Не тихоня (СИ) - Май Лаванда

Одарию в аудитории не увидел. Машу Мартынову тоже. Почти уверен, что девчонки в библиотеке.

Здороваюсь со всеми парнями за руку, обмениваюсь любезностями, а сам хочу скорей в книжное царство. Вот я смешной, конечно. Зачем мне спешить в библиотеку с самого утра? Странные желания меня посещают, и я должен их игнорировать. Однако, мысль эту слышу в своей голове, когда ноги меня несут уже по коридору. К ней.

В библиотеке не нашёл, но увидел в буфете, когда уже махнул на всё рукой и просто отправился за стаканчиком кофе.

— Наидобрейшего утра, Тём, — встречает меня почти у самого входа в обитель еды Стёпа-шалун.

Он тоже идёт за кофе. Идеально гладкие и прямые волосы, уложенная чёлка. Ну, красавец — что ещё сказать?

— «Ар» потерял, — пожимаю главному из чудиков руку.

— Без обид, Тёмар, — с извиняющимся видом машет руками, — я если кофе ещё не выпил, то буквы и даже целые слоги забываю!

И смеётся. Такой вот юмор у парня.

Одария стоит в начале длинной очереди. Откуда здесь такая толпа с утра? Обычно ближе к обеду ажиотаж начинается. Встаю в самый конец прямо за Стёпой.

— Артём, привет! — слышу за спиной голос Алины Ивановой.

Она легко коснулась моего предплечья, чтобы привлечь к себе внимание, но сразу убрала руку. Иногда мне кажется, что эта длинноволосая блондинка пытается заигрывать со мной, но ничего особенного не делает и не говорит, чтобы я мог быть уверен в этом на все сто процентов.

— Привет, — отвечаю, повернувшись к ней лицом.

— Видишь её? — кивает головой на Крылову.

— Вижу. И что?

— Знаю, что видишь. Только на неё и смотришь.

— Чего? — удивляюсь.

К чему Иванова сейчас вообще тему такую завела со мной? Не в первый раз, кстати, про Одарию заговаривает.

— Да так, ничего, — пожимает плечами. — Уже последовал моему совету или ещё нет?

Оглядываюсь на Стёпу, но тот занят болтовнёй с кем-то из очереди.

— Предложить ей денег? Нет, и не думал даже следовать ему, — отвечаю.

— А зря. Она-то на тебя тоже глазеет, — подмигивает Алина.

— Ты тут местная сваха что-ли?

— Ещё чего, — смеётся. — Просто пытаюсь поддержать беседу.

— Все твои беседы сводятся к Крыловой. Что за нездоровый интерес?

— К ней? — фыркает, сморщив нос. — Никакого интереса. Более скучного человека поискать ещё надо!

Какие же тут все странные всё-таки.

Я и Алина продолжаем болтать теперь уже об учёбе и сегодняшних парах, но у меня не получается не следить за приближающейся в нашу сторону Одарией. В её руках стаканчик кофе, и по отличительной этикетке на нём я понимаю, что он довольно крепкий. Даже я такой не пью.

— Приветик, Крылова, — бросаю я в сторону одногруппницы, когда та проходит мимо нас.

Девушка привычно хмурит брови, но движением глаз даёт команду следовать за ней. Я покидаю очередь, даже не оглянувшись на Алину и Стёпу, обратив всё своё внимание на пятую точку впереди идущей Одарии. Плавные соблазнительные покачивая… Ух, я помню какая мягкая и упругая у неё попа… Зажать бы девушку где-нибудь в тёмном углу и…

— Не здоровайся со мной, — поворачивается Крылова ко мне лицом, когда мы вышли в коридор и отошли немного в сторону от входа в буфет.

— Как не здороваться?

— Веди себя, как обычно.

Лицо у неё всё такое же: недовольное, пасмурное и высокомерное. Вот даже не знаю обидеться или посмеяться над странной женской глупостью.

— Даже головой кивать нельзя?

— Даже смотреть на меня запрещаю, — говорит очень даже серьёзным голосом.

— С чего это?

— С того, что мы, вроде, с тобой договорились позавчера обо всём, — а теперь я слышу упрёк.

— Ты просила о нашем уговоре молчать, а не прикидываться, что вообще друг друга не знаем. Что за бред такой?

— Бред, это содержимое твоей черепной коробки. А я тебя в последний раз предупреждаю: никак не выдавай нашу связь.

— Дышать-то хоть в одном помещении с тобой можно?

— Можно.

— Не понимаю. В чём проблема, Ри? Что случится такого страшного, если просто хотя бы здороваться начнём?

— Не хочу лишнего внимания к своей персоне. Мне хватило его год назад.

«Мне тоже в своё время его хватило…», — подумал я, но оказалось, что произнёс это вслух. Одария склонила голову набок, но никак не прокомментировала моё тихое высказывание. Вместо этого продолжила:

— И прекрати разнюхивать обо мне информацию.

— И не пытался даже, — фыркаю.

— А что ты сейчас делал?

— Она сама первая начала! Я даже не спрашивал ничего… И подошла она ко мне сама.

— Мне без разницы кто к кому подошёл. Просто не болтай обо мне. Понял?

— Неужели ревнуешь?

— Дебильная ты клоунская рожа, Артём! Я же сказала…

— Понял я, понял, — останавливаю гневную тираду. — Воспринимать тебя только как сексуального партнёра, бездушный объект, инструмент для дрочки моего члена.

Мои слова разозлили девушку. Я вижу это по сощуренным глазам и поджатым губам. Сама напросилась!

Я, конечно, понимаю, что горе какое-то случилось и всё такое… Но при чём тут другие люди? При чём здесь я? К ней по-доброму, по-человечески, а она что? Сама-то не клоунесса? Придумала, блин, бойкот всему миру объявить. Тоже мне загадочная какая выискалась.

Не дожидаюсь ответных слов и просто валю прочь, широко и уверенно шагая по шумному коридору. Не нужно мне кофе и бред сумасшедшей слушать тоже не желаю. Да пошла она!

И вообще: радоваться буду. Буду радоваться тому, что имею секс с красивой девушкой, не имея при этом никаких обязательств перед ней. И ведь это я даже не урод — Одария сама так захотела. Ну, что же… принимаю её условия и просто наслаждаюсь ситуацией.

А ведь я и правда счастливчик. Следуя назад в аудиторию, где будет проходить первая пара, чувствую, как на моём лице снова расползается улыбка.

Глава 21

Одария

Я покажу ему «инструмент для дрочки члена». Так покажу, что глаз на всю оставшуюся жизнь в нервном тике будет дёргаться. Этот придурок у меня ещё посмотрит, как дерзить. Возьму и оторву все причиндалы в следующий раз. Будет знать, как тупые шутки шутить

— Одария, у тебя программа в выходные нормально работала? — обращается ко мне Елизавета Петровна, расстроенно хмуря брови. — У меня второй день зависает.

Она сидит за стойкой библиотекаря, когда я взваливаю перед ней очередную партию синих книг, что набрала сейчас во время большой перемены.

— Кажется, всё было в порядке.

— Ох, что же это такое творится…

— Просто временные неполадки из-за прошлых правок айтишника, наверное, — пожимаю плечами.

— Ладно, что у тебя там… — она пододвигает ближе к себе стопку принесённых мной книг, чтобы занести информацию в компьютер.

Я вижу, как искра удивления мелькает в глазах женщины при виде синих обложек. Слишком часто и слишком давно я беру их, чтобы библиотекарша не могла не заметить одну странную закономерность… Да и названия порой обескураживают. Взять, например, ту же «Введение в электроэнергетику и электротехнику»… Но Елизавета Петровна всё ещё держится, не задавая мне лишних вопросов.

Я рада. Кажется, ей просто не так уж и интересна я и мой выбор книг. Это именно то, к чему я стремилась последние месяцы: избежать ненужных вопросов, тупых сочувствующих взглядов.

Артёму я тоже сказала о желании не получать лишнего внимания в свою сторону. Но он как-то, словно случайно, обронил: «Мне тоже в своё время его хватило…». Что это значит? Внимание какого рода парень имел ввиду? Не похоже, что сейчас он его избегает.

— А ты их вообще читаешь? — Елизавета Петровна впервые задаёт мне вопрос.

Это время пришло.

— Некоторые, — говорю уклончиво.

Пусть думает, что я беру их для кого-то из своих знакомых. Главное, что возвращаю всё в целости и сохранности.

— Я слышала, молодёжь глупостями страдает: какие-то видео снимают все и в Интернет выкладывают. В магазине наберут ерунды всякой… А ты вон…