Фейрин Престон - Колдовство любви
Ее светлые волосы волнистыми прядями ниспадали на плечи в таком беспорядке, что казалось, будто их только что растрепал сильный ветер. Но ветра на улице не было.
В руках женщина держала метлу, сделанную из пука соломы. Она посмотрела на свою метлу и сказала:
— Эта дурацкая штука опять сломалась.
Он попытался сглотнуть слюну, однако у него ничего не получилось, и вместо этого он издал какой-то хрип.
Она резко повернула голову, и бледно-голубые, напоминающие по форме миндаль глаза взглянули на него. Они пронзили его насквозь. Таких глаз он никогда не видел прежде. В них было что-то таинственное, обольщающее. Их загадочная глубина гипнотизировала. И тут он понял, что они были совершенно такого же цвета и обладали такой же гипнотической силой, как глаза у кота.
— Вы что-нибудь хотите купить? Ее бархатный голос был низким, мягким, мелодичным. Он волновал и дурманил.
Нов ничего не ответил, и она слегка наклонила голову набок.
— Если вам просто хочется здесь постоять, могу предложить этот участок пола в аренду на неделю. Бесплатно. Боюсь, однако, что потом мне придется брать с вас деньги.
Необъяснимо эксцентричная атмосфера города и чувство нереальности, создаваемое магазином, подействовали на него. И еще эти растрепанные ветром волосы. Он спросил:
— Что случилось с метлой? Слишком большой пробег?
Ее брови почти незаметно приподнялись, но сама она осталась такой же холодной и спокойной. Ему снова вспомнился кот.
— Кто вы? — спросил он хрипло.
— Раиннон, — сказала она. — Раиннон Йорк.
— Раиннон, кажется, была валлийской ведьмой.
— Легенды и рассказы иногда очень несправедливы по отношению к тому, кого они описывают. Лично я всегда считала, что Раиннон — никем не понятая личность.
Ему показалось, что пол под его ногами слегка покачнулся.
— Что это за место?
— «Иллюзии». Магазин по продаже маскарадных костюмов и атрибутов волшебства. А вы что думали?
— Я сомневался.
— Вы хотите что-нибудь купить или взять напрокат?
Ее голос мягко ласкал его слух и оказывал чарующее воздействие.
— Нет, я хочу получить назад мою запонку.
Она изучающе посмотрела на него. У Ноа появилось странное и неприятное ощущение, что ей он кажется смешным.
— Почему вы думаете, что у меня есть ваша запонка?
— Я не думаю, я знаю. Ваш кот стащил ее. Она быстро посмотрела на кота, который по-прежнему сидел наверху шкафа. Создавалось впечатление, что она абсолютно точно знала, где в данный момент он может находиться. Ноа тоже посмотрел туда. Поразительно, но теперь мордочка кота имела совершенно невинное, прямо-таки ангельское выражение. Запонка же исчезла.
— Она у него была, — сказал Ноа. — Уверяю вас, я видел ее у него во рту.
— Хорошо, — сказала она мягко. — Опишите, пожалуйста, свою запонку.
Он раздраженно стиснул зубы, а затем сказал:
— Это квадратный сапфир в золотой оправе.
Она отодвинула цилиндр и чучело кролика, затем положила метлу на прилавок и позвала:
— Греймокин, иди ко мне.
Раздалось позвякивание серебряного колокольчика, и кот с потрясающей быстротой и гибкостью, словно у него вообще не было костей, спустился в ее руки, — Греймокин, что ты натворил, а? — спросила она с упреком в голосе, но в то же время как бы успокаивая кота.
— Ты что, напроказничал? Кот закрыл глаза и с видимым удовольствием замурлыкал.
Ноа почувствовал раздражение.
— Интересно, почему у черного кота «серое» имя[2].
— Я назвала его в честь кота в Макбете. Он сразу вспомнил, что Греймокин был помощником Первой ведьмы. Затем ему пришло в голову, что этот кот буквально привел его сюда.
— Ваш кот тоже выполняет ваши поручения?
Уголки ее рта немного приподнялись, что окончательно околдовало его.
— Только очень важные поручения, мистер Брэкстон. Он окаменел.
— Вы знаете, кто я?
— Если только вы — Нов Брэкстон, то получается, что знаю.
— Это невозможно. Я пробыл в вашем городе всего сорок пять минут. Никто здесь не знает, как меня зовут.
Вдруг у него перед глазами возник образ служащей на почте.
— То есть никто, кроме смеющегося пурпурного жука.
— А, так вы познакомились с Эдвиной. НИЧЕГО не понятно.
— Что, черт возьми, происходит в этом городе? Зачем все эти украшения на улицах и все эти костюмы?
— «Канун», мистер Брэкстон. Канун дня всех святых.
— Канун? — он нахмурился и попытался быстро вспомнить дату этого праздника. — Но сегодня же четверг, а Канун наступит только вечером в понедельник[3].
— Канун дня всех святых — это традиция в нашем городе. В нем участвуют все. И мы считаем, что этот праздник надо начинать заранее.
— Но почему именно Канун дня всех святых? Я имею в виду, почему не четвертого июля? День благодарения?
— Очень давно в этом городе все решили, что четвертого июля слишком жарко, чтобы полностью отдаваться празднованию и еще при этом получать удовольствие. День благодарения…
Она пожала плечами.
— Кроме того, есть же еще и легенда. Он уставился на нее, чувствуя себя так, словно голубая глубина ее глаз погружала его в гипнотическое состояние.
— Вы отошли от темы, — сказал он и сам удивился тому хриплому шепоту, которым он все это произнес.
— Какая у нас была тема?
— Я хочу знать, откуда вы узнали, как меня зовут.
Он испытал некоторое чувство облегчения, поняв, что сумел вновь вернуть естественное звучание своему голосу.
— Ваши тетушки Эзми и Лавиния Девитт очень хорошие друзья моей бабушки и мои тоже. Они сказали мне, что вы приезжаете навестить их в эти выходные.
У него все-таки оставалось небольшое сомнение.
— Но почему вы решили, что именно я их племянник?
Она очаровательно улыбнулась ему, и он почувствовал, что сейчас «поплывет». Однако последовавшие затем слова Раиннон снова заставили его, напрячься.
— Они описали вас мне. Они говорили, что вы очень милый, но, к сожалению, слишком прямолинейный.
Он снова сжал зубы.
— Еще одна тема нашего разговора, от которой вы заставили меня отвлечься — это моя запонка. Где она?
— Не имею ни малейшего представления, но с удовольствием помогу вам ее поискать.
Она слегка подтолкнула Греймокина, и тот прыгнул на пол, а затем исчез, пройдя сквозь дальнюю стену.
Ноа стал внимательно вглядываться в ту стену и вдруг понял, что подсобная комната в дальнем углу отгораживалась от помещения магазина не стеной, а блестящей тканью. Такое нормальное, логическое объяснение понравилось Ноа и успокоило его. И все же он решил, что чем скорее уберется из этого странного места, тем лучше для него будет.
