн каждой работы, а когда заканчивал, выбрасывал все трафареты и рисунки. Каждое украшение было уникально. Он всегда говорил о бриллиантах, это была его жизнь. Он ждал, когда я всему научусь и у меня появится возможность сделать что-то свое. — Тонкие пальцы сжали рукав пиджака. — Папиной любимой работой был бриллиант огранки «маркиз», шесть карат, безупречной чистоты камень. Подарок одного графа на шестилетие дочери… — Паула отвернулась.
Кристофа словно ударила молния. «Маркиз», шесть карат, безупречной чистоты камень. Именно этот бриллиант пропал незадолго до отъезда Майкла Ренфру из Амстердама. Возможно, он так полюбил этот камень, что не смог с ним расстаться. Выкрал бриллиант, который стал для Майкла пропуском в мир свободы и независимости.
— Настанет время, — Паула вздохнула, — когда люди будут ехать за тысячи миль, чтобы именно я превратила скучные алмазы в произведения искусства. Мое имя будет звучать во многих комнатах по всей земле, где люди вполголоса обсуждают огранку и красоту бриллиантов.
На мгновение Кристоф почувствовал невероятную энергию, исходящую от этой хрупкой девушки. Она верила, что ее мечты обязательно сбудутся. Это совсем не вязалось с подозрениями на ее счет. Однако не стоит отвлекаться.
— Да-а. — Он осторожно убрал прядь волос с ее щеки. — Я начинаю понимать. Паула Ренфру — очень необычная девушка. Она готова работать и добиваться поставленных целей. Пусть они мне и непонятны, но я уважаю такое упорство.
— Вижу, тебе хорошо знакомо слово «амбиции». — Паула опустила глаза. — Извини. Это было нескромно с моей стороны. Как долго ты пробудешь в Амстердаме?
Интересно, она спросила, потому что это интересно ей или кому-то еще? Например, Бенно с радостью воспринял желание Кристофа догнать Паулу и не стал его удерживать.
— Пока не знаю. А ты?
Его не так просто заманить в ловушку.
— Мы же уже решили, что я останусь здесь навсегда. Тебе надо завершить дела?
Кристоф старался контролировать каждое свое движение, каждое слово. Все-таки ее кто-то неплохо проинструктировал.
— Я приехал просто так, без особой цели.
— А ты большую часть времени проводишь в Цюрихе или… просто ездишь по разным странам без особых целей?
— Все зависит от работы.
В любое другое время он, возможно, с удовольствием принял бы такую словесную игру, но сейчас его это раздражало. Кристоф должен все выяснить о ее отце и не отклоняться от темы.
— Когда твой отец умер, ты стала сама заниматься делами? Тебе это нравилось?
Паула открыла было рот, но отвернулась. Кристоф успел заметить, как по лицу пробежала тень.
— Я была не одна, — пробормотала Паула так тихо, что Кристоф едва расслышал.
— Скучаешь по отцу?
— Очень сильно. Порой это просто невыносимо.
Довольно мучить человека бесконечными вопросами.
— Не боишься, что здесь ты можешь узнать то, что причинит еще немало боли?
— Например? — Паула резко повернулась и буквально впилась в него взглядом. — Папа очень любил этот город. Что здесь плохого?
— Иногда обстоятельства выше нас. — Теперь Кристоф отвернулся, не выдержав ее взгляда. Разговор совсем измотал его, но не принес никакой полезной информации.
Перед ними сидела пара и целовалась. Кристоф посмотрел на красивую длинную шею женщины, на ее слегка опущенные ресницы и опустил глаза. Он убрал руку с сиденья за спиной Паулы и, нагнувшись, уперся локтями в колени. Господи, почему он пытается сесть так, чтобы Паула не могла увидеть целующуюся парочку? Что с ним происходит?
Бедро коснулось ноги Паулы, и Кристоф почувствовал, как она напряглась, однако не отодвинулась. Он взглянул на девушку. Ее лицо было грустным, казалось, она полностью поглощена своими мыслями. Гид что-то говорил о достопримечательностях, но Кристоф его не слушал. Паула тоже не производила впечатления человека, заинтересованного архитектурой и историей Амстердама. Они сидели рядом, но были далеки друг от друга.
— Похоже, нам не о чем поговорить, — сказал Кристоф, когда пауза стала невыносимо долгой. — Ты чувствуешь себя со мной неуютно. Я понял это еще за ужином.
— Ты… не прав. Просто у меня не большой опыт общения. Не знаю, о чем говорят люди во время приемов.
