Ширли Конран - Кружево. Дорога к дому
Жужу была способна припомнить что-нибудь, только если вспоминала, в какое платье она была тогда одета.
– Расскажите о вашей встрече с генералом де Голлем.
– А-а-а, тогда на мне было коричневое платье с кружевами.
– Как вы любите проводить свободное время?
– Хожу по магазинам. Всегда. У меня с тряпками просто нескончаемый роман. Я их привезла с собой целых двадцать восемь футов! – воскликнула она и, вскочив с кровати, потащила Кейт в свою гардеробную. Там действительно на передвижных вешалках общей длиной в двадцать восемь футов висела масса превосходно сшитой одежды. – В поездки я с собой много не беру. Мне незачем пускать пыль в глаза, достаточно быть просто шикарной, – объяснила Жужу. – Я покупаю все только у Кристиана Диора. Это моя любимая фирма, если говорить об одежде. Какой у меня размер? Восьмой, дорогуша. Ну, может быть, в чем-то девятый. Но если честно, то десятый. – Она покрутила перед собой бесподобную горжетку из светло-серой шиншиллы. – Я одеваюсь лучше всех в мире. У меня самые прекрасные вещи. Я и работаю только для того, чтобы за все это платить. Но из-за работы у меня слишком мало времени остается на магазины. Мне даже некогда все это примерить! – Она бросила на Кейт оценивающий взгляд. – Знаете, никогда не ходите по магазинам одна. Они обязательно уговорят вас купить что-нибудь такое, что совершенно не смотрится при широком заде. Да, голубушка, у меня широкая задница и у вас тоже, не обижайтесь. Ничего, не расстраивайтесь, мужчинам это нравится. – Еще один заинтересованный взгляд, а потом, как бы между делом, Жужу вдруг сказала: – Вам повезло, у вас такой же размер, как у меня.
– Но у меня двенадцатый, и то я в него влезаю с трудом, – удивилась Кейт.
Жужу внимательно оглядела ее:
– Попробуйте примерьте что-нибудь из моего.
Она оказалась права, размеры у них действительно были одинаковые.
– Прекрасно. Теперь мы сможем мне еще чего-нибудь купить, а вы сможете это примерить, – заявила Жужу.
Она немедленно позвонила в магазин Кристиана Диора и попросила их прислать, как она выразилась, «что-нибудь представительское». Изнемогая от жары в слишком сильно натопленной комнате, Кейт в озверении примеряла одну вещь за другой, а Жужу выбирала, лежа на кровати, пока массажистка трудилась над теми местами, где Жужу что-то беспокоило. Купила она много.
Затем снова зазвонил телефон. Жужу послушала, а потом холодно сказала в трубку:
– Нет, я никогда не делала подтяжку лица. Я подала было в суд на эту журналистку, на Сузи, потому что я вообще никогда ничего не подтягивала. Я хотела вчинить ей иск на миллион долларов. Но разве у меня есть время таскаться по судам? – Она с треском бросила трубку и раздраженно фыркнула.
Кейт инстинктивно поняла, что пора сматываться, и закрыла блокнот. Джуди предупреждала ее, чтобы она не сидела у Жужу слишком долго. Она поблагодарила за интервью, попрощалась, проскользнула между двумя парикмахерами и вышла на Пикадилли. По сравнению со спальней Жужу эта грохочущая лондонская улица показалась ей и тихой, и спокойной.
38
Лили лежала ничком, распростершись на скользких, облепленных водорослями камнях. Ноги и руки у нее кровоточили, спутанные мокрые волосы космами падали на плечи, а то немногое, что оставалось от розового платья, прикрывало лишь ничтожную часть ее хрупкого, уже женского, но еще и подросткового тела. На фоне голубого Эгейского моря она казалась обессиленной – впрочем, как-то не до предела обессиленной.
– Снято, – проговорил Циммер. – Обрати внимание на глаз, Лили. – Когда Лили уставала, левый глаз у нее начинал немного косить. – Пожалуйста, давайте сделаем еще дубль, пока солнце невысоко и не наступила жара. И помни, – снова обратился он к ней, – ты чуть жива, у тебя нет сил пошевелиться, ты только что спаслась после кораблекрушения.
«Пожалуйста» – вот в чем главная разница между Сержем и Циммером, подумала Лили. Циммер обращается с тобой не просто как с куском мяса. Он всегда вежлив, постоянно подбадривает, проявляет какую-то заботу, причем независимо от того, что именно не ладится в этот момент на съемочной площадке. А на ней всегда что-нибудь идет не так, как надо. Если бы Циммер при этом всякий раз останавливал работу и начинал выяснять, кто виноват, то споры занимали бы практически все время и к съемкам так никогда и не удалось бы приступить. Поэтому он только улыбался тонкой, едва заметной улыбкой сквозь плотно сжатые губы – у него это было признаком гнева и сигналом окружающим об опасности – и мягко покачивал головой, как бы молясь про себя: «О Боже, дай мне силы все это вытерпеть!»
Вежливость и внимание Циммера были не более чем одним из его рабочих приемов, выработанных за долгие годы в кино, причем особенно полезным, когда приходилось иметь дело с женщинами. По опыту Циммера лишь единичные мужчины оказывались действительно способными на доброту по отношению к женщинам – если, конечно, это не входило в их служебные обязанности. Но, если хочешь получить от женщины максимальную отдачу, будь то на кухне, в постели или на съемочной площадке, надо ее постоянно хвалить, поощрять, но при этом уметь самому оставаться достаточно официальным и властным.
Режиссеру важно постоянно помнить: с каким бы внешним апломбом ни держалась актриса, вполне вероятно, что внутренне она была совершенно не уверена в себе и ее необходимо было непрерывно поддерживать и поощрять, а значит, и уделять ей максимум возможного внимания. Любой женщине нужно не меньше двадцати пяти часов внимания в сутки, а если можно, то и больше. Но в ответ она обязательно продемонстрирует все, на что способна.
В этом отношении между мужчинами и женщинами – огромная разница. Женщины всегда прилагают гораздо больше усилий и старания. Циммеру не раз приходилось быть свидетелем того, как вконец измученная и обессиленная актриса, с пяти часов утра находившаяся на съемочной площадке и ни разу за все это время даже не присевшая, в восемь вечера вдруг снова оживала и начинала работать так, будто и не было позади столь долгого и изнурительного дня. Причем женщины были в состоянии проделывать подобное ежедневно: не обладая физической выносливостью мужчин, они отличались потрясающими настойчивостью и упорством. Успеха и признания добивались только те актрисы, у которых было чуть больше этих качеств, чем у их соперниц, и которым при этом еще чуть-чуть везло. Но всем им, бедолагам, вечно недоставало уверенности в себе, каждую из них непременно приходилось успокаивать, ободрять и поддерживать. Циммер не был уверен, что среди актрис всего мира отыскалась хотя бы одна, которая была по-настоящему счастлива. Всех их добивало чрезмерно развитое чувство ответственности и чисто физическое напряжение актерского труда. К тому времени, когда актриса выбивалась в звезды, она уже жила в постоянном страхе, как бы не потерять внешние данные и фигуру. Оказавшись на гребне признания и успеха и поняв, насколько шатко и преходяще положение там, она так и не могла до конца поверить в выпавшую на ее долю удачу. Ей все время казалось, будто она непрерывно балансирует на туго натянутом канате – да так оно и было на самом деле.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
Всевозможные скульптуры и украшения – настольные, напольные, в виде различных подвесок и т. п., – отдельные части которых способны совершать какие-либо движения под влиянием дуновений воздуха, колебаний пола или почвы и иных причин.
2
Намек на библейское выражение «посыпать голову пеплом». Здесь: приду, полная раскаяния и смирения.
3
Разновидность коммерческого соглашения в сфере посредничества и услуг.
4
«Local American Creative Enterprise»; no первым буквам английского написания – «LACE». Это сокращение по написанию и произношению тождественно слову «1асе» – «кружево».
5
Одна из ведущих телефонных компаний США.
6
Во время Дюнкеркской операции (май – июнь 1940 г.) английские и французские моряки и летчики проявили исключительный героизм.
