Инна Полежаева - Не идеальный мужчина
Когда я подъехала к этой… этому кафе… было уже половина восьмого. Значит, класс должен быть в сборе. Хотя, может кто-то тоже опаздывает. Бронь столика была на мою фамилию, но я всех об этом предупреждала. Я зашла внутрь. Там было достаточно уютно. По всему периметру зала вдоль стен стояли прямоугольные столики, в центре возвышалась сцена, на которой, я так понимаю, танцевали. Интерьер был обычным, ничего такого вытекающего из названия я не увидела, даже муляжа фазана ни одного не было. Зато увидела Усачеву… и Горева… которые стояли у барной стойки и потягивали цветастый коктейль. На Ирке было офигенно короткое платье, обтягивающее всю ее фигуру… надо сказать красивую фигуру. Андрей стоял в джинсах, мягких светлых туфлях и в рубашке с коротким рукавом. Конечно же, он был без очков… Я услышала, что кто-то меня зовет, обернулась. За столиком сидели одноклассники, орал Олег Квашин, наш пончик. Сейчас я бы сказала, что он кабанчик. Пока я шла к столику, натянув улыбку, в глазах стояла картинка Усачева+Горев.
Успокойся, говорила я себе, успокойся, они просто разговаривают и пьют, ничего больше, просто разговаривают. Хотелось кричать и плакать. Я подошла к нашим ребятам:
— Всем приве-е-ет! Олежка, ну ты возмужа-а-ал, — протянула я. Не буду ж я говорить, что он стал бугаем настоящим, большим и толстым.
Лешка с Генкой меня приподняли по очереди и обнимали так, что чуть ребра не хрустнули. Белобородова с Чудиновой прохладно улыбнулись, еще бы, ботанички несчастные, их подруга сейчас у стойки вертит одним местом перед моим парнем.
Короче, пока шла церемония обниманий, поцелуев и вопросов "как дела", к столику подошли Усачева с Горевым. Эта овца кинулась мне на шею, стал обнимать и целовать, капец, сколько духов она вылила на себя, сдохнуть можно.
— Привет, Иринка! — я обняла ее слегка, не отрывая взгляда от Андрея. Он обошел стол и уселся рядом с Белобородовой. Я стояла в шоковом состоянии. А где же "здравствуйте"???
— Горев! — я гневно повернулась к нему, — а тебя здороваться не учили?
— Привет, Любавина!
Я готова была сквозь землю провалиться, у меня даже уши заалели. Это что за игра такая? На кой черт он это делает? Зачем?
Ладно… я решила разобраться с этим позже. Села рядом с Лешкой Дудко. Он тут же приобнял меня за плечи.
— Рассказывай Ритулька, как дела?
— Лешка, это что у тебя в рюмке? Водка?
— Ну да, мы тут за встречу уже хлобыстнули, пока ты опаздывала.
Я молча протянула руку к рюмке и опрокинула ее в себя. Потом заела каким-то баклажном или кабачком, не поняла. Ладно, решила я, пришла веселиться, буду веселиться, фиг с ним, с Горевым.
И началось… "веселье". Андрей сидел между ботаничками, причем с одной стороны приткнулась Усачиха, которая постоянно что-то ему шептала, демонстративно отбрасывала назад волосы и поправляла свое глубокое декольте. Я еще намахнула водочки. Все рассказывали о себе. Решили делать это по очереди. Когда говорил Андрей, я ждала, что он скажет что-то обо мне, ну… не знаю… Но он ничего не сказал, ВООБЩЕ. Сказал где и кем работает, сообщил, что не женат, отчего Усачиха заалела и придвинулась ближе к нему.
Потом говорили мальчишки — Илюшка, Генка, Лешка. Женат был только Илья. Минут через тридцать очередь дошла до меня. Я стала рассказывать, где и кем работаю, на кого училась, а потом добавила:
— Скоро выхожу замуж, — и уставилась в упор на Горева. Он смотрел в тарелку. Порадовал тот факт, что до этой фразы он усиленно ковырялся в салате, в после — его вилка замерла…
Все повернули голову в его сторону, не понимая, чего я туда уставилась. Горев молчал.
Тогда я продолжила говорить, что называется ни о чем, но уже уставилась на Машку Коневу, ну чтоб не вызывать подозрений. Больше всего мне хотелось убежать в туалет и разреветься… Это что такое было? Вся эта неделя — зачем она была?
После церемонии представления, мы начали вспоминать школу. Я намахнула еще рюмочку. Особенно легче не становилось, но с каждой рюмкой крепло желание подойти к Гореву и влепить ему по морде. И тут Генка Федин сказал:
— Ребят, а помните, как Андрей с Риткой воевали в школе? Он ей списывать не давал, она его обзывала и лупила. Ритка, ты хоть помнишь как ты его в сугроб засунула? Сейчас уже не получится!!!
— А жалко, — процедила я, — я бы с удовольствием…
Все непонимающе на меня посмотрели, Маша сказала:
— Да ладно, Рит, хватит уже! Может пора помириться?
Я посмотрела на Горева. Он смотрел на меня таким взглядом… я думала, что он сейчас что-то скажет. Хотя он может и сказал бы, потому что даже рот открыл уже, и тут встряла Усачиха:
— Ой, медляк наших школьных лет!!! Андрюшенька, пошли потанцуем!!!
Я убийственно посмотрела на Андрюшеньку, тут Чудинова влезла:
— А давайте потанцуем все! Девчонки, приглашайте мальчиков!
Пока я глазела на Андрюшеньку, всех парней утащили танцевать. Глядя на своего якобы будущего мужа, я еще хлобыстнула водочки.
— Рит, ты много так не пей, — рядом села Иринка Сапогова, наша хорошистка по жизни, во всем. Хорошая девочка.
— Хочу напиться, чтоб ничего не понимать, Ир.
— Не надо, хотя иногда надо, но не здесь, не при классе. Они уйдут и унесут воспоминания об этой встречи на всю жизнь. И тебе будет стыдно думать, что тебя вспоминают, как какую-то алкоголичку.
Я посмотрела на Горева, он смотрел на меня какими-то глазами… Я вообще его не понимала. Чего он добивается? Но его взгляд… он не был издевающимся, смеющимся, ехидным… Был какой-то растерянный… Хотя, как говорит Илошка, это все отмазки.
Мы с Иринкой поговорили о ее семейной жизни, о детках. Она работала продавцом кондитерских изделий. Муж — водитель на каком-то заводе. Короче, обычная семья нашей страны. Я разговаривала с ней, а сама косилась на Горева. После танца все вернулись к столу. Все подняли тост, я решила пропустить. А то и так уже… В целом, все выглядели достаточно захмелевшими. Усачиха залпом выпила бокал вина и придвинулась ближе к Гореву. Андрей обсуждал с Олегом места, где можно дешевле купить запчасти на машины. А Усачиха с осоловелыми глазами терлась возле Андрея. Я посмотрела на часы, было почти девять. То есть эта овечка уже час сидит и пьет. Понятно. Если еще и залпом, как сейчас, то у нее стадия, близкая к той, о которой поет Семен Слепаков… ну, где каждую пятницу я в…
Пока я об этом думала, все решили снова выпить. Я повернула голову в сторону Горева и лицезрела момент, когда Ирка тянулась губами к Андрею, а он слегка отодвинулся со словами:
— Ирин, ты что…
Но она продолжала наступать.
Будь я нормальным человеком, я бы ушла еще в самом начале, или когда Горев пошел с ней танцевать, или сейчас, когда она вешается на него, а он забыв обо мне не может поставить ее на место. Но я же чокнутая, поэтому я громко и четко изрекла:
