После развода: в постели с врагом (СИ) - Тэсс Лена

Лиля тоже была такой как надо. Живой, настоящей и очень отзывчивой. Не искусной и развратной жрицей, но и не зажатым испуганным кроликом. Напуганная, но очень чувственная и женственная. Она сохранила в себе столько воспитания, сколько было невозможно в наше время.

И она не могла мне нравится всерьез. Не по-настоящему. Нет-нет!

Я нахмурился и тряхнул головой. Той самой тупой частью тела, которая отъехала едва я оказался ближе к жене Исмаилова чем того требовали приличия. Было в ней то, что моментально сводило с ума. На физическом, каком-то первобытном уровне.

Это бесило. И нравилось.

Усевшись на стул, я отпихнул от себя банку с едой, та проехала несколько сантиметров вперед и остановилась, наткнувшись на Глок.

Вот черт. Я вытер руками мокрое от дождя лицо. На пальцах остались серые разводы, думаю рожа моя выглядела и того хуже.

Надо попросить Лилю больше не готовить для меня. Когда о тебе так заботятся, это все меняет. Ты перестаешь воспринимать человека как объект и видишь, что он живой. Дышит, радуется, грустит, чувствует. Последнее может быть для меня самым опасным.

Не знаю, сколько просидел так, пялясь в окно. Но отвлекся только когда услышал скрип двери у себя за спиной. Рука автоматически потянулась к Глоку, палец привычно нырнул на курок.

Головой я понимал, что пришел кто-то свой, иначе бы Герда дала знать. Но инстинкты сработали раньше чем мозг переварил информацию.

Повернувшись, я сразу завел руку за спину, для этого гостя пистолет не понадобится.

- Зачем пришла?

- К тебе.

Глава 22

Все женщины дуры.

Есть умные, но все равно дуры.

И вот еще один яркий пример этой аксиомы стоит сейчас прямо передо мной в проеме двери лесного дома. Видимо из-за характера работы и необходимости все время держать себя в рамках приличия или из-за крайне скудной фантазии Нина порой перебарщивает с вульгарностью.

Ну кто, блять, в здравом уме попрется в лес на высоченных каблуках и в чулках? И юбка короткая красная и ободок того же порно-оттенка. Или мы сценку разыгрываем из спектакля “Красная шапочка и серый волк” для тех кому уже давно за восемнадцать?

Не лето в конце концов! Придатки еще застудит! А ведь баба хорошая, может еще и замуж выйти и ребенка родить, осчастливит какого-то мужичка, да хоть бы с местного завода.

- Не замечал у тебя склонности к ролевым играм, - бросаю холодно.

Краснова наигранно удивленно округлила глаза будто бы не понимая о чем я говорил. Тьфу.

- Это случайно вышло, - она провела рукой в воздухе вдоль тела и крутанулась на месте. Полы юбки подлетели в воздухе открывая вид на резинки чулок. Я же сказал, слишком много порно. - Нравится?

Я молчал. Кивни я головой и она бы приняла это как знак одобрения и уже бы оказалась на коленях игриво расстегивая пряжку ремня и пуговицы на армейских брюках. Но я молчал и никак не реагировал, что ожидаемо ее расстроило.

Да по хер.

- Как дорогу нашла?

- Ты же сам меня сюда приводил, - обиженно.

- Один раз.

- Вообще-то три, - Нина цокнула языком, скинула неудобные и испачканные в грязи шпильки. От них не было толку, согласен.

Но…правда, три?

Краснова подошла ближе ко мне и протянув руки, запустила их под рубашку, провела вверх по груди и сняла с плеч. У меня тут оружие, а она в игры играть собралась.

Конечно я был бы полным идиотом, если бы отказался от того, что предлагают быстро и без обязательств. Отличный способ снять напряжение, самый эффективный и верный. А напряжения в паху скопилось столько, что хоть сутками из холодного душа не вылезай.

Женщина в моих руках льнет ко мне как кошка. Голодная, заведенная и уже наверняка готовая ко всему. По хорошему ее нужно просто впечатать лицом в стену, задрать юбку, снять трусы и отодрать, чтобы отсюда она выползла на четвереньках, а еще лучше больше не помышляла приходить в этот дом в лесу без моего разрешения.

Но… не хочется.

Нина поднимается на цыпочки и целует меня в подбородок, мягкими губами колется о щетину. Кладет ладонь на шею, проводит пальцами выше к затылку, наклоняет голову чуть вперед и добирается до губ. Целует. Как всегда. Все как всегда, но совершенно по-другому.

Я на автомате открываю рот и пихаю язык, наклоняю голову. Но все не то. Ни вкус, ни запах, ни ощущения.

Провожу руками вверх по ее спине, вдоль позвоночника. Нина стонет, льнет, жмется. Но снова… не то.

Она наклоняет голову, перекидывает волосы с одного плеча на другое и открывает мне шею, позволяя оставить на ней метку, потому что на работу скромница Краснова наденет платье или блузку с высоким воротом, а не с декольте, которое не оставляет простора фантазии. Я веду носом по открытому участку коже, но даже ее запах не тот, что нужен.

Блять.

Делаю над собой усилие и с громким выдохом отодвигаю женщину от себя на вытянутые руки. Смотрю в удивленные глаза и точно понимаю, что хочу видеть не эту игривую покорность, а мягкую растерянность и вопрос как у… Лили.

- Нина, тебе лучше уйти.

- Но…

- И лучше не спорить.

Хватаю с вешалки плащ цвета хаки и резиновые калоши. Не самая удобная обувь, но всяко лучше ее туфель.

- Ты заболел, Горин?

- Наоборот, выздоровел.

- И даже не проводишь?

- А ты вдруг забыла дорогу, - ехидно спрашиваю у своей, кажется уже бывшей, любовницы. - Постарайся не напороться на волков, - кидаю ей вслед и оседаю на табурет, когда за ней с громким хлопком закрывается дверь.

Я должен быть сосредоточен на одной единственной цели - мести Исмаилову. У меня в руках есть все, что нужно, осталось лишь дождаться подходящего момента когда он выйдет на свободу. А он выйдет как только представится такая возможность. Эта мразь будет искать жену и сына, я точно знаю. И найдет их прямо у меня дома.

А вместе с тем… мысли разлетались в стороны, как сварочные искры. Столько вариантов мести Исмаилову, что трудно сконцентрироваться на чем-то одном. Никаких моральных принципов, никаких мук совести, никаких запретов. Я мог сломать бедную девочку одним щелчком пальцев, но вместо этого я сделаю хуже. Пускай Лиля будет счастлива. Со мной. Пускай наконец почувствует себя в безопасности. А о том, что это всего лишь маленькое шоу она никогда не узнает.

Глава 23

Лиля.

- Постой, постой, пожалуйста!

Нина окликнула меня, когда я уже вышла из школы. Пришлось остановиться на лестнице, чтобы приятельница догнала меня. Шла Нина медленно, слегка покачивала бедрами, будто рисовала в воздухе восьмерку. Красивая женщина, про таких еще говорят “манкая”.

И душевная. Постоянно звала меня в гости, предлогала прогуляться вместе на рынок или как-нибудь сходить в то единственное кафе, которое было в этом поселке. Там хозяин Гриша смешал все кухни мира, от хачапури и пиццы до роллов и получил свой фирменный стиль, который не найдешь ни в Москве, ни в Риме, ни в Токио. Мы с Давой были в восторге от этого заведения, где и кормили как дома и встречали как самых близких друзей. Да, с сыном мы ходили в Офелию каждые выходные, а с Ниной… не довелось. Сама не знаю почему, но я держала дистанцию с ней.

То ли чувствовала что-то, то ли не хотела привязываться и потом снова терять человека. Через полгода мы с Давидом уедем отсюда, сменим номер телефона и не оставим новый адрес, для писем и открыток. Так что - зачем это все?

- Ой, - наконец Нина поравнялась со мной. - Куда ты так ломанула, я же просила подождать?

- Прости, задумалась и забыла, - я почти не соврала.

- Вот! Знаешь, что помогает от проблем с памятью?

- Что же?

- Винишко!

Я нахмурилась. Алкоголь не был моей больной темой. Он вообще не был моей темой, так как последние три года я не пила ничего крепче чая.

- Давай в следующий раз.

- Не давай. Белое полусладкое уже в холодильнике, сейчас к нему купим сыр и посидим дома, посплетничаем.