Лэйси Дансер - Взбалмошная девчонка
— Вот-вот. Об этом я и говорю.
Джош тихо выругался.
— Согласен. — Слейтер тяжело вздохнул и потер лоб. — А я здесь сижу сиднем и…
— Не глупи, Слейтер. Ты не хуже меня знаешь, что тебе сейчас в джунглях не место. Страйкер не дурак. Если вообще возможно вытащить ее оттуда, он вытащит. Если ему понадобится помощь, он найдет способ связаться с твоими ребятами, и вместе они сделают все, что смогут.
— Что они могут сделать, если от него нет ни слуху ни духу? Черт возьми, мы не знаем, нашел ли он Темпест… не знаем даже, жива ли она.
— Даже Джо их не видит, — пробормотал Джош.
Слейтер выпрямился в кресле. В тревоге за Страйкера ему даже не пришло в голову обратиться к Джо — брату Джоша, известному своими парапсихическими способностями.
— А ты его спрашивал?
— Он смог сказать только одно. Он совершенно уверен, что эти двое сейчас вместе.
Слейтер откинулся в кресле:
— Это уже что-то.
— Не знаю, как тебе, а мне этого мало.
Слейтер снова вздохнул.
— Если что-нибудь узнаю, позвоню.
— Я тоже.
— Я же просил меня разбудить! — сердито воскликнул Страйкер, вскакивая на ноги. Солнце уже клонилось к закату, и верхушки деревьев окрасились розовым.
Темпест, хлопотавшая у костра, спокойно обернулась.
— Тебе нужно было отдохнуть, — ответила она, не обращая внимания на его гневную вспышку. — Я вовремя приняла лекарство, а теперь готовлю ужин. Происшествий не было.
Затуманенными от сна глазами Страйкер рассматривал свою спутницу. Лучи заходящего солнца играли в ее огненных волосах; щеки раскраснелись от жара, напомнив ему о канувших в прошлое ночах любви… «Эти ночи не вернуть», — подумал Страйкер, и тело его болезненно напряглось. Сжав кулаки, Страйкер постарался отогнать навязчивые мысли и сосредоточиться на дне сегодняшнем.
— Все равно напрасно ты меня не разбудила. Для тебя сон важнее.
— Я вздремну после еды. Пока ты будешь прибираться и мыть посуду. Согласен?
Ее невозмутимость зажгла в нем безумное желание. Забыв о благоразумии, об осторожности, обо всех принятых решениях, Страйкер устремился к ней. Он ждал сопротивления, но встретил такой страстный и мощный ответ, что все его сомнения испарились. Темпест обвила его шею руками и сама приникла к Страйкеру.
Поцелуй их, казалось, вобрал в себя весь жар тропиков. Страйкер властно прижимал Темпест к себе, стремясь ощутить каждую клеточку ее тела, и Темпест отвечала ему со всем пылом долго сдерживаемой страсти. Несколько часов, проведенных на страже, изменили ее решение. Ей Страйкер доверил свое оружие и жизнь — эта мысль пробила первую трещину в броне Темпест. Затем сделали свое дело часы невеселых размышлений… и Темпест решила рискнуть. В конце концов, она — сильный человек. Она возьмет то, что он может ей предложить, и будет благодарна.
Страйкеру становилось все труднее бороться с возрастающим желанием. Он поднял голову, потянулся к пуговкам на ее блузке — и встретился с ней взглядом. Если бы не этот взгляд в глаза, Страйкер, может быть, и не вспомнил бы, что Темпест его любит. То, чего не смогли бы сделать никакие, даже самые страшные угрозы и наказания, сделала одна короткая мысль: «Я не имею права причинять ей боль».
— Что ты делаешь, черт возьми? Ты сама сказала, что не хочешь этого! А теперь не просто соглашаешься — нет, прямо-таки требуешь, чтобы я овладел тобой!
— Ты все правильно понял.
— Снова рискуешь? — голос его стал хриплым.
— Нет. Мы хотим друг друга — это же очевидно. А что будет потом — мое дело. И только мое.
— Черта с два!
Страйкер положил руку ей на грудь и, ощутив биение сердца, вдруг осознал, как хрупка эта драгоценная жизнь. И ему стало страшно: столько раз он мог потерять Темпест навсегда.
Темпест обхватила его за плечи; все тело ее содрогалось от неутоленной страсти.
— Я не прошу больше, чем ты можешь дать.
— Я хочу на тебе жениться. Ты отказываешься.
Темпест сама расстегнула на себе блузку и, схватив его за руку, положила ладонь себе на бурно вздымающуюся грудь.
— Вот чего я хочу! Ты сам говорил, что нужно идти на компромиссы. Я согласна на компромисс.
Страйкер нащупал сосок, и глаза Темпест потемнели от желания. Но он не спешил и по-прежнему вглядывался ей в лицо.
— Я боюсь за тебя, — простонал он. — Ты можешь это понять?!
Темпест зарылась пальцами в его черные волосы, притягивая его к себе.
— Знаю. Можешь кричать и браниться сколько твоей душе угодно, но я-то знаю: именно ты научил меня не повторять своих ошибок дважды. А сколько раз ты спасал мне жизнь!
— Не надо… Не говори ничего, — пробормотал Страйкер, покрывая поцелуями ее лицо, шею.
— Ты прав. Не надо слов.
Губы Страйкера нащупали сосок, язык обвел вокруг него окружность — и Темпест вздрогнула в ответ.
— Мы не должны этого делать…
— Если ты не заткнешься, я сама тебя изнасилую! — прорычала Темпест, расстегивая на нем рубашку. — Четыре года я мечтала об этом… Страйкер, я хочу тебя!
Она приподнялась, прижимая ноющие от жажды груди к его груди. Эти руки она ощущала, когда он нес ее целый день, когда прижимал к груди…
— Не было дня, когда бы я не думал о тебе.
Страйкер сбросил на землю ее блузку и замер, рассматривая открывшееся ему тело. Классическую красоту его не портили ни синяки, ни царапины, ни старые шрамы. Такая хрупкая… и такая отважная… Страйкер крепче сжал ее в объятиях, словно желая защитить от всех мыслимых опасностей — желание, естественное для него, как дыхание.
Приоткрыв глаза, Темпест вглядывалась в его искаженное страстью лицо. Суровые, грубоватые черты Страйкера трудно было назвать красивыми, но никогда Темпест не встречала мужчины прекраснее его.
— А теперь кончай разговоры. Ночь ждать не станет.
Страйкер тихо рассмеялся. Ни одна другая женщина не стала бы командовать им в такую минуту — и ни у одной другой это не вышло бы так естественно… и так возбуждающе. Хрипловатый шепот Темпест, ее тело, жаждущее ласки, припухшие от поцелуев губы, сильные руки, словно навеки приковавшие его к себе, — все это казалось ему прекрасным сном.
— Я тоже не хочу ждать. — Он расстегнул на ней шорты и потянул их вниз. — Хорошо, что ты сняла ботинки.
Темпест открыла глаза и улыбнулась:
— Ты тоже.
Мгновение спустя оба они были обнажены. Молча любовались они друг другом, не скрывая своего наслаждения. Наконец Страйкер привлек Темпест к себе, и она благодарно обвилась вокруг него. Страйкер ласкал все уголки ее тела, жаждущие ласки и любви. Пот блестел на их телах золотистыми каплями в свете заходящего солнца. Темпест тихо стонала; Страйкер дышал хрипло и прерывисто. Вдруг, словно по мановению неба, удушливая жара сменилась прохладным ветерком от реки; в тот же миг Страйкер поднялся, опираясь на руки, и стремительно, не в силах больше ждать, опустился на нее.
