Пельмени (СИ) - Деми Диника

— Брат, ну как тебе? Маме с папой понравиться?

— Сто процентов понравиться! Подарок я уже купил до Нового года, он в шкафу.

— Давай вставай, раздевайся и шуруй на кухню, есть вареники с сюрпризом, — скомандовала Катя.

— Папа, вставай, мама готовила и приговаривала, что самые вкусные должны достаться тебе! — она обняла Толика за шею и поцеловала в щеку.

— Все сдаюсь, бегом мыть руки, а плакат спрятать до завтра, и тогда будем все вместе дарить, — он кое-как поднялся с дивана, прихрамывая, пошел раздеваться.

Возле обеденного стола собрались все жильцы дома, на столе дымились вареники и пельмени, Лена за эти две недели стала хозяйкой на кухне и большой помощницей маме Нине, Саша желанной внучкой, а Толик чувствовал себя счастливым семейным человеком, ну не считая всех приключений на новогодние каникулы.

Он сидел за столом и рассматривал домочадцев и размышлял, что происшествия, подействовало на каждого из них. О себе он мог заявить, что готов создать семью.

— Ну, что пробуем вареники с сюрпризом?

На столе стояли три вида глубоких тарелок, отличались они по виду и наверно по наполнению. Толик взял вилку и спросил.

— А сюрпризы где?

Ему подробно рассказали, что в каждой тарелке есть сюрприз, встречаются одинаковые, так что успокоили, бери какие хочешь, не ошибешься.

— Сын, ты же любишь вареники с творогом? А с варением? А вот это пельмени, бери кушай, все кушайте! — предложила мама Нина.

— Я беру, беру, только странно, что вы чего-то ждете от меня?

— Ну, прошлый раз тебе достался последний пельмень, тебе теперь начинать, — улыбаясь, ответила бабушка.

Толик пододвинул тарелку с варениками и наложил в тарелку три штуки, потом он полил клубничным вареньем и, наколов один вареник, откусил его. Домочадцы тоже принялись поглощать кто пельмени, кто вареники.

— У меня опять лавровый лист, ну все буду знаменитой, — смеялась Катя.

— А у меня простой творог, ничего не попало, — обиженно сказала Саша.

— Да, ты чё?! Творог к новым друзьям, ты же в школу пойдешь! — подбодрила её Катя.

У Лены попалась фасоль, а у Николая в пельмени оказалась карамелька, у родителей получились одинаковые подарки к путешествию. Толик же разглядывал вареник.

41

— Не пойму, что там лежит? — он положил его обратно на тарелку и разломил. В твороге политым вареньем лежала черная нитка. — И кто тут ниток напихал.

— Это единственная и только в этих варениках была, — расстроенно произнесла мама Нина. — Я их лепила.

— Командировка будет, — успокоил отец. — А пока он в командировку, нам Лена еще внука родит.

Все рассмеялись, потом были и кольца, и жгучий перец, горох и морковка. Бабушка смотрела и качала головой.

— Ну, вот ведь знаете, что это все глупости, а сами себе проблем придумываете. Я вам и так скажу, все женятся, и дети будут, это жизнь и никуда от нее не уйдешь.

— Мама, но ведь интересно, смешно.

— Смейтесь, смейтесь, на то вы и дети, — погладила она своего сына по руке.

Ужин с историями настоящими и выдуманными затянулся до глубокого вечера. Звонил Шурик и просил утром приехать в полицейский участок.

Толик поднялся с трудом в комнату, Саша и Катя в комнате крепко спали. Перед дверью комнаты он остановился и вспомнил весь день. А главное, он хотел сделать предложение официально Лене, но не получилось. «И кольцо осталось в квартире, завтра заберу», подумал он и шагнул в комнату.

— Лена, ты уже в кровати? — он спросил, чтобы не испугать.

— Нет, но уже я переоделась, — прозвучал её голос от окна.

Лена стояла у штор и смотрела на улицу в темное небо. Толик подошел к ней и непроизвольно обнял, прижимая к себе. Она вздрогнула.

— Можно вопрос? Скажи, у тебя уже был опыт, — он замялся. — У тебя была близость с мужчиной?

— Был и придется сказать все об этом, чтобы ты знал, — она повернулась к нему.

Толик пожалел, что спросил это, а еще, что повернулась к нему.

— Это все случилось на третьем курсе колледжа. Он старше меня, ему, видимо, и жениться, не хотелось, спор какой-то, — она тяжело вздохнула, потом продолжила. — Он назвал меня фригидной. Я медик и знаю, что это такое. Я боюсь, тебе тоже не понравится.

— А ты потом проверялась? — спросил он, одной рукой погладил её по волосам.

— Нет, он же тоже медик, и специалист — сексопатолог, — она опустила глаза.

Толик прижал Лену к груди и, придерживая её голову, принялся целовать, сначала легко, как прикосновение бабочки. Потом слегка укусил ушко, и она подалась вперед, её руки невольно обвили его тело. Он вернулся к губам, они такие нежные, такие сочные, частое дыхание перебивало друг друга. Толик перешел в наступление к более требовательным поцелуям. Лена отвечала, неумело, но для него это стало победой. Он учил её поцелуям и всем премудростям, она только его и больше ничья. На мгновение все ласки закончились, Толик посмотрел на горящий страстный взор будущей жены.

— Нет, не фригидная, это тот сексопатолог — самый большой дурак в мире, — ему было трудно остановиться, но он обещал до свадьбы, ничего такого не будет. — Он лишил тебя девственности, но не сделал женщиной. Ты моя!

Он видел, какая буря эмоций и страстных желаний пробегала в глазах Лены, но у него был еще вопрос.

Толик пошел и сел на кровать, она последовала за ним.

— Скажи, как ты видела сестру в гробу, а она осталась живой? Зачем ей нужна была смерть? Расскажи мне свою жизнь, можно подробно, мы никуда с тобой не торопимся. Надо тебе знать обо мне, расскажу.

— Смерть сестры — авария, машина в хлам, сгоревший труп.

— Вы не проверяли? — удивился Толик.

— Куда мне проверять, эта машина слишком много оставила следов на всех видеокамерах, и она за рулем, её волосы, прическа, одежда. При взрыве от машины отлетел номер, по нему и со слов очевидцев мне рассказали, что сестра погибла. Да и маленькая Сашка на руках осталась, а еще работа.

Толик почесал голову. «Как так жить где-то, не знать, как растет твоя дочь?» — логика не срабатывала.

— У неё должно быть веское объяснение, исчезновение из жизни дочери.

— Она теперь заберет у меня Сашу, — всхлипнула Лена.

— Мы не отдадим, легко докажем, что она бросила её настолько лет. Что же хочет нам сказать Шурик завтра? — задумчиво произнес Толя.

— Может чистосердечное раскаяние сестры, это она умеет, — укрывалась одеялом Лена.

— Утро вечера мудренее. Давай спать, — подытожил он и потушил свет.

42

Будильник зазвонил, Толик открыл глаза, на улице темно, а Лена шла выключать смартфон, который лежал на столике и напевал песню из мультфильма «Чучело-Мяучело».

— Утро начинается, начинается. Город улыбается, улыбается! — успел спеть телефон, как Лена смогла выключить звонок.

— А я любил этот мультфильм, а ты? — поднимаясь с подушки и садясь на кровати, сказал он.

— Прости Толя, это я по привычке поставила, чтобы про Сашу не забыть в садик её отправить.

— А может, пусть сегодня дома побудет? Пятница же.

— А нам к Шурику ехать, дочь на бабушку оставим? — расчесывала она густую светлую копну волос. — Ничего с ней не случиться, поедет в садик.

— Не спорю, но если бы ехать никуда не нужно было, оставили дома.

Толик посмотрел на часы и спустил ноги с кровати.

— Я выспался, дома самая сладкая кровать.

— Я помню дома, где мы жили раньше с родителями. У нас тоже были самые лучшие кровати. Когда мы с сестрой приезжали с лагеря, я целый день могла валяться на кровати и не слезать с нее. Бабушкин дом, в котором жили родители, всегда напоминал нам уютное гнездышко.

— Я ходил по дому, когда искал тебя. Нашел занимательную фотографию черно-белую, вас с сестрой. А странно ни родительских, ни бабушки, ни вас с родителями нет. Почему?

— Это не тот дом. Тот дом в сорока километрах от нас, — подошла к кровати. — Отвернись, я переоденусь. Как твоя нога?

Толик нехотя повернулся к стене.

— Нога перестала ныть, может мне на день обезбол пить? — не давая ответить, он продолжал. — Знаешь, я бы хотел спросить у Кати, твоей сестры, кто заказчики суррогатной беременности?