Трепет. (не) его девочка (СИ) - Маар Чарли

Отпускаю края одеяла и медленно направляюсь к столу. Настороженно беру бумаги в руки и читаю.

— Это… что это? Результаты генетической экспертизы? Сашки и отца… «Вероятность отцовства практически исключена». Боже…

На меня словно ведро ледяной воды выливают, потом окунают в огненный поток лавы, достают обратно и снова бросают в холодную воду.

Этого просто не может быть.

— Он ему не сын… — выдираю из себя слова, кажется, вместе с сердцем. — А значит… мне не брат…‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

9 глава

— Але! Соседка Катя вызывает Алексееву! Ты меня слышишь?

Я пью четвертую чашку кофе, и все никак не могу заставить себя начать собираться на работу. Бумаги, что я нашла у себя в комнате утром, все еще лежат на столе. Я боюсь снова взять их в руки, потому что знаю — содержимое документа не изменится. Сашка мне не брат. Единственный родной мой человечек — чужой. Я ему никто. И он мне тоже. Отец обманывал меня и просто качал деньги за встречи с братом, который и братом мне не является.

Катя сидит за столом передо мной. Она только утром явилась домой, и вот уже минут двадцать что-то мне говорит, но я не слушаю. Кажется, я потеряла эту способность, потому что в моей голове на данный момент присутствует только непонятный шум.

— Алексеева, ты мне ответишь или нет? Вчера часов в двенадцать-начале первого отчим твой приходил, я как раз уезжать собиралась на горячее свидание с Егором, а тут он. Ну я впустила. Не знала точно, спишь ты или нет. Решила, ну не съест же он тебя. Вы вроде как родственники, — Катя делает движение пальцами, изображая кавычки. — В общем, чего он приходил-то? Еще и так поздно…

Я поднимаю на соседку глаза и чувствую, как внутренности каменеют.

Сколько я не убеждала себя, что этого не могло быть, Рустам Довлатович не мог быть в моей комнате, сколько не пыталась избавиться от наваждения после сна, что приснился мне этой ночью, я все-равно все время возвращалась к мыслям о нем. Думала, как бумаги оказались на моем столе? Он передал их Кате, и она занесла пока я спала? Тогда почему запах его духов был настолько реальным? И ощущения между ног… И машина, которую я увидела в окно… Проще всего было позвонить ему и задать вопрос прямо, но я даже Катю спросить не решилась, когда она заявилась домой. Просто струсила. И сейчас мне тоже страшно. Страшно признать, что Рустам Довлатович был ночью в моей комнате, что, возможно, прикасался ко мне так, как не должен был прикасаться. Никогда! Сколько он пробыл здесь? Что именно делал? Почему?!

Это сводит меня с ума так же, как и новость о том, что Саша мне не брат. Предупреждения Рустама Довлатовича насчет моего отца не были пустыми. Он подозревал неладное, поэтому просил не общаться с ним и не верить, а теперь получил доказательства. И принес их мне. Я понятия не имею, откуда он их взял. Как провел этот тест?! И где теперь отец и его семья?

И я не знаю, что мне делать дальше? Как мне быть с этой информацией? Если Сашка мне не брат, то я должна перестать общаться с ним? Но ведь я полюбила его. И он меня полюбил. Да, он мне неродной, но разве это имеет значение теперь, когда мы сблизились? Я не знаю, я совсем запуталась. И самое ужасное, что телефон отца по-прежнему недоступен, а позвонить отчиму — это как добровольно кинуться в огромный котел с кипящей водой. Этот сон и это утро разорвали мою жизнь на ДО и ПОСЛЕ. Я не понимаю, что было реальностью, а что нет. Мне до сих пор кажется, что я существую где-то вне своего тела. Будто я со стороны смотрю на незнакомую мне девушку Яну, не в силах принять все чувства, что бьются в ней и причиняют боль.

— Просто кое-что принес, — сухо отвечаю Кате, затем поднимаюсь и выливаю остывший кофе в раковину. — Неважно. Я пойду. Мне на работу надо.

Работа… Боже мой, как я вообще сейчас работать буду? И как пойду на свидание с Максимом? Все, что мне хочется, это убежать в тихое место, где меня никто не найдет. Спрятаться там и ни с кем не говорить ближайший месяц.

Захожу в комнату и сразу вижу бумаги на столе. Со злостью хватаю их и рву на части. Ложь. Последние полгода моей жизни — ложь. У меня никого нет в этом мире. Никого.

Слезы начинают течь по щекам. Я закрываю рот ладонью, чтобы приглушить любые звуки. Не хочу, чтобы Катя знала, что я тут рыдаю. Не хочу, чтобы заходила и спрашивала, что случилось, потому что объяснять я ей все-равно ничего не стану.

Обрывки бумаги с пола не собираю. Плевать. Пусть здесь валяются. Мне все равно.

Кое-как натягиваю на себя джинсы и свитер. Сегодня дождь и прохладно. Погода отражает состояние моей души. Мне так хочется, чтобы ливень смыл всю мою жизнь, и чтобы я могла начать ее заново. Чтобы мама была рядом, а Сашка был мне настоящим братом. Чтобы мне не было так больно, обидно и страшно.

Рабочий день проходит в коматозном состоянии. Я просто брожу туда-сюда, приношу блюда, уношу пустые тарелки, протираю столы, задвигаю стулья, и ничего не хочу, кроме его завершения. Я даже забываю про вечернее свидание с Максимом, а когда вспоминаю, собираюсь написать, что увидеться с ним сегодня не получится, но не успеваю, потому что парень приходит в кафе чуть раньше. Улыбается и подмигивает, стоит мне выйти в зал.

— Привет. Жду тебя, — произносит одними губами и садится за один из столиков.

В комнате для персонала я вновь набираю номер отца. Я должна до него дозвониться. Должна ему высказать все! Спросить, почему? Зачем? Как он мог так играть моей жизнью и жизнью Сашки? Да, может, раскаяния я от него не услышу, но… хотя бы услышу объяснения.

Снова нет гудков. Неправильно набран номер.

Вдруг Рустам Довлатович что-то все-таки сделал с ним? Он наверняка знает, где отец, и где Сашка. Я должна набраться смелости и позвонить ему. Но не могу. Снова трушу и ненавижу себя за это проявление слабохарактерности и слабовольности. Вот такая, как оказалось, я трусиха и слабачка.

Переодеваю форму, кидаю смартфон в сумку, и выхожу к Максу. Даже не забочусь о том, хорошо ли сейчас выгляжу. Мне безразлично, что он обо мне подумает. Мой мир сегодня рухнул. Еще одна потеря мало что изменит. К тому же, я к нему пока ничего особенного не чувствую.

— Ну, что? Куда поедем? — спрашивает парень, поднявшись мне навстречу.

Я смотрю на него и теряюсь от вопроса. Куда поедем? Куда? В параллельный мир, где нет всего того, что происходит со мной в этом.

В голову мне вдруг приходит странная идея, но игнорировать ее я не могу, поэтому тихо произношу:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- У меня к тебе просьба, Макс, ты не мог бы кое — куда со мной съездить? А потом уже решим, чем займёмся дальше.

— Так что мы здесь делаем? — Макс откидывается на спинку сиденья авто и поворачивает голову ко мне. Его взгляд недоуменно скользит по дому, напротив которого мы остановились. Дому отца. Я попросила его привезти меня сюда. Я должна убедиться, что с Сашкой все в порядке. Даже если он мне не брат, я все равно не могу игнорировать чувства к нему. Слишком привязалась к этому мальчишке. Кроме того, я должна найти возможность поговорить с отцом. Должна выпытать правду.

Почти всю дорогу с Максимом я не разговариваю. Просто не знаю, о чем говорить. Мы практически чужие друг другу люди, и я боюсь, что нытье о происходящем в моей жизни, будет ему просто неинтересно. Макс лишь задает пару вопросов в плане, все ли у меня хорошо, и что не так с настроением. Но даже на это я не знаю, что ему отвечать, потому что мое настроение тесно связано с Сашкой и… Рустамом Довлатовичем. А как я могу поделиться этим с Максом?

— Мне… кое-что нужно сделать, — отвечаю на вопрос Максима и хватаюсь за ручку двери. Хочу выйти под внимательным взглядом парня, но вздрагиваю, потому что на улице раздается оглушительный раскат грома. Как знак того, что мне не стоит этого делать. Не стоит подниматься к отцу. Не стоит говорить с ним. Как и просил… отчим. Но я все же набираюсь смелости и открываю деврь. Я должна пойти, иначе не успокоюсь. Иначе никогда не решусь позвонить отчиму больше и начистоту поговорить о случившемся ночью. Или не случившемся… — Подожди меня пару минут, — бросаю Максу и делаю шаг в сторону подъезда. Тут же замираю. К дому подъезжает еще одна машина. Черная, с тонированными стеклами. Из нее выходят несколько мужчин в темных костюмах и идут к подъезду. Плохое предчувствие заполняет меня целиком. Я не в силах сделать больше ни шагу, потому что мне начинает казаться, что эти люди как-то могут быть связаны с отцом.