Мэг Кэбот - Принцесса ждет
А вот как быть с Лилли? Уж она-то точно там будет. Как я могу обнять Майкла на глазах у Лилли? Ну да ладно, мы с Майклом вместе во многом благодаря Лилли. Но это вовсе не значит, что я могу публично демонстрировать свою любовь к нему прямо у нее на глазах.
Если бы мы были в Дженовии, я могла бы совершенно спокойно расцеловать его в обе щеки. Потому что там это стандартная форма приветствия.
Но это Америка, здесь даже руки редко пожимают, если только вы не мэр, скажем.
Плюс еще вся эта тактика Джейн Эйр. Мы с Тиной решили, что не будем преследовать наших парней, но мы не оговаривали, как приветствовать их после того, как не виделись тридцать два дня.
Я уже было собиралась спросить Ларса, что мне делать, но на подъезде к дому Московитцев произвела мозговой штурм. Ханс, шофер, собирался выскочить и открыть дверь для Лилли и Майкла, но я сказала: «Я сама» и выскочила вместо него.
Напротив меня, в самой слякоти, стоял Майкл, весь такой красивый, высокий и мужественный. И ветер трепал его темные кудри. От одного его вида сердце у меня забилось со скоростью сто ударов в минуту. Мне казалось, что я сейчас растаю…
Особенно когда он, увидев меня, улыбнулся, и эта улыбка осветила его глаза, все такие же темно-карие, какими я их помнила, светящиеся умом и юмором, как и тогда, в последний раз, тридцать два дня назад.
Вот чего я сказать не могла, так это светилась в них любовь или нет. Тина утверждала, что, взглянув Майклу в глаза, я сразу смогу определить, любит ли он меня. Но если честно, по его глазам я точно определила только то, что я не вызываю в нем полного отвращения. Если бы вызывала, то он бы отвернулся. Я всегда так делаю, когда вижу в школьном кафе того парня, который выковыривает кукурузу из чили.
– Привет, – сказала я неожиданно сорвавшимся голосом.
– Привет, – ответил Майкл, и его голос был совсем не срывающимся, а наоборот, очень даже глубоким и волнующим, совсем как у Волверина.
Так мы и стояли, глядя друг на друга, и наше дыхание вырывалось маленькими облачками пара, а вокруг по тротуару Пятой авеню спешили люди, но я их совершенно не замечала. Я даже не заметила, как вышла Лилли и со словами «Ох, Бога ради» протопала к лимузину.
Потом Майкл сказал:
– Я очень рад тебя видеть.
И я сказала:
– Я тоже рада тебя видеть.
Лилли из машины крикнула:
– Эй, вы там, давайте-ка пошевеливайтесь. Может, вы уже наконец сядете и мы поедем?
И тогда я сказала:
– Думаю, нам лучше…
А Майкл сказал:
– Да, – и одной рукой придержал дверь для меня.
Но когда я стала залезать внутрь, он взял меня за руку, и я обернулась узнать, чего он хочет (хотя я, кажется, уже и так догадывалась).
Он спросил:
– Так ты сможешь пойти в пятницу? Я сказала:
– Угу.
И тогда он потянул меня за руку, совсем как мистер Рочестер, и мне пришлось шагнуть ближе к нему. Потом он очень быстро нагнулся и поцеловал меня прямо в губы на глазах у своего портье и всей остальной Пятой авеню.
Надо признать, что портье и все остальные прохожие, а также пассажиры автобуса маршрута M1, который как раз громыхал мимо, не заметили, что прямо у них на глазах целуют принцессу Дженовии.
Но я-то заметила. Я заметила, и это было классно. Я даже подумала, что, может быть, все мои опасения, что Майкл любит меня просто как друга, а не как партнера на всю оставшуюся жизнь, это полный бред.
Потому что друзей так не целуют.
Как мне кажется.
Так что когда я уселась на заднее сиденье лимузина рядом с Лилли, на моих губах блуждала идиотская улыбка, и я боялась, что Лилли выставит меня на посмешище. Но все равно не могла ничего с собой поделать, я была так счастлива, потому что хоть на мне и не было моего белья «Королева Амидала», но семестр начался очень удачно, а ведь прошло всего пятнадцать минут!
Потом Майкл уселся рядом со мной и закрыл дверь. Ханс тронулся, а Ларс сказал «Доброе утро» Лилли и Майклу. Те тоже поприветствовали его. А я даже не заметила, что Ларс всю дорогу до школы ухмылялся, пока Лилли не сказала мне, когда мы уже выходили из машины.
– Ой, как будто никто не знает, чем вы там занимались.
Но она сказала это вполне дружелюбно.
Я была так счастлива, что едва обращала внимание на болтовню Лилли, а она все говорила о том фильме. Она сообщила, что отправила заказное письмо продюсерам фильма о моей жизни, но ответа пока не получила, хотя оно дошло уже неделю назад.
– Это еще раз доказывает, – говорила она, – что эти голливудские пройдохи уверены, что им все сойдет с рук. Ну я-то им докажу, что не сойдет. И если до завтра я не получу от них ответа, я иду к представителям средств массовой информации.
Тут я насторожилась и уставилась на нее.
– Ты что, собираешься устроить пресс-конференцию?
– А почему нет? – Лилли пожала плечами. – Ты же это сделала, а еще совсем недавно не могла двух слов связать перед камерой. Так что чего тут трудного?
М-да… Лилли совсем спятила с этим фильмом. Думаю, придется самой посмотреть его, чтобы определить, насколько все плохо. Остальные ребята в школе, кажется, не особо о нем задумываются. Хотя, когда его показывали, они все были или в Санта-Моритце или где-нибудь в Огайо, катались на лыжах или валялись на пляже, так что им было не до дурацкого фильма об одной из их одноклассниц.
Судя по разнообразному виду моих одноклассников – а Тина была далеко не единственной, кто получил легкую травму – все они провели каникулы куда лучше, чем я. Даже Майкл сказал, что все время просидел на балконе в доме бабушки и дедушки и писал песни для своей новой группы.
Похоже, только я все каникулы заседала в парламенте, обсуждая расценки на парковку в центре Дженовии.
И все же хорошо вернуться назад. Хорошо, потому что впервые за мою школьную карьеру со мной парень, который мне нравится, мне симпатизирует, а может, даже и любит. И я смогу видеться с ним на переменах и на уроке ТО.
О, черт! Я совсем забыла! Это же новый семестр! У нас же будет новое расписание! А что если мы с Майклом больше не будем вместе в классе талантливых и одаренных? Я и не должна была быть в нем, учитывая, что я ни то, ни другое. Меня туда записали только потому, что я провалила алгебру и мне нужно было время для дополнительных самостоятельных занятий. А вообще-то я должна была ходить на тех. обуч. ТЕХ. ОБУЧ! ТАМ УЧАТ ВЫПИЛИВАТЬ СОЛОНКИ И ПЕРЕЧНИЦЫ!
Во втором семестре должны быть прикладные искусства. ЕСЛИ В ЭТОМ СЕМЕСТРЕ МЕНЯ ЗАПИШУТ В ПРИКЛАДНЫЕ ИСКУССТВА, ВМЕСТО ТАЛАНТЛИВЫХ И ОДАРЕННЫХ, Я УМРУ!!!!!!!
Прошлый семестр я закончила с четверкой с минусом по алгебре. Четверка с минусом не требует дополнительных индивидуальных занятий. Четыре с минусом считается очень хорошей отметкой. Правда, не для таких, как Джудит Гершнер.
