Дочь Врага (СИ) - Васильева Анюта

Да в целом, как бы то ни было, всё равно, в чистоте, и относительно сытая была, и на том спасибо.

Правда не могла денег отложить себе даже на дорогу в Москву, не то, что на какую-то там одежду.

Я до города на перекладных добиралась. Благо меня Лев Андреевич встретил. Посмотрел на меня, оборванку, но слова не сказал. Отвёз меня на рынок и приодел немного. Я так благодарна ему была, до слёз просто. А сейчас, получается из-за меня он работы лишится. Я не могу этого позволить.

- Я не хочу, чтобы вы трогали Галицкого. – в моём тоне звучат едва ли не умоляющие нотки. Ненавижу себя за то, что приходится унижаться, но что я могу сделать ещё? Мне нужно как-то уговорить Руслана оставить Льва Андреевича в покое.

- Мне глубоко плевать на то, чего ты там хочешь, цыпуша. – снова это дурацкое прозвище. От злости едва не скриплю зубами — этот подонок замечает моё состояние, — ухмыляется. – Я тебе больше скажу: за нарушения правил декан не просто будет снят со своей должности, он больше преподавать не сможет, простым дворником не устроится. Поверь, я позабочусь!

Вдох, ещё вдох.

Гнусный подонок. А ведь он не шутит. – Более того, вполне способен, с лёгкостью воплотит все угрозы в жизнь.

- Но ты же этого не хочешь? – продолжает он. Прикусываю язык, чтобы сдержаться и не съязвить. Сейчас я в далеко не выигрышной ситуации.

Стать адвокатом — моя мечта с пятнадцати лет. Я не просто этого хотела, я грезила этим. Но когда дело касается исключительно меня, я могу наступить себе на горло, но сейчас не обо мне речь идёт.

- Чего ты хочешь?

- Ничего особенного, Мирослава. – едва ли не по слогам произносит моё имя. – Твоего послушания, и только.

- Моего послушания — это как?

- Галицкий остаётся на своём месте, пока ты покорно выполняешь наши желания.

- Ваши?

- Конечно! Думаешь, Артур останется в стороне? – снова его мерзкая усмешка — Ненавижу!

От услышанного по спине заструился ледяной пот.

- Чего именно вы от меня хотите? – голос снова предательски просаживается, потому что я Артура боюсь даже больше, чем Руслана. С Артуром вообще всё очень сложно. Он в меня на расстоянии ужас вселяет. Мне кажется, я боялась его ещё до того, как познакомилась с ним.

- Твой отец сполна заплатит за то, что сделал.

- Он сидит в тюрьме уже много лет. – до безумия хочется сказать, нет, прокричать — это несправедливо!

- Этого недостаточно. – Руслан, сейчас напоминает хищника. Его взгляд потемнел, стал острее. – Мы хотим, чтобы он испытал ровно то же, что и мы двенадцать лет назад. Он будет знать обо всём, что с тобой происходит. Он будет вариться ровно в том же аду… Хотя нет, ему будет в разы хуже, потому что на самых интересных моментах мы будем прекращать трансляцию.

20 Глава

Я не спала всю ночь. Думала о том, что мне теперь делать? Перед глазами, как на зло, то и дело вставал образ тёти Зины, жены Льва Андреевича. Она довольно властная женщина. В молодости она очень красивая была, и легко вскружила голову моему дяди.

Я не знаю, возможно раньше она не была до такой степени мегерой, но сейчас очень сильно руководить в семье.

Раньше я часто задавалась вопросом, почему Лев Андреевич не разведётся. Ладно, когда его дети были маленькими, но сейчас?! Ответ я узнала не так давно.

Брачный контракт, по которому мой дядя не просто без штанов останется, он ещё и на содержание жены и уже давно повзрослевших детей должен будет платить определённую сумму.

Не знаю, что послужила причиной подписания договора на таких условиях, но что сделано то сделано. Знаю, если у Галицких будет развод, мой дядя в буквальном смысле разбит будет.

Лев Андреевич, он единственный кто не отвернулся от меня. Он столько сделал, и очень рисковал, когда принимал меня в вуз.

Да, пусть он слабохарактерный в плане своей семьи и слова твёрдого в ней не имеет. Но Галицкий хороший декан и его уважают. Я не могу поступить с ним так, не могу позволить, чтобы его сняли с должности.

Я не знаю, что меня ждёт. Судя по всему, Акиевы попытаются разбить меня, унизить. Пока я не понимаю, что это им даст. Возможно, хотят потешить собственное эго. Возможно, разбив меня, они каким-то образам сумеют задушить собственные душевные раны.

В глазах Артура боль, она никуда не делась и возможно, он излечит себя только если меня уничтожит. Око за око. Папа не сможет с этим жить, я точно знаю, они убьют двух зайцев сразу. — Одним выстрелом, двух Зайцевых.

Семь утра! Слышу, как щёлкнул замок входной двери, соседи уехали на работу.

Поднявшись с дивана, небрежно комкаю постельное бельё, сую его в шкаф. Обычно я так не делаю, вообще никогда, но сегодня мне хочется сделать хоть что-то не по правилам. Когда ещё предоставится такая возможность?

Принимаю душ. Привожу себя в более-менее божеский вид. Красится не хочу, но немного румяна всё же нанести придётся — слишком бледная.

На кухню захожу только для того, чтобы выпить воды. Надо бы позавтракать, мне через пару часов может стать плохо, если не поем, но вчера поздно вечером человек, работающий на Акиевых, привёз мне мои вещи, и сказал, что анализы нужно будет сдать на пустой желудок.

Ровно в восемь ноль-ноль выхожу из дома я. На улице довольно свежо. Я одета в лёгкое ситцевое платье, босоножки на босую ногу, но мне вовсе не холодно. Я почему-то вообще ничего не чувствую, не порывов ветра на своей коже, не того, как сажусь в автомобиль, также не слышу того как закрывается дверь, я вообще в какой-то прострации, полностью погруженная в себя.

Моё состояние не просто так. Это некая перезарядка перед боем. Пока не представляю как. Я вообще не знаю, что меня ждет, и пока есть время, я хочу провести его наедине с собой.

-----

Частная клиника в центре города. Рекламные баннеры с ней развешаны по всем крупным улицам, и ценник тут заоблачный.

Хотя чего я удивляюсь? Я же видела дом Акиевых. Было бы странно если бы меня привезли в государственную больницу.

Вежливая, довольно обходительная, администратор, сопровождала меня из кабинета в кабинет.

У меня взяли кровь на анализ, я пописала в баночку, мне сделали экг и даже узи внутренних органов. Единственное мне показалась крайне некомпетентной, гинеколог, которая решила залезть ко мне во влагалище гинекологическим зеркалом, не уточнив живу я половой жизнью или нет. Это хорошо, что я догадалась к чему ведёт «эта штука» в её руках.

Я сказала доктору о том, что девственница, она удивилась, чем вызвала во мне крайнее недоумение. Не ужели я выгляжу как-то развязно?

После услышанного, доктор отправила меня к другому врачу в соседний кабинет, где меня проверили уже известным мне, не особо приятным способом.

На работу явилась без опозданий. Была очень подавленной, я думала, меня уволят за то, что оставила рабочее место, или же в крайнем случае мне повезёт, и, меня просто оштрафуют, но всё оказалось совсем не так как я думала.

- О господи. Живая! – я впервые видела Таисию столь озабоченной. Девушка вышла из-за стойки, и быстро приблизившись, обняла меня. – Я вчера, когда камеры посмотрела, чуть на месте не умерла, представляешь? – честно говоря, плохо, но вслух этого не говорю. Я в принципе то, не особо понимаю, что с Таей? – А когда человек Кая ко мне домой явился, - продолжила девушка, - И потребовал, чтобы я вещи твои ему отдала, я и вовсе решила, всё, тебе конец.

- Ты знаешь Акиева?

- А кто его не знает? – следует быстрый ответ. – Я поступала в вуз, он последний курс заканчивал, и уже тогда к нему подойти было нельзя. Он держал в страхе весь универ, пока учился там.

- А что он делал? – вообще не понимаю зачем мне эта информация, хотя — врага нужно знать в лицо!

Какое-то время Тая молчала. Было видно, задумалась.

- Драки с его участием, сложно было назвать – дракой. Руслана не просто так прозвали, Каем. У этого мужчины глыба льда вместо сердца, и любые стычки с ним, заканчивались полным поражением соперника Акиева.